Пол Андерсон - Патруль времени

По-видимому, тевтоны полностью вытеснили латинян из Италии, как в мире Эверарда — англы бриттов.

— Я вас понимаю, — сказал Эверард. — Странно, что так много людей воюет, когда только немногие хотят воевать.

— О, но это необходимо. И, — почти жалобно, — ведь Картагалан захватил Египет, наше законное владение.

— Времена повторяются, — прошептал Эверард.

— А?

— Нет, нет, ничего. Значит вы, кимврийцы, заключили союз с Литторном и надеетесь захватить Европу и Африку, пока большие и могущественные государства дерутся на Востоке.

— Вовсе нет! — с возмущением возразил Боерик. — Мы просто восстанавливаем свои законные исторические территориальные права. Сам король сказал…

И так далее, и тому подобное.

Эверард старался удержаться на ногах: корабль качало.

— Мне кажется, что вы обращаетесь с нами, волшебниками, довольно неучтиво, — сказал он. — Смотрите, как бы мы по-настоящему не рассердились.

— О, ведь нас с детства защищают особыми заклинаниями против колдовства.

— Ах так…

— Я бы очень хотел, чтобы вы помогли нам добровольно. Буду рад убедить вас в справедливости нашего дела, если вы готовы посвятить мне несколько часов.

Эверард покачал головой, отошел от борта и остановился рядом с Дейдрой. Лицо девушки было едва различимо в сгущающихся сумерках, но в голосе ее ему послышалась ярость отчаяния.

— Я надеюсь, Мэнслах, вы сказали ему, куда он может идти вместе со своими планами?

— Нет, — твердо ответил Эверард, — мы собираемся помочь им.

Она вздрогнула, как от удара.

— Что ты сказал, Мэнс? — спросил Ван Саравак.

Эверард перевел.

— Нет! — воскликнул венерианин.

— Да! — сказал Эверард.

— Бог ты мой, нет! Я…

Эверард схватил его за руку и холодно сказал:

— Успокойся. Я знаю, что делаю. Мы не можем принимать ничью сторону в этом мире — мы против всех, и чем скорее ты это поймешь, тем лучше. Единственное, что нужно сейчас, это некоторое время делать вид, что мы — с ними. И не вздумай сказать это Дейдре.

Ван Саравак склонил голову и задумался.

— Ладно, — угрюмо согласился он.

Летний курорт Литторна находился на южном берегу Нантакета, рядом с рыбацкой деревушкой, но был отгорожен от нее стеной. Архитектура посольства была того же стиля, что и здания в самом Литторне, — длинные бревенчатые дома с крышами, выгнутыми, как спина рассерженной кошки. Главное здание и его флигели окружали выложенный плитами двор.

Пока корабль подходил к частному пирсу, Эверард, стоя на палубе, успел позавтракать под гневным взглядом Дейдры, отнюдь не улучшившим его аппетит.

Другой, большего размера корабль, уже стоял у пирса, кругом толпилось множество людей весьма сурового вида.

Арконски возбужденно сказал на афаллонском:

— Видите, вашу волшебную машину уже привезли. Вы сможете сразу же нам все показать.

Когда Боерик перевел эти слова, сердце эверарда забилось сильнее.

Гости, как их настойчиво называли кимврийцы, были проведены в огромную комнату, где Арконски преклонил колено перед идолом с четырьмя лицами, тем самым Свантевитом, которого датчане в истории другого мира изрубили на дрова. В камине горел огонь, вокруг стен стояла вооруженная охрана, но Эверард ни на что не обращал внимания: его глаза были прикованы к скутеру, поблескивающему на полу.

— Я слышал, что нашим пришлось здорово подраться, чтобы заполучить эту штуку в Катувеллаунане, — обронил Боерик. — Многие были убиты, но остальным удалось уйти от погони.

Он опасливо дотронулся до рукоятки скутера.

— И эта повозка действительно может появляться в любом месте по желанию седока прямо из воздуха?

— Да, — сказал Эверард.

Дейдра взглянула на него с таким презрением, какого он до сих пор не встречал. Она с высокомерным видом стояла в стороне, стараясь держаться как можно дальше от него и Ван Саравака.

Арконски заговорил с ней. Потом потребовал, чтобы она перевела. Девушка плюнула ему под ноги.

Боерик вздохнул и сказал Эверарду:

— Мы хотим, чтобы вы продемонстрировали нам эту машину. Мы вместе поднимемся на ней. Предупреждаю, что приставлю револьвер к вашей спине. Вы будете говорить мне заранее, что собираетесь делать, и если что-нибудь окажется не так, я выстрелю. Ваши друзья останутся здесь заложниками и тоже будут застрелены при первом подозрении. Но я уверен, — поспешно добавил он, — что все мы останемся добрыми друзьями.

Эверард кивнул. Нервы его были напряжены до предела, ладони взмокли от холодного пота.

— Но раньше я должен прочесть заклинания, — сказал он. Глаза его блеснули. Сначала он бросил взгляд на пространственно-временные счетчики приборов. Затем посмотрел на Ван Саравака, сидящего под дулами пистолета Арконски и ружей стражников. Дейдра находилась на той же скамейке, хотя и постаралась отодвинуться от патрульного как можно дальше. Эверард прикинул примерное расстояние от скутера до скамейки, воздел руки к небу и нараспев заговорил на темпоральном:

— Ван, я попытаюсь вытащить тебя отсюда. Не двигайся с места ни на миллиметр, повторяю, ни на миллиметр. Мне придется подхватить тебя на лету. Если все пойдет, как задумано, я вернусь за тобой примерно через минуту после того, как мы испаримся с нашим волосатым другом.

Венерианин сидел с абсолютно бесстрастным лицом, но на лбу его выступили мелкие бисеринки пота.

— Очень хорошо, — сказал Эверард на своем ломаном кимврийском. — Садись сзади, Боерик, и мы погоним мою волшебную лошадку вперед.

Светловолосый гигант кивнул и повиновался. Когда Эверард устраивался на переднем сиденье, он почувствовал, как в спину ему уперлось дрожащее дуло пистолета.

— Скажи Арконски, что мы вернемся через полчаса, — бросил он через плечо.

Время в этом мире исчислялось примерно также, как в его собственном, и там и тут заимствованное у вавилонян.

Когда Боерик перевел, Эверард продолжал:

— Прежде всего мы возникнем из воздуха прямо над океаном и зависнем там.

— Х-х-хорошо, — выдохнул Боерик. Голос его звучал нетвердо.

Эверард настроил программатор пространства на десять миль к востоку и на тысячу футов высоты, потом включил главный тумблер.

Они сидели, как ведьмы на помеле, глядя вниз на сине-зеленый простор волн и на дымку, которая была далекой землей. Сильный ветер дул им в лицо, и Эверард покрепче сжал седло коленями.

— Ну? — спросил он. — Как тебе нравится?

— Это… чудесно!

По мере того, как он свыкался с обстановкой, Боерика охватывал все больший энтузиазм.

— Наши воздушные шары перед этим — ничто. С такими машинами мы взлетим в небо над вражескими городами и сметем их огнем с лица земли.

После этих слов Эверарду стало как-то легче при мысли о том, что ему предстояло сделать.