Роберт Шекли - Хождение Джоэниса. Оптимальный вариант [сборник litres]

Под конец они пришли в большой банкетный зал. Посреди зала располагался стол, ломившийся от пареных цыплят, кружек с Лимонадным Джо, пирожков с котятами, устриц на половинках раковин и двухдюймовых ломтиков ростбифа, пригоревшего снаружи и сырого изнутри. Там стояли блюда с мягким сливочным мороженым и подносы с пиццей, по-неаполитански и по-сицилийски, с превосходным сыром, колбасой, анчоусами, грибами и каперсами. Там были герои в собственном соку и неудачники, запеченные в фольге, были сложные, многослойные бутерброды с ветчиной, вареным языком, солониной, отбивной из печенки, сливочным сыром, луком, салатом из шинкованной капусты, картофельным салатом, укропом и наполовину прокисшими пикулями. Там возвышались огромные супницы с черепаховым супом и с куриным супом с лапшой. Там красовались котелки с омарами по-кантонски и блюда с грудами копченых ребрышек, и картонные лоточки с уткой, фаршированной грецкими орехами. Там лежали жареные индюшки под клюквенным соусом, чизбургеры, креветки под черным фасолевым соусом и многое другое.

– А что со мной случится, если я что-нибудь из этого съем? – спросил Мишкин.

– Ничего, – ответил ризничий. – Воображаемая пища не может вас насытить, но и отравиться ею нельзя.

– А есть ли у нее какой-нибудь ментальный эффект? – спросил Мишкин, пробуя пирожок с котенком.

– Она не может не иметь ментального эффекта, – назидательно сказал ризничий, – поскольку воображаемая пища – это, буквально выражаясь, пища для воображения. Точный эффект будет варьироваться в зависимости от уровня интеллекта и извращенности участника. Например, для невежд и простаков воображаемая пища вполне питательна. То есть, конечно, псевдопитательна, но нервная система не в состоянии провести различия между событиями реальными и воображаемыми. Бывали такие идиоты, которые ухитрялись прожить многие годы на этой нематериальной фигне, чем еще раз продемонстрировали влияние веры на человеческий организм.

– А что, на вкус неплохо, – сказал Мишкин, отломив крылышко индюшки и обмакнув его в клюквенный соус.

– Естественно, – подтвердил ризничий. – Воображаемая пища всегда имеет превосходный вкус.

Мишкин ел и ел и был чрезвычайно доволен собой. Потом, накушавшись, он подошел к диванчику и улегся отдохнуть. Мягкая невещественность диванчика быстро убаюкала его.

Ризничий повернулся к роботу и сообщил:

– А вот теперь с этим энтузиастом действительно начнет происходить всякое дерьмо.

– Почему? – спросил робот.

– Потому что, достигнув воображаемого насыщения, этот молодой человек погрузился в воображаемый сон.

– А это плохо? – поинтересовался робот.

– Это сбивает с толку и приводит в замешательство.

– Возможно, я должен разбудить его, – задумчиво сказал робот.

– Конечно, должны. Но почему бы нам для начала не врубить телик и не настроиться на его сны?

– А что, это возможно?

– Будьте уверены, – сказал ризничий. Он прошел в другой конец комнаты и включил телевизор.

– Его здесь раньше не было! – возмутился робот.

– Одним из достоинств воображаемого замка является то, – сообщил ризничий, – что вы можете получить все, что захотите, когда угодно и безо всяких скучных объяснений, которые всегда несколько разочаровывают.

– А почему вы не настроите экран?

– Он настроен, – сказал ризничий. – Сейчас пойдут титры.

На экране появилась надпись:

«Роберт Шекли Энтерпрайзес» представляет:

«ВООБРАЖАЕМЫЙ СОН МИШКИНА», бахвальство в жанре новой меннипеи.

Произведено в студии «Энергичная жестянка», Ибица».

– Что все это значит? – поинтересовался робот.

– Просто обычная чушь, – сказал ризничий. – Отсюда начинается сон.

Мишкин прогуливался и размышлял о природе реальности, когда его окликнул чей-то голос.

– Привет!

Мишкин непроизвольно вздрогнул и оглянулся, но никого не увидел. Он находился на плоской равнине, и в радиусе пяти миль не было ни одного предмета выше одного фута, за которым можно было бы спрятаться.

– Как поживаете? – невозмутимо отозвался Мишкин.

– Неплохо. А вы?

– Если принять во внимание все обстоятельства – недурно. Мы где-то встречались?

– Да нет, вряд ли, – ответил голос. – Но зарекаться в таких случаях не стоит, правда?

– Не стоит, – согласился Мишкин. – А что вы тут делаете?

– Живу я тут.

– Приятное местечко.

– Совершенно верно, – сказал голос. – Но зимой здесь жутко холодно и сыро.

– Неужели?

– Ага. А вы, должно быть, турист?

– Более-менее, – ответил Мишкин. – Я здесь впервые.

– Ну и как, нравится?

– Да, очень мило. Я пока что мало успел увидеть, но то, что увидел, мне понравилось.

– А мне тут все кажется обыденным, – сказал голос. – Наверное, это потому, что я здесь живу.

– Вполне возможно, – согласился Мишкин. – Я чувствую себя дома точно так же.

– Кстати, а где расположен ваш дом?

– На Земле, – сказал Мишкин.

– Большая красная планета?

– Нет, маленькая и зеленая.

– Кажется, я что-то о ней слыхал. Йеллоустоунский национальный парк – это там?

– Да, есть у нас такое место.

– Далеко же от дома вы забрались.

– Пожалуй, действительно далековато, – согласился Мишкин. – Но это потому, что я люблю путешествовать.

– Вы прибыли сюда на космическом корабле?

– Да.

– Могу поспорить, это было чертовски интересно.

– Вы правы.

Голос умолк. Мишкин не знал, как бы повежливее выяснить, почему он не видит своего собеседника. Он понимал, что ему следовало поднять этот вопрос раньше. Если он заговорит об этом теперь, то поставит себя в дурацкое положение.

– Ну ладно, – сказал голос. – Я, пожалуй, пойду.

– Рад был с вами побеседовать, – вежливо откликнулся Мишкин.

– И я тоже рад. Кстати, вы заметили, что я невидим?

– Честно говоря, да. А вы, полагаю, меня видите?

– Вижу. Мы, невидимки, прекрасно видим вещи вроде вас. Конечно, кроме тех несчастных, которые слепы.

– А друг друга вы видите?

– Конечно же нет. Если бы мы видели друг друга, то на самом деле мы бы не были невидимками.

– Я об этом не подумал, – признал Мишкин. – Должно быть, это причиняет вам неудобство?

– Вот именно, – сказал невидимка. – Мы ходим по улицам и не замечаем друг друга. Это очень тяжело отражается на чувствах людей, хотя они и знают, что ничего нельзя поделать. И кроме того, невидимкам очень трудно влюбиться. Вот, например, если субботним вечером я встречу на дискотеке обаятельную молодую леди, как мне узнать, красотка она или уродина? Спрашивать я терпеть не могу. Я, конечно, знаю, что это все мелочи, но ведь хочется узнать, правда?

– Да, на Земле с этим проще, – заметил Мишкин. – Но мне всегда казалось, что положение невидимки имеет множество преимуществ.