Артем Углов - Предел прочности. Книга первая

Сеструха, согласно распечаткам, в разговорах не участвовала, но оно и не удивительно. Эта мелкая вредина разве что язык была способна показать, но телефоны изображение не передавали, поэтому и надобности в нашем общении не возникало. Правда, слово «наше» надо поставить в жирные кавычки, поскольку на том конце телефонного провода находился неизвестный сотрудник службы безопасности, работавший на пару с модулятором голоса. Оба с работой своей справлялись и у родителей сомнений в подлинности сына не возникало.

Я дочитал последнюю страницу распечатки и убрал листы в здоровенный конверт с печатью хищной птицы. Мама наказывала сосредоточиться на учебе, этим сейчас и займусь, благо, учебник лежал под боком.

Только рука потянулась к обложке, как дверь с грохотом распахнулась и в комнату влетел довольный МакСтоун.

- Старичок, поздравляю! - с порога заявил он, весь исполненный торжества.

- С чем? – я с подозрением уставился на громадный тюк в его руках. – Тебя наконец-то вышибли из академии?

- Эххх, - приятель закинул то ли сумку, то ли рюкзак на кровать Вейзера, и пылая счастьем хлопнул меня по плечу, - Нагуров берет нас в свою команду, мы участвуем в паучке.

Паучок - это, собственно говоря, игра такая, из-за которой спокойное воскресенье пошло насмарку. Единственный выходной, который я ждал всю неделю, чтобы побыть единовластным хозяином казармы в тишине и покое. Сокурсники разъезжались по домам, а Воронова из-за временной разницы никуда не отпускали. Хочешь, книжки читай, пейзажи смотри по телевизору, вдосталь гуляй по улице или опять-таки, книжки читай. Мечта, а не программа выходного дня. И быть бы первому майскому воскресенью столь же прекрасным и насыщенным, но случился паучок.

Справедливости ради стоит заметить, что шумиха началась еще месяц назад, когда Клод Труне впервые объявил о начале формирования команд для игры. Класс просто взорвался эмоциями, один я сидел с глупым выражением лица, пытаясь понять причину бурной радости однокурсников.

- У вас какое самое популярное соревнование на родине? – спросил меня Том, стоило обратиться к нему за разъяснениями.

- Футбол, чемпионат мира и европы, - ответил я не задумываясь.

- Представь тогда, что паучок, это что-то навроде вашего футбола, только в рамках академии. Будем выявлять лучших на потоке.

Далее он попытался объяснить мне правила игры, которые оказались куда сложнее и запутаннее футбольных.

- Старичок, существует тайник с кодом – главная цель игры. Для того что бы его отыскать, по всей территории игры разбросаны подсказки в виде записок. Записок очень много, часть содержимого повторяется, но отыскать надо семь уникальных, две из которых содержат координаты, а оставшиеся пять - ключ к шифру. Искать сами записки не сложно, к каждой из них прикреплен маячок, местоположение которого отмечено на электронной карте. Остается лишь проложить курс и взять положенный орешек.

Звучало легко, но была еще помеха в виде команд противников, жаждущих добраться до приза не меньше твоего. И у всех есть оружие, благо не огнестрельное, а тренировочное, снаряженное специальными пулями с краской. Выстрел сам по себе безвредный, разве что синяк оставит на коже и следы краски на экипировке. Сам факт попадания определяет не человек, а встроенный в шлем миникомпьютер. Он моментально считывает информацию от сети сенсоров, коими покрыта вся экипировка и впрыскивает специальный раствор на пораженный участок тела. Кожа и мышцы начинают неметь, создавая иллюзию боевого ранения. С парализованными конечностями игрок еще способен функционировать, но вот попадание в туловище или голову означало игровую смерть и полное обездвиживание тела.

- А если на дереве сижу, когда в меня попали? Падать головою вниз? – задал я самый очевидный вопрос.

- Раствор действует не сразу, так что время спуститься есть.

- Не понимаю тогда, какой во всем этом смысл. Убитый еще кучу народа положит, пока онемеет.

- Не положит, - возразил МакСтоун и постучал пальцем по голове. – Не забывай про процессор в шлеме. Каждое оружие, каждая пуля имеют цифровую подпись и хрен кого ты убьешь, стоит пройти сигналу о смерти. Автоматику клинит намертво.

- Все равно ничего не понимаю. Зачем тогда все эти онемения с рисками для жизни, если компьютер фиксирует попадания, а оружие отказывает. Поднимай руки вверх, кричи: я убит, и уходи в сторону.

- Трудно с тобой, - вздохнул МакСтоун. – Как бы тебе тугодуму объяснить. Вот у вас на родине люди используют запрещенные приемы в спорте?

- Сплошь и рядом, - вспомнил я про допинг.

- Здесь тоже самое. Знаешь на какие хитрости шли выбывшие участники, чтобы помочь своей команде победить? Ни одна игра не обходилась без споров, даже встроенные в шлем камеры не помогали. Тогда и ввели эффект онемения. Количество спорных ситуаций сразу уменьшилось

- А количество трупов сразу прибавилось.

- Не без этого. Всегда найдется дурак, желающий свернуть себе шею. Правда, последние лет тридцать обходились без летальных исходов, конечности в основном ломали.

После знакомства с суровыми правилами, желание играть моментально пропало. Отказаться от участия в соревнованиях было невозможно, но всегда существовал обходной путь. Был он и здесь, причем достаточно простой и незамысловатый.

Для регистрации в паучке была необходима команда из пяти человек. Команды формировались по свободному принципу: с кем хочешь, с тем и объединяйся. Договаривайся с друзьями, рекламируй себя, ищи по объявлению, способов много, было бы желание, а желающих было хоть отбавляй. Потому как альтернативой было позорное участие статистом или, другими словами, тот самый обходной путь. Тебя выгружали на карту с остальными участниками игры, только с иной целью – убивать всех, кто на глаза попадется. Или не убивать, а просто шляться по лесу, подальше от остальных. При желании и определенной доли везения можно было не встретить ни единой живой души, разве что птичек всяких, да зверушек.

До сегодняшнего дня к этому все и шло. Ни меня, ни МакСтоуна в команду брать не хотели. Том паниковал, я делал вид, что паникую, а вокруг кипели Шекспировские страсти. Разругались все, кто только мог и начались проблемы как обычно с Энджи. Мэдфорд дал понять Ловинс, что толстячку не место в его команде. В итоге Катерина ушла от статного красавца и оказалась в команде Джанет, которую в свою очередь был вынужден покинуть Вейзер. Правда, дело было не столько в нем самом, сколько в его блондинистой подружке Маргарет. В команде из пяти человек слабые звенья должны отсутствовать, и каждый это прекрасно понимал, стараясь избавиться от лишнего балласта.

МакСтоун готов был брать всех, даже балласт, но вот беда, в его команду никто идти не хотел. Удалось завлечь Авосяна на пару дней, а на третий за Гербертом пришел Мэдфорд и увел великана без лишних посулов. Осознав грустную действительность, Том распустил наш маленький отряд и, наплевав на гордость, пошел бродить по академии с протянутой рукой, согласный на любые условия и любое место, пускай самое плохенькое и завалящее. Но места такого не нашлось. Для толстяка, задыхающегося при ходьбе, нашлось, для тихони Альсон, боящейся собственной тени, тоже, а для двух лучших стрелков на потоке нет. Меня подвело место рождения, а приятеля вспыльчивый характер и нежелание следовать чужим приказам. Именно такую характеристику Джанет дала МакСтоуну, стоило тому попытаться влиться в ее коллектив.