Пол Андерсон - Мичман Флэндри; Восставшие миры; Танцовщица из Атлантиды

Двир Крюк летел в одиночестве над ночным городом.

В тот полдень Абрамс зашел в офис, где работал Флэндри Он прикрыл дверь и сказал:

— Ну ладно, сынок, можешь отдохнуть.

— Буду только рад, — ответил Флэндри. Замечательная идея приготовить серию расшифрованных интервью для компьютера принадлежала не ему, тем более, что шансы отыскать в этом что-нибудь стоящее были близки к нулю. Он отпихнул бумаги на середину стола, откинулся и размял затекшие мышцы. — Чем обязан?

— Камердинер лорда Хоксберга только что звонил мажордому, они возвращаются завтра утром. Рассчитывают прибыть около четвертого периода, что соответствует четырнадцати или пятнадцати сотням земного первоначального меридиана, в четверг.

Флэндри втянул в себя воздух, крутнулся на кресле и посмотрел на своего шефа:

— Сегодня ночью?

— Да, — Абрамс кивнул. — Меня не будет. По причинам которые тебе не нужно знать. Скажу лишь, что собираюсь напроситься в гости к одной местной важной шишке чтобы сконцентрировать на себе все внимание.

— И получить частичное алиби, если случится что-нибудь не так, — сказал Флэндри, лишь отчасти думая об этом. Все его помыслы были заняты тем, чтобы контролировать пульс, легкие, давление. Одно дело было ринуться импульсивно на мерсеянскую подводную лодку, совсем другое — с бесконечным риском играть по правилам, которые каждую минуту меняются, сохраняя хладнокровие на протяжении энного количества часов.

Он посмотрел на часы. Без сомнения, Персис уже спала. В отличие от служащих Флота, которые научились адаптироваться к неземным дневным периодам, меняя вахты, работники посольства разбивали мерсейские сутки на две части, на два полных «дня». Персис следовала этой практике.

— Предположим, меня поставили в резерв, — сказал Флэндри, — еще одна причина, чтобы побыть вместе.

— Умница, — сказал Абрамс. — Заслуживаешь чтобы тебя погладили и дали пряник с полки. Я думаю твоя прекрасная леди сделает то же самое.

— И все же я ненавижу себя, за то что использую ее таким образом.

— В твоем положении я бы наслаждался каждой секундой. К тому же не забудь о своих друзьях на Старкаде. В них сейчас стреляют.

— Д-да, — Флэндри поднялся, — как насчет непредвиденных обстоятельств?

— Будь под рукой, либо у нее, либо у себя в комнате. Наш агент назовет себя с помощью слова, которое я еще придумаю. Он может выглядеть очень забавно, но доверяй ему. Я не могу дать тебе особенных приказов. Среди других причин мне бы не хотелось говорить даже столько, сколько я сказал, несмотря на то, что мы здесь не прослушиваемся, как нас уверяют. Делай все, что сочтешь нужным. Сильно не торопись. Даже если все откроется, ты еще можешь избежать последствий. Но и долго тоже не раздумывай. Если же ты должен будешь действовать, тогда никакого геройства, никаких спасений, не считаться ни с одной живой душой. Просто вывези эту информацию.

— Да-да, сэр.

— Звучит скорее как: «да-да, сыр», — Абрамс засмеялся. Он, похоже, расслабился. — Возможно, вся операция окажется скучной и отвратительной. Ну, что ж… повторим некоторые детали?

Позднее, когда сумерки прокрались в город, Флэндри отправился в апартаменты для гостей. В коридоре было пустынно. (Будет идеально, если его наглость окажется для лорда Хоксберга полным сюрпризом. Тогда легче спровоцировать гнев виконта. Однако, если это не сработает, если Персис узнает, что он приезжает, и выставит Флэндри? О скандале должен узнать весь состав. У него был план, как устроить это).

Он позвонил в дверь. Через некоторое время услышал ее заспанный голос:

— Кто там?

Он помахал рукой у сканнера.

— О, что случилось, мичман?

— Могу я войти, донна?

Она отошла, чтобы накинуть халат. Ее волосы были распущены, и она очаровательно покраснела. Он вошел и закрыл дверь.

— Нам не нужно так осторожничать, — сказал он. — Никто не наблюдает. Мой босс уехал на ночь и на добрую половину завтрашнего дня. — Он положил руки ей на талию. — Я не мог упустить такой случай.

— Я тоже, — она поцеловала его и долго не могла оторваться.

— Почему бы нам просто не спрятаться здесь? — спросил он.

— Мне бы очень хотелось, но лорд Оливейра…

— Позвони дворецкому, объясни, что ты недомогаешь и хочешь побыть одна до завтра. А?

— Не очень вежливо… Нет, черт возьми, я сделаю это. У нас так мало времени, дорогой.

Флэндри стоял позади видеофона, пока она говорила.

Если дворецкий упомянет о прибытии Хоксберга, он должен использовать план «Б». Но этого не случилось. Персис была краткой. Она заказала еду и выпивку и повесила трубку. Флэндри отключил аппарат.

— Я не хочу, чтобы нам мешали, — пояснил он.

— Замечательная идея. — улыбнулась она.

— У меня есть еще лучше.

— У меня тоже, — ответила Персис.

В ее замыслы входило подкрепиться. В кладовой посольства чего только не было, а в апартаментах находилась не большая раздаточная, где можно было приготовить ужин который она знала, как подать. Они начали с яиц по-бенедиктински, икры, аквавита и шампанского. Спустя несколько часов они продолжили перигордианской уткой с гарниром и бордо. Флэндри слегка захмелел.

— Мой Бог, — в порыве воскликнул он, — где все это было раньше?

Персис усмехнулась.

— Я, кажется, дала тебе силы которых хватит чтобы начать новую карьеру У тебя все признаки первоклассного гурмана.

— Так что у меня две причины, по которым я тебя никогда не забуду.

— Только две?

— Нет. Я просто глупец. Как минимум, миллион причин. Красота, ум, очарование — да что это я говорю без конца?

— Когда-то ведь ты должен отдохнуть. И я очень люблю слушать тебя.

— Хм? Я не слишком-то преуспел в этом. После тех людей, с которыми ты встречалась мест в которых побывала.

— Каких мест? — спросила она быстро, с поразительной горечью. — До этой поездки я нигде не бывала дальше Луны. А люди, хрупкие, расточительные люди, с их интригами и сплетнями, темными делами. Слова за счет которых они живут, — всего лишь слова и так далее, и далее и далее. Нет, Доминик, дорогой мой, ты помог мне понять, что я упустила. Ты разрушил стену, которая закрывала от меня Вселенную.

«Неужели и впрямь так угодил?» Флэндри не позволил помутиться сознанию, он утопил его в роскоши этого момента.

Они лежали рядом, наслаждаясь старинной музыкой, когда дверь опознала лорда Хоксберга и впустила его:

— Персис? Послушай, где… Великий Император! — Он застыл под сводчатым входом в спальню. Персис вскрикнула и потянулась за халатом Флэндри вскочил на ноги «Но ведь еще темно! Что же случилось?»

Блондин выглядел явно изменившимся — в зеленой охот ничьей одежде с бластером на поясе. Его лицо потемнело под солнцем и ветром. Какое-то мгновение оно отражало удивление. Потом черты его застыли. Глаза горели, как голубые звезды. Он положил руку на оружие.