Питер Гамильтон - По ту сторону снов

– По всему Варлану появляются новые профсоюзы рабочих. А вчера группа неизвестных разгромила рынок Уэлфилд, перебив всех модов до единого. Это была чистая бойня. Интересное совпадение – учитывая, что от нехватки модов больше всего выиграет рабочий класс.

– А рынок Уэлфилд обзавелся профсоюзом?

– В числе первых.

Филиус поймал себя на том, что улыбается.

– Умно. Похоже, у нас завелся кто-то, недовольный моим правлением.

– Да, сэр.

– И как раз в столетнюю годовщину проспекта Жасмин. Маленькие людишки с большими воспоминаниями. Как вовремя. Похоже, это будет интересно.

– Думаю, да, – невозмутимо сказал Тревин.

– Так. Я хочу знать, кто они. Вы меня понимаете? Внедритесь в их организацию, выясните имена, узнайте, что они планируют дальше. Джу, нападение на нейтов сильно ударит по экономике города. Только этого нам не хватало после неприятностей с мостом через Хоси. – Он пристально посмотрел на Тревина. – Мост был частью их плана?

– Навряд ли. Мост просто обветшал.

– Тем не менее…

– Я выясню.

– Надо ждать беспорядков, независимо от того, что мы сделаем с вожаками. И на этот раз восстание не ограничится трущобами.

– Я поговорю с капитанами шерифских участков.

– Обязательно. А я вызову первого спикера. Пусть займется гильдией формовщиков, чтобы они не вздумали выяснять между собой отношения. Первым делом надо пополнить стойла. Проклятье, у меня есть доля в нескольких стойлах.

Он расправил плечи и снова обратил внимание на стайки аристократок, фланирующих по лужайкам на высоких каблуках. Его жена у фонтана беседовала с группой пожилых женщин в шляпах, перегруженных перьями.

– Мне лучше вернуться туда, пока мои сыновья не разобрали всех барышень, пригодных для перепихона.

– Посмотрите на это, – сказал вернувшийся вечером Кулен, шлепнув на стол экземпляр «Взгляда с холма».

Печатный листок был посвящен истории со стерилизацией нейтов.

– Они рассказали обо всем, – продолжал Кулен. – О том, что в столице уже месяц не рождаются новые моды. О том, что стойла собирались молчать об этом. Они рассказали всю историю полностью.

– Еще бы! – возмущенно сказала Бетаньева. – Мы скармливаем газетам достаточно информации. Но я никогда не уверена, насколько хорошо работают наши каналы связи с ними. Они пишут о планах владельцев стойл в связи с нехваткой нейтов?

– Нет. Зато «Взгляд с холма» выяснил, что все города вокруг Варлана столкнулись с такой же проблемой. Стойлам придется завозить модов из районов, куда мы не дотянулись.

– Это влетит им в копеечку, – с удовлетворением сказала Бетаньева.

– Но моды вернутся, – добавил Кулен, – и теперь стойла будут охранять, опасаясь новой стерилизации нейтов.

– К тому времени мы будем у власти, – сказал Слваста.

– В муниципальном совете района Налани, – едко заметила Бетаньева. – Мы плохо рассчитали сроки. Нам следовало выиграть выборы в окружной совет и только потом заниматься нейтами.

Хавьер обнял их обоих за плечи.

– А я вам говорю, все сделано вовремя. Завтра утром каждый лавочник в Уэлфилде возьмет новых работников. Людей вместо модов.

– И все они станут членами профсоюза, – сказал Слваста. – А ведь в Уэлфилде мод-обезьян было больше, чем людей.

– Уракус, все безработные сбегутся туда наниматься на работу, если у них есть хоть капля здравого смысла, – согласился Кулен. – Мы должны убедиться, что все они подпишут соглашение с профсоюзом.

– Только не я, – рассмеялся Хавьер. – Я теперь лавочник, один из угнетателей. – Он ухмыльнулся: – Пусть этим займется Слваста.

– Брайан-Энтони знает, что делать, – сказал Слваста. – Он прямо сейчас в Уэлфилде с несколькими верными сторонниками профсоюза. Они объясняют владельцам лавок: любой новый мясник должен быть членом профсоюза.

– А Рышард все еще в участке шерифа, – заметил Кулен. – И там же несколько старших партийцев из «Гражданской зари»; двое из них явились из окружного штаба. Люди на высоких постах очень нервничают по поводу муниципальных выборов в районе Налани.

– Да, такое не часто услышишь, – сказала Бетаньева с расслабленной улыбкой.

– До выборов еще три недели, – возразил Слваста. – Мало ли что пойдет не так.

Она с сочувствием покачала головой:

– Ты такой оптимист.

– В любом случае, мы с Хавьером отправляемся сегодня вечером на Ковал-роуд. Мы выступаем на собрании, чтобы убедить еще нескольких избирателей отдать нам голоса.

– Ковал-роуд? Вы собрались агитировать народ в кабачке «Эллингтон»? – спросила Бетаньева.

– У нас, политиков, не жизнь, а кромешный Уракус.

Несмотря на то что это был день выборов, Слваста начал его с обычной рутины. Встал рано утром, вместе с Пабелем сгонял фургон на станцию Плесси – забрать мясо на сегодня. Вернулся в Уэлфилд, разделал туши – подготовить мясо для заказчиков. Он добрался на участок – проголосовать – только после полудня.

Местный избирательный участок располагался в старом потрепанном общественном зале на проспекте Футскрей, в двух шагах от Тарлтон-Гарденс. Скучающий шериф в форме, охраняющий участок снаружи, равнодушно кивнул Слвасте.

Внутри организаторы установили пять кабинок для голосования. За столом сидели две женщины с огромной книгой в кожаном переплете для записи результатов голосования. Очередь избирателей протянулась на всю длину зала, что было редкостью. Обычно явка составляла около двадцати процентов. Слваста присоединился к очереди. Пара человек узнали в нем кандидата, кто-то кивнул ему, кто-то улыбнулся. До стола он добрался за пять минут; позади него очередь по-прежнему тянулась до дверей.

– Много работы? – спросил он у женщины, которая сначала вычеркнула его имя в книге и лишь потом вручила ему бюллетень для голосования. Она смерила его неодобрительным взглядом и жестом подозвала следующего избирателя.

Задернув тонкую занавеску кабины, он понял, как сильно ему хочется, чтобы Бетаньева оказалась здесь вместе с ним. Насколько приятнее голосовать вместе! Но она была занята, к тому же следовало соблюдать меры предосторожности, ведь они хотели обезопасить себя и не раскрыться. Слваста просмотрел лист для голосования. Восемь партий боролись за управление муниципальным советом района Налани. Самые крупные и организованные – «Гражданская заря» и «Демократическое единство». За ними следовала обычная подборка разнородных независимых кандидатов, каждый из которых занимался какой-нибудь одной местной проблемой. Список удивлял своей длиной. Это отметили даже не связанные с «демократами» газеты. Многие желали появления новых рабочих профсоюзов. Многие считали Брайана-Энтони политическим гением за стремительное создание политической базы.