В Бирюк - Чума [СИ]

— Где десятник? Тебе было сказано проветривать. Ты не сделал. Собирайся.

— К-куда?

— Туда. В даль да по речке, в даль да по Казанке. Белым селезнем плывёшь.

Коллеги, вы думаете, что вы сюда вляпнулись прогрессировать и инновировать? — Вы правы.

Только главная инновация — наведение порядка в мозгах туземцев. Особенно необходимо там, где у них нет собственного «векового» опыта. Например, «в непрерывном, равномерном труде». И тем более — где нет очевидного, наглядного аргумента. В микробиологии, в санитарии.

Беда в том, что я не могу везде поспеть. Объяснить, научить. Проверить, наказать, поощрить.

По счастью, ещё во времена «Пердуновского сидения» сформировался круг ближников — людей, которым я доверяю. Которые меня понимают. Которые насаждают мой порядок.

Это — моё счастье. Как-то не помню у коллег яркого выражения восторга, которое охватывает измученную одиночеством душу попандопулы при появлении подчинённого, на которого можно положиться. Это редкость редчайшая. Как брюлик на просёлке найти. Мне — повезло, у меня есть. Целое «бриллиантовое колье».

Эта группа, за годы, проведённые на Стрелке, развернулась в бюрократию. В инструмент относительно эффективного наведения и поддержания порядка. В том числе, и в санитарно-эпидемиологической области.

Самоорганизация населения не годится. Население не знает ни проблем, ни путей их устранения.

Нет, потом-то…

Во время «Чёрной смерти» в городах Европы вешали кошек. Всенародно, демократично, по суду. Бесполезно, но хоть что-то, хоть какая-то реакция на бедствие.

Деталь: «вешали» — потом. После того как мор уже пришёл.

Общественности нужно время. Чтобы сообразить, обсудить, выбрать…

Русские крестьяне несколько дней делили общинную землю. «Удивительно умно».

А «английская потница» убивала человека за день: утром весёлый и здоровый завтракать сел, а вместо ужина, его, уже холодного, на кладбище понесли.

Представьте появление этой заразы (что это — неизвестно) в русской общине. Вымрут. Даже не успев изложить все равноправные и удивительно разносторонние точки зрения.

Мои современники плохо относятся к бюрократии. Полностью солидарен. И не я один. Начальник III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии Александр Бенкендорф:

«Чиновники — это сословие, пожалуй, является наиболее развращенным. Среди них редко встречаются порядочные люди. Хищения, подлоги, превратное толкование законов — вот их ремесло. К несчастью, они-то и правят и не только отдельные, наиболее крупные из них, но в сущности все, так как им известны все тонкости бюрократической системы».

«Другой дороги нет». При наступлении чумы общественность может только напиться или разбежаться. А, ещё: помолиться и заранее закопаться. Подтверждается историческими свидетельствами.

Поэтому стараюсь качество гос. инструмента поднимать и поддерживать.

Особенность моей бюрократии определяется двумя факторами.

Первый: «атомизация» населения.

Тот десятник не обеспечил проветривание по собственному разгильдяйству, а не потому, что его отец-брат-сват на сквозняк жаловался. Для 21 в., на фоне «деградации института семьи», эта проблема не столь остра. В средневековье клановость, родство-свойство — основная связующая сила в обществе. Сильнее любой другой связи.

«И восстал брат на брата» — выражение крайней степени распада.

У меня «брат на брата» восстать не может. Ввиду отсутствия братьев, братанов, стрыев, вуев, сватьёв, зятьёв, деверей, племяшек… и пр. — в зоне видимости.

Семейственность давлю беспощадно.

— Хочешь жить с роднёй? — В деревню.

Семья крестьянина — производственная ячейка. Там это естественно, полезно, выгодно. В бюрократии и индустрии — запрещено.

«Братцы!» — это ж наш крик! Исконно-посконный! Русско-народный!

В службе — кричать некому. Братья ближе ста вёрст не служат. И уж конечно не могут состоять друг у друга в подчинении. Как «клятыми коммуняками» было установлено. Хотя тут я более следую древнерусскому «Уставу Церковному»:

«Аще ближний род поимётся…»

У меня — не «поимётся». Не надо нам «кровосмешения». В должностном смысле этого слова.

Второй: «казарменность».

Большая доля чиновников — «из казарм». Приюты, училища.

Однородные молодёжные группы эффективно функционируют только при наличии чёткой дисциплины.

Ребятишек много и они разные. Один — задремал, другой — призадумался, третий четвёртому гвоздь в задницу воткнул. А тот — ответил. Они на уроке — жизнь живут. А учеба… как-то, где-то, когда-то…

И не надо мешать! Ликбез прошёл? — Свободен. На волю, в пампасы. Лес валять, землю пахать. Исполнять те занятия, которые есть исконно-посконные, традиционные занятия местной разновидности бесхвостой обезьяны, называемой «святорусским хрестьянином». А металл варить или фарфор расписывать… кто смог. Смог длительное время удерживать внимание на одном предмете. На изучаемом предмете данного урока.

Ушинский называл внимание «дверью души», через которую явления внешнего мира входят в сознание.

«… приучить дитя держать эти двери открытыми есть дело первой важности, на успехе которого основывается успех всего ученья».

Я про это уже…

Для всякого начальника навык удерживать внимание — своё и подчинённых — есть свойство обязательное. Ибо цели коллективные почти всегда долговременные. Не просто «вскочили-побежали», а — «добежали и сделали».

Навык — воспитывается. Легче у тех, кто к такому таланту («долбодятельству») предрасположен.

Чтобы что-нибудь полезное быстро сделать — ребятишки должны уметь чётко исполнять приказы. Уговаривать, заинтересовывать в ходе пед. процесса… можно. Теряя на этом время. Времени — нет.

«Кто успел — тот и съел» — русская народная.

«Поздно приходящему — кости» — древнеримская.

Молодёжь, приученная к порядку в мозгах, становится «начальниками». Сходно в Советской России 20-х: председателями местных советов и колхозов часто становились недавние красноармейцы, получившие образование и школу дисциплины в рядах Рабоче-Крестьянской.

При такой организации управления… в «Святой Руси»… Шипение и плевание — повсеместно. «Старший — главный» — базовый стереотип в любом патриархальном обществе. Геронтократия.

«Все так живут!».

Сделать из нормального русского мужичка не то что бригадира — просто эффективного работника… можно. В РИ они почти все такие. Но далеко не все из «всех» — таковыми становятся. Почти всем — тяжко, непривычно. И мне потери. Времени, сил, качества.

Поэтому, пройдя ликбез, получив представление об основах продвинутой агрономии, домоводства, гигиены, доказав, личным трудом, вменяемость, большинство переселенцев просится «в деревню».