Артем Углов - Предел прочности. Книга третья

МакСтоун дернул за ручку – заперто, дернул другой раз, третий – не поддается. Попытался вышибить плечом, но только краска сверху осыпалась. Вот тебе и гниющий город-помойка, замки до сих пор держат. Любуюсь самозванным командиром: смотрю, как он начинает постепенно закипать, теряя контроль. А ведь когда-то давно, в паучке, игра его казалась верхом профессионализма и вдруг такой казус приключился. И дело вовсе не в двери, хрен бы с ней, он с нервами своими совладать не может – истеричка. Дергается по малейшему поводу, рот не закрывается, выплескивает наружу бесконечные ругательства. Так-то мне тоже страшно, и Гербу не по себе: на что великан флегматичный, а раз двадцатый по подбородку ладонью водит, проверяя щетину.

Вот и сейчас слышу знакомый шелест – Авосян почесал заросшую шею и отодвинул МакСтоуна в сторону. Последний совсем уж отчаялся справится с внезапно возникшим препятствием, собрался с ноги выносить. Только шума нам и не хватало: в мертвом городе, по улочкам которого катается вражеский броневик.

- Дай-ка я, - пробасил Герб. Подошел, аккуратно так подпер плечом и снял дверь с петель - та лишь жалобно скрипнула на прощанье. – Лучше не шуметь, - пояснил великан для дурачков.

МакСтоун дураком не был, он просто нервничал, потому как… Точно, для него же это первая боевая операция! И сразу угодить в такую передрягу. Это тебе не тренировочные забеги по учебной площадке или виртуальное погружение в удобном креслице – здесь самая настоящая война локального характера с бронетехникой. Ну что МакСтоун, давай, проявляй лучшие качества бойца, а то привык с игрушечным пистолетиком по казарме разгуливать, да толстяка прессовать.

Том подобрался, перехватил поудобнее рукоять пистолета и встал напротив проема. Я рядом, прислонился к дверному косяку. И вроде бы все хорошо, можно двигаться дальше, но тут неожиданно отчебучил наш великан. Аккуратно прислонив снятую дверь к стене, заявил:

- Мужики, дальше не пойду.

Вот сейчас не понял.

- Брата моего прихватите.

- Я без тебя…, - начал было говорить Левон, но я перебил зарождающуюся мелодраму.

- Подожди, что значит не пойду? Герб?

- Не могу двигатель оставить, батя бошку оторвет.

- А раньше вспомнить не мог? – из темного проема показывается раздраженный до крайности МакСтоун.

- Забыл я, мужики, - кается великан, - а как за дверь взялся, в голове будто прострелило.

Да твою же мать! Гребаная сигма! Гребаная пространственная хрень! Там не только батя бошку оторвет – Организация целое расследование проведет и полетят головы. Не удивлюсь, если против целого клана введут санкционные списки. У них здесь такое практикуется: «за непоправимый ущерб, нанесенный общественной безопасности».

- Ты один ее не защитишь, - пытаюсь достучаться до разума великана.

- Я и не буду один, скоро ребята Золтана подойдут.

- Ты кому сказки рассказываешь? – начинаю закипать не хуже МакСтоуна. – Пока подойдут, пока тебя выцепят, куча времени пройдет.

- Нормально.

- Ни хрена не нормально! Герб, не зли меня, вместе пришли – вместе уйдем. Давай, откручивай гребаную железяку. На спине потащишь, ты же у нас здоровый.

- Минут семь займет, - басит виновато Герб.

- Да хоть десять, ты уже секунд тридцать слил на пустые препирательства.

- Воронов дело говорит. Лезь под капот, а мы прикроем, - в кои-то веки соглашается со мною Том.

И старина Герб полез. Правда не под капот, а под руль, предварительно сняв водительское сиденье. В корнэте была предусмотрена пожарная процедура извлечения сигмы без откручивания и отвинчивания многочисленных запчастей. Мы даже в бытность курсантами тренировались пару раз на этот самый пожарный. Тогда и увидел впервые, как выглядит пространственный двигатель, точнее его макет, выполненный в натуральную величину: небольшой черный чемоданчик весом шестнадцать килограммов. Что находилось внутри – не видел, но со слов всезнающего Нагурова выходило, что ничего интересного. Научный прибор, копаться в котором было столь же захватывающе, как и в обычном моторе.

Самым сложным в процедуре изъятия были не винтики и не как к нему подлезть, а многочисленные контуры безопасности, требующие идентификацию личности, пароли и явки. Тут ошибешься или поторопишься и можешь легко руки лишиться, а то и головы. Поэтому МакСтоун не дергал великана попусту, переключившись на других:

- Второй, держишь улицу, за мною дом.

- А я? - пробасил Авосян младший.

- А ты уже натворил дел, свали и не отсвечивай.

Мохнатые брови парня насупились и Том чуть мягче добавил:

- Брату помоги.

Мы разошлись «по местам», хотя главному специалисту по боевой подготовке Камерону крайне не нравилось такое выражение.

- Запомните, курсанты, место бывает в сортире, где срешь и гадишь, а в армии занял позицию!

- Позицию раком, - пробормотал тогда МакСтоун. Думал, что тихо, но Камерон услышал и продемонстрировал нам в полной мере значение сей позы: десять километров по пересеченной местности в полной выкладке.

Вот я и сидел на позиции, до рези в глазах вглядываясь в пустынный конец улицы. Фоном шумел Герб: щелкая и позвякивая, за стенкой шебуршил МакСтоун. «Напарник» успел изучить первый этаж, поднялся на второй этаж, и теперь сверху осматривал ближайшие окрестности.

На моем горизонте никого нет - один лишь легкий ветерок гонял мусор по занесенной песком улочке: белая бумажка лениво билась то об одну стенку, то о другую. И как они здесь живут, в этакой-то свалке? Еще и жара стоит невыносимая. Благо, сижу укрытый тенью, но даже так дышать нечем, пот периодически заливает глаза.

Хоть бы ветерок подул посильнее. И тот подул, подняв трепыхающуюся бумажку в воздух, а следом швырнул острым песком в лицо, порядком запорошив глаза. Напросился, называется. Открыл веки и не поверил. Снова потер рукой – уже знакомый броневик никуда не делся. Стоял в дальнем конце улицы, словно раздумывая, куда ему ехать.

- Код оранжевый, - говорю негромко. – Вижу Бонди-Джэт, расстояние…

А хрен его знает, какое расстояние: метров двести, может триста - в этом городе явно проблемы с глазомером и ушами. Звуки ведут себя до крайности странно: на открытых пространствах слышимость хорошая, но стоит углубится в дома, и рокот мотора на соседней улице не распознаешь. И это в мертвом городе, где из всех возможных шумов – шелест песка.

- Расстояние… Короче, мужики, он на том же месте: стоит и не двигается.

- Дерьмо! – МакСтоун возник рядом. – Герб, тебе там долго ковыряться?

- Две минуты, - послышалось глухое от великана.

- Две минуты, - вторит басовито Левон.

- Ускоряйся, ускоряйся давай, - бормочет торопливо Том. Авосян ничего не отвечает: ни младший, ни старший. Лишь очередное пиликанье доносится со стороны автомобиля.