Виктор Колупаев - Избранные произведения в одном томе

— Поймем, — улыбнулся парторг, и это могло означать все, что угодно.

— Уборку на территории не стали делать потому, что шел дождь.

— А другие делали! — вставил начальник СКБ.

— Бесполезную работу делали. Все равно на следующий день переделывали.

— Это был общегородской субботник, — сказал Николай Васильевич. — Все предприятия и организации были заняты уборкой, а Вяльцев не мог, боялся штаны испачкать.

— Я не понимаю такой логики, — снова взрываясь, сказал Вяльцев.

Парторг поднял руку, как бы успокаивая его.

— А с теми, которые попали в вытрезвитель, я не знаю, что делать. Увольнять — жалко. Не увольнять — одни неприятности. Гипнотизера искал, не нашел. Страшно не то, что они попали в вытрезвитель, а то, что они не могут остановиться. Лечить их надо.

— Два раза уже хотели уволить их, — сказал председатель месткома, — а Вяльцев все заступается. Добрая душа. Гнать их надо в три шеи!

— Нельзя гнать, — сказал Вяльцев.

— Выходит, по-твоему, ты ни в чем и не виноват? — развел руками Лопатин.

— Я этого не говорил. Виноват — наказывайте. Отдел, конечно, далеко не идеальный. А что если бы мы сегодня совершили трансформацию во времени? Был бы этот разговор?

— Не лезь в бутылку, — подошел главный инженер. — Было бы, не было бы! Говорим не о том, что было бы, а о том, что есть. Почему транстайм не пошел?

— Неисправность в системе образования волновода времени.

— Я к вам сегодня же приду посмотреть. Давненько уже не заходил.

— Заходите, пожалуйста.

— Что будем делать дальше? — спросил парторг.

Вяльцев пожал плечами:

— Работать будем. Что же еще? Конечно, если меня не уволят.

— Не кипятись, не кипятись.

— Я буду настаивать на взыскании, — предупредил начальник СКБ.

— Договоримся, — сказал Лопатин. — Свои люди.

Вяльцев вышел из кабинета, как из бани, красный, распаренный. Но на душе стало легче. «Черт с ним, с выговором! Зато сказал то, что часто хотелось сказать».

В коридоре Вяльцева ждали Акимов, Чекин, Вельский, Силуэтов и еще несколько инженеров.

— Ну как? Живой? — спросил Акимов.

— Нашли неисправность? — не отвечая на вопросы, спросил Вяльцев.

— Нет еще, не успели.

— А какого черта тогда здесь торчите?

— Тебя пришли защищать.

— Защитнички. Не просил.

— Когда дойдешь до того, что надо будет просить, значит, ты уже человек конченый, — сказал Акимов.

— Черти! Спасибо! Но лучше бы вы там искали, что случилось. Валентина с Тоней ушли?

— Нет. Ждут. Тоже, наверное, беспокоятся.

— Пошли. Поработаем немного и домой. Надо освежить в памяти запах цветущей черемухи.

«Главный по уши залез в работы третьего отдела. Одновременная трансформация материального тела в пространстве и во времени. Трудно там без него, — думал Вяльцев. — Эх, заполучить бы Игоря Викторовича в транстайм недельки на две, на три».

— Если они закопают наш транстайм в землю, мы не сможем принять глайдер Акимова, — сказал Силуэтов.

— Чертовщина! А ведь верно. Что же делать? И глайдер не отвечает…

— Поднимем транстайм над землей и зависнем, — предложил Чекин.

— Большой расход энергии, — сказал Вяльцев.

— Тогда пусть толкают нашу машину. На это у них уйдет время. А мы потом вернемся на свое место.

— Решено. А что будем делать с разбойником? Придется, наверное, взломать дверь и вышвырнуть его ко всем чертям.

— Я попробую, — вызвался Чекин и пошел на склад взять что-нибудь из инструментов.

За стенами машины дзяпики дружно наваливались мускулистыми плечами на транстайм. И миллиметр за миллиметром он неуклонно приближался к краю котлована.

— И все-таки, Виктор Григорьевич, мы наломали здесь дров, — сказал Силуэтов. — Надо было сразу убираться.

— Надо было. Да только как? Ведь такая неизвестная науке цивилизация. Правда, чудес что-то слишком много. И непонятно все. Узнать бы, где у этих самых дзяпиков центр. Ведь кто-то руководит их действиями! Да только поздно уже теперь.

Вяльцев подошел к иллюминатору, посмотрел, сказал в микрофон:

— Дзяпики! Великие, неколебимые, неискоренимые дзяпики!

— Усвоили! — раздался в динамике довольный голос какого-то дзяпика. Великие и есть!

— Именем Непорочной Девы Инструкции приказываю вам бросить это пустое занятие!

— Заткни ты своей Непорочной Инструкцией знаешь что? — крикнул кто-то из дзяпиков — У нас своя Богоматерь есть.

— Ведь бесполезное дело делаете, — попытался Вяльцев с другого бока.

— А нам все одно. Полезное или бесполезнее. Было бы указано. Бесполезное-то дело делать еще сподручнее, проще. Качество не так уж больно спрашивают, потому что все равно придется переделывать. Мы к этому очень даже привычны… А ну, навались, дзяпики!

— Виктор, — сказал появившийся в дверях Чекин. — Попробуем?

Пользуясь ломиком и выдергай, Чекин и Силуэтов взломали дверь. Дзяпик, скорчившись, сидел в углу и постанывал.

— Христом богом прошу. На пенсию уже мне вот-вот. Немного осталось. Братцы, смилуйтесь, Деток малых кормить надо. Христом богом….

— А ну вставай, папаша! Вставай, вставай! — Вяльцев подхватил дзяпика под руки и приподнял. — Хватайте его за ноги. Дзяпик отбивался, как только мог.

— Не шуми, братишка, — урезонивал его Вяльцев. — Прямо в объятия к своим соотечественникам и попадешь. С оркестром встретят.

— Христом богом… Пенсия… Детишки…

— Давай, давай, ребята! — пыхтел Вяльцев.

Дзяпика вынесли в тамбур.

— Открывай, Слава. И сразу же захлопнешь.

— Понятно.

— Так не оставите? Ни за что не оставите? — ныл дзяпик.

— Не имеем права, папаша, — сказал Виктор.

Чекин уже открывал дверь.

— Ну, Вяльцев, попляшешь еще ты у меня! — пригрозил дзяпик. Попомнишь ты меня! Не жди только пощады!

— Пошел! — крикнул Вяльцев, и тело дзяпика-разбойника шлепнулось на взмокшие макушки аборигенов.

— Бог в помощь послал, — флегматично констатировал факт дзяпик, руководитель работ по сталкиванию транстайма в котлован. — Становись, где место найдешь!

Чекин захлопнул дверь тамбура.

— Закрути покрепче, — сказал Вяльцев и вышел в коридор.

Странная тень метнулась в одну из жилых комнат. Вяльцев осторожно подошел к двери, попробовал толкнуть ее ладонью. Ничего не получилось. Дверь была заперта. Вяльцев надавил на ручку сильнее. Эффект был тот же. Подошли Чекин и Силуэтов. Вальцев поднес к губам палец.

— Что? — еле слышно спросил Силуэтов.

— Кто-то в комнате Акимова.

— Да не может сюда никто проникнуть, — сказал Чекин.

— Тише, — остановил его Вяльцев и осторожно даванул дверь еще раз. Потом отошел к противоположной стене, оттолкнулся от нее и ударил в дверь плечом. Дверь сорвалась с петель и рухнула. Вяльцев по инерции влетел в комнату. Там никого не было.