Артем Углов - Предел прочности. Книга вторая

Разумеется, поднять такую махину одними баллонами с гелием было невозможно, поэтому в днище корабля была встроена антигравитационная подушка или гравитационно-отталкивающая, если быть точным. Одна она была способна удержать судно в воздухе, и спрашивается тогда, к чему весь этот антураж?

Все дело в одержимости иномирян дирижаблями. Не было у них своего Гинденбурга: страшных аварий начала двадцатого века, волной прокатившихся по моему родному миру. Развитие авиации шло в ином направлении, и аэростаты долго время считались надежным транспортным средством. И даже когда наступила эра быстрых самолетов, дирижабли не ушли на покой. Многие продолжали жертвовать временем и деньгами, лишь бы прикоснуться к ранней эпохе воздухоплаванья, воспетой в многочисленных фильмах и книгах.

Лично я этой ностальгии не испытывал, но размеры плывущей по небу дурынды поражали. Любоваться ими со стороны было приятно, куда менее приятно было ощущать над головой цистерну с кубометрами газа. И пускай гелий считался газом благородным, в реакции не вступающим, на душе от этого легче не становилось.

Поэтому ступив на палубу, первым делом ощутил прилив страха. Схватился за поручень и зачем-то глянул вниз. Вселенная, как же далеко земля, и это мы еще не взлетели.

- Мама, мама, хочу в аквапарк, - рядом пропищала мелкая девчушка. Совсем кнопка, лица не видно из-под соломенной шляпки.

- Как не стыдно, юная леди? – выговорила строгая женщина, и бросила выразительный взгляд в мою сторону. - Разве полагается благовоспитанной девушке вести себя подобным образом? Кругом мужчины, что они могут подумать.

Девчушка как-то сразу поникла, позволила взять себя за руку и увести.

О мадам, не извольте беспокоиться, не о чем таком я не подумал. Вот сейчас оторву пальцы от поручня, дойду на трясущихся ногах до каюты и запрусь, вплоть до самой Латинии. Сколько там лететь до золотых песков, часов пятнадцать? А можно было минут за пять домчаться, просто переместившись на такси в положенное место. Спасибо Организации, организовавшей бесплатный круизный лайнер категории А. На дуре, что весом кажется с саму Луну. И которая никоим образом не должна плыть в небе, что кит в океане.

Пальцы от поручня я все-таки оторвал, даже походку сумел изобразить более-менее уверенную.

- Позвольте ваш билет, - едва не сбил мою концентрацию любезный стюард. – Ваша палуба четырнадцатая, каюта номер сто семьдесят шесть.

Спасибо, а то я читать не умею.

- Проходите направо, до лифта. Поднимаетесь на четырнадцатый уровень.

А почему не на пятнадцатый? Непременно бы съязвил, но тряслись поджилки.

Направо, налево, лифт… Смысл учить, если я суда класса «Адамас» излазил вдоль и поперек, освобождая от террористов. Правда было это в виртуальном мире, без ощущения неминуемого падения.

Я не только знал расположение кают, но также неплохо ориентировался в хитросплетениях коридоров, и местной системе вентиляции, в которой проползал многие часы. Разумеется, от судна к судну были отличия: сносили и ставили перегородки, изменяли назначение помещений, добавляли декор, но суть оставалась прежней. Иначе комиссия, проблемы с сертификацией и последующий запрет на полеты.

Когда шел по длинному коридору, невольно поглядывал на решетки под потолком. Не самые приятные воспоминания остались от канальной вентиляции. Никогда не забуду, как меня самым натуральным образом выкуривал искусственный интеллект, запуская дым внутрь, или расстреливал из крупнокалиберного, загнав в тупик на кухне.

Рука сама тянулась к кобуре, но оружия с собою не было, впрочем, как и любого другого напоминания о службе. Здесь я считался обыкновенным гражданским, который просто планировал отдохнуть. Только для начала переживу этот жуткий полет.

Часа два проторчал в каюте: небольшой, уютной, с видом на… Шторки тут же задернул, чтобы не видеть проплывающие в небе облака. Включил телевизор и начал смотреть все подряд, лишь бы отвлечься. Странным образом помогло: скоро почувствовал голод, и был вынужден выбраться наружу в ближайший ресторан.

Корабль плыл на приличной высоте, но ни ветра, ни холода не ощущалось: спасибо технологиям и воздушному кокону. Некоторые пассажиры даже умудрялись загорать, лежа у бассейна. Благо, серебристая туша над головой, заполненная гелием, солнце не закрывала.

- Только в нашем казино приветственные пакеты для новых клиентов. Молодой человек, не проходите мимо. Только сегодня, только сейчас, выгодные бонусы, повышенные коэффициенты.

Отбиваюсь от назойливого стюарда, зазывающего в казино, взглядом ищу ресторан. Он там, где и должен быть: окруженный цветами, с видом на бассейн. Именно в этом месте нас с Мэдфордом прижали плотным огнем, а подкрепление в виде МакСтоуна и десятка ботов застряло уровнем ниже. Эх, и влетело тогда от Камерона…

Вкусная еда, легкая и непринужденная атмосфера сделали свое дело. Я настолько расслабился, что позволил себе насладится джазовой музыкой, которая игриво неслась с импровизированной сцены. Даже прогулялся по палубе с бокалом вина, правда к поручням не подходил, стараясь держаться ближе к стенке.

- Любите классику, - спросил меня франтоватого вида мужчина, с тонкими усиками и холеным лицом. Не иначе аристократ или удачливый бизнесмен, выбившийся из грязи в князи, и теперь усиленно пытавшийся казаться частью высшего света.

- Слабо разбираюсь в музыке, - признался я.

- Понимаю, - мужчина хитро улыбнулся и подмигнул. – Очередной поклонник великолепной Диди.

Да что у них за имена такие в иномирье: Кики, Диди, Мими. Клички, а не имена, как у избалованных болонок с бантиками на шее.

- Диди великолепна, - подтвердил я догадку собеседника. Не признаваться же ему, что музыка успокаивает, избавляет от паники, когда немедленно хочется бежать вниз, в каюту, укрыться с головой и не видеть тени проплывающих облаков.

Смотрю на джазовую певицу и понимаю, что ни капельки не соврал. Стройная девушка, в элегантном обтягивающем платье. Наряд кажется строгим, но я стою чуть сбоку и вижу глубокий вырез на спине, доходящий до самого низа. Еще немного и взгляду откроется щель между ягодицами.

Любуюсь лицом девушки, плавным изгибом руки в красной перчатке. Она так нежно обнимала стойку с микрофоном, что невольно почувствовал легкой возбуждение. Еще голос: бархатный и обволакивающий.

- Откровенно признаться, ничего не смыслю в джазе, - отвлек меня от волнующего зрелища все тот же мужчина. – Но какова пластика, какова стать? Готов принять любую мелодику из ее уст. Позвольте спросить, слышали недавнее исполнение «Инталино»?

Поворачиваю голову к собеседнику и вдруг… Мир дергается, замирает на доли секунды, так что я решаю: померещилось. Как и ломаная фигура марионетки у выхода из ресторана.