Питер Гамильтон - По ту сторону снов

Прекрасно понимая, что на нее все еще действует наркотик, Кайсандра попыталась встать. Странно – ни головокружения, ни дрожи в ногах и руках. Правду сказать, она чувствовала себя удивительно отдохнувшей, с ясной головой, будто отлично выспалась – лучше, чем когда-либо в своей жизни. И ей очень, очень хотелось есть. В довершение всего ее желудок забурчал, подобно плохой сантехнике, потому что по дому разносился невероятно аппетитный запах жарящегося бекона.

Кайсандра сделала шаг к двери. Остановилась. Осмотрелась как следует. Ее спальня оказалась не просто убрана – она была безупречно чиста. И простыни на кровати лежали чистые. Новые простыни! Девушка осторожно потрогала ткань, удивляясь ее мягкости. На спинке стула висело платье. Не ее платье; она никогда не видела его прежде. Из красивого темно-синего хлопка, с квадратным вырезом – совершенно новое и, с виду, точно ее размера. Чистое нижнее белье было аккуратно сложено на стуле. Рядом стояла пара хороших темно-коричневых ботильонов.

«Что за дерьмо?»

Внутренний балкон второго этажа поражал чистотой. Мебель отполирована. Стекла в окнах совершенно прозрачные; кто-то смыл грязь и плесень.

Она спустилась вниз. Тот человек находился на кухне – мужчина с лохматыми светлыми волосами и зелеными глазами. Довольно симпатичный, лет двадцати шести – двадцати восьми на вид. На нем были простая белая рубашка и зеленые брюки из плотной хлопчатобумажной ткани. Когда она вошла, он ей улыбнулся… по-хорошему улыбнулся.

– Привет, – сказал он. – Ты, наверное, сильно потрясена. Не переживай, ты отлично справляешься. Садись, сейчас будет завтрак. Ты наверняка голодна. Я дал тебе успокоительное, чтобы ты хорошенько выспалась после наркотиков, которыми они тебя накачали.

– Чего-о?..

– Все хорошо. Садись. Я не причиню тебе вреда. Обещаю. В конце концов, я твой муж. – Он улыбнулся. – Позволь официально представиться: меня зовут Найджел.

Он протянул руку.

Кайсандра уставилась на его руку, боясь расплакаться от нахлынувших эмоций.

– Ну, прошу тебя. Я правда не сделаю тебе ничего плохого. Конечно, наше знакомство началось… странно. Но я хочу, чтобы мы стали друзьями. А теперь ешь – это поможет.

Кайсандра тяжело опустилась на стул – старый кухонный стул, непривычно чистый, как и стол. Мужчина взял тарелку с теплой поверхности плиты. И да, печь оказалась полностью отремонтирована, а железо отдраено щеткой до тусклого блеска. За решетчатой дверцей внизу ярко горел огонь. «Неужели у нас снова есть горячая вода?» Кайсандра усилила свой панцирь, не желая допускать Найджела в свои мысли. Его собственный панцирь был невероятно прочным, она таких еще не встречала.

На тарелке (новой) дымился жареный бекон, а рядом с ним – яичница-болтунья на тосте, густо намазанном маслом, жареные фолберри в густом томатном соусе, колбаски и…

– Что это? – выпалила Кайсандра.

– Деруны. Картошка, просто… ну, вот так приготовленная. Натертая на терке и пожаренная. Ты попробуй. Я не обижусь, если тебе не понравится.

Найджел улыбнулся с надеждой.

Чересчур аппетитный запах словно говорил: «Съешь здесь все!» – и живот девушки отозвался громким урчанием. Кайсандра попробовала яичницу-болтунью. Она понятия не имела, что яичница может быть такой нежной.

– Чай, кофе или апельсиновый сок? – спросил Найджел.

– Чай, пожалуйста.

Один из мод-гномов фермы поставил перед ней чашку. Он тоже был ухоженным, его короткая шерстка вымыта и расчесана щеткой.

– Что случилось? – выдавила Кайсандра. – Я ничего не понимаю.

– Короткая версия, – сказал Найджел. – Я недавно приехал. Я хочу жить в отдаленном месте, где меня не будут беспокоить, и ферма Блэр идеально соответствует моим требованиям. Я довольно богат. Поэтому я погасил долг твоей матери Мамаше Улвен и купил ферму. Признаюсь, я не ожидал принять тебя частью сделки, но у тебя есть право собственности на ферму, и, честно говоря, я подумал, что ты предпочтешь меня Акстену. Прощу прощения, если я был неправ.

Совершенно безумная история. У Кайсандры она не вызвала доверия. Девушка мрачно посмотрела на Найджела.

– Ты собираешься меня трахать? – спросила она так вызывающе, как только могла.

– О черт возьми, нет! Никоим образом. Послушай, я знаю, мы официально женаты, но я хочу просить тебя считать меня своим опекуном. На самом деле ты еще ребенок, что бы ни утверждали местные законы. Секс не входит в нашу договоренность. Мне просто нужна ферма. Хорошо?

Она кивнула, все еще неуверенно.

– Хорошо.

Какая-то маленькая испорченная часть ее мозга задавалась вопросом: «А почему нет? Все мальчики в городе захотели бы меня, и большинство их отцов тоже». Она недовольно нахохлилась.

– Спасибо. А что насчет моей матери?

– Получила жилье над магазином одежды, как и договаривалась с Мамашей Улвен. А что? Ты будешь счастливее, если она вернется сюда?

– Уракус, нет!

Бекон просто таял во рту. Кайсандра съела еще одну большую порцию яичницы, но потом вдруг замерла и поднялась с места, нервно глядя в окно. Река и лес на другом берегу – все казалось таким обычным. Казалось – но не было. Просто не могло быть.

– Сколько я проспала?

– Почти восемнадцать часов. Сейчас следующий день после дня нашей свадьбы.

– Уракус! Мы должны уходить отсюда. Немедленно!

– А ты расскажешь мне почему?

– Какая-то штука… Яйцо паданца, но больше размерами, нового вида, такое большое, что в нем поместилось бы целое гнездо паданцев. Оно опустилось в лес на другом берегу реки три ночи назад. Они нас съедят, Найджел! Я никому не сказала. Конечно, я должна была сказать, я поступила плохо, но – не сказала. Я ужасно злилась на них всех из-за свадьбы.

Он сидел за столом напротив нее, обхватив руками кружку чая. Его улыбка была ободряющей.

– Ах да. Не волнуйся. Та штука прилетела не из Леса. Это не вторжение паданцев. Ты в безопасности.

У Кайсандры прошел мороз по коже, когда она посмотрела на него. Медленно, очень медленно она напрягла мышцы ног, готовясь броситься к двери. «Дробовик вернули в шкаф? Он его нашел?»

– Постарайся воспринять спокойно мои слова, – сказал Найджел. – Готова? То, что ты видела, – мой космический корабль.

– Ну да, коне-ечно…

Кайсандра рванулась бежать так быстро, как только могла в этих дурацких панталонах. Прямиком через холл и наружу, прочь из дома. Мелкие острые камушки жалили и резали ее босые ноги, но она не останавливалась. Не позволила боли отвлечь ее. Впереди были ворота в провисшей изгороди, окружающей запущенный огород. Вот только почему-то огород оказался ухоженным и недавно вскопанным. Кто-то стоял на коленях и пытался распутать переплетенные усики бобов-бегунов на бамбуковой шпалере. Кто-то, одетый в простой комбинезон и ржаво-красную футболку. Кто-то, кто поднялся во весь рост и повернулся к ней лицом. И его лицо…