Ник Перумов - Армагеддон

- Я же уже сказал. Это было похоже… Ну, словно кто-то, давясь от смеха, наблюдал за удачно подстроенной пакостью. Наблюдал откуда-то издалека. Я услышал только отголоски этого смеха. Словно захихикал кто-то из моих гоблинов.

Гоблины не хихикают. Никогда и никто за все тысячелетия их пребывания в рабстве у человечества не зафиксировал способности к смеху у этих отвратительно унылых тварей.

- А дальше?

- Что - дальше? Времени-то уже не было. Вот я и рванул. А потом - сам знаешь, как это бывает. Суматоха началась. Наверное, один из моих гоблинов действительно успел хохотнуть до того, как его разнесло взрывом реактора. Мы же не думали, что реактор у корабля с такой слабой защитой… Гражданская штучка, одно слово.

Всё. Больше полезной информации здесь не добьёшься.

Когда громкоговорители (а если точнее, компания любящих поорать во всю глотку бесплотных существ особого типа, чьи гнёзда-ульи были установлены во всех коридорах и помещениях базы) сообщили, что «Звёздная Голубка» со следователем Лоусон готовится пришвартоваться у парадного причала космической крепости, Влад мрачно усмехнулся. Что ж, значит, так тому и быть. Добро пожаловать, мадам. Рад познакомиться.

Сначала Влад решил наблюдать за дальнейшим развитием событий со стороны, встать, так сказать, над схваткой. Разумеется, о том, чтобы вступить в контакт с этой женщиной, он и не помышлял. Сейчас он оказался на грани поражения. Серьёзного поражения. Может быть, самого серьёзного и значительного за всю его долгую-долгую жизнь. Разумеется, выход в наличии имелся, причём вполне достойный: объявить кого-нибудь из членов экипажа станции - того же несчастного Долгова, который произвёл тот пуск, виновным в преступной халатности. Затем можно устроить открытый судебный процесс, пообещав парню жизнь в обмен на «чистосердечное признание», а потом пристрелить его где-нибудь в тёмном углу, разыграв сцену самоубийства. Скорее всего штатники удовлетворились бы этим спектаклем. Наверняка и Даниэль, и Брэнд Карвазерины предпочли бы такой выход и не мучили бы себя сомнениями. Оба колдуна - да, но не Влад Прожогин.

Мозг Влада горел, словно в приступе лихорадки. Нет, повторял про себя майор, это дело нельзя бросать на полпути. Нужно найти настоящего виновника и вывести его на чистую воду, чего бы это ни стоило. И он, офицер роты «Бурых медведей», считает делом чести до конца исполнить свой долг, выполнить приказ и докопаться до истины.

Влад вспомнил о конклаве Церкви Меча, перед которым ему предстояло держать ответ. Как перейти от обороны к наступлению? Как сформулировать обвинение? Где конец этой верёвочки со столькими петлями и узлами? Ну да, подозревает он Карвазерина. Но ведь подозрение - это всего лишь подозрение, и без доказательств оно таким и останется. А вот доказательств в подтверждение своей правоты Влад представить не мог практически никаких… Ну что это такое неясные видения и смутные ощущения двух бесплотных тварей! Никакой человеческий суд не признает их даже в качестве полноценных свидетельских показаний…

Усилием воли Влад отогнал от себя эти мысли. Сейчас в центре его внимания должен быть другой объект, а именно - следователь Лоусон.

Влад включил монитор, подсоединённый к системе слежения за внутренними объектами станции, - и обомлел. Вот это да! Вот это женщина! На несколько секунд глаза майора впились в экран, словно в стереоприцел во время выполнения задания. А ведь Влад Прожогин никогда прежде не воевал с женщинами. Да что там, он не привык даже разглядывать девушек, подглядывать за ними, используя имеющуюся в его распоряжении технику. Может быть, так сложилось из-за того, что там, где он обычно «работал», разглядывать особо было некого. В тех уголках вселенной молодые симпатичные девушки были редкими гостьями.

Эта женщина была красива. Стоп! «Красива» - не то слово. Слишком уж оно привычно, общо, легко произносится, не передавая ничего конкретного. При виде стандартной красотки чувства Влада не испытали бы ни малейшего напряжения. Для начала он определил, что блондинка в форме Межпланетной полиции изрядно смахивает на тигрицу, - такая грация и скрытая сила сквозили в каждом её движении, в гордо поднятой голове, в непокорных золотистых кудрях, выбивающихся из-под форменной фуражки. Взгляд этой женщины - профессионально быстрый и острый - мгновенно обегал любое помещение, в котором она оказывалась. В какой-то миг её глаза встретились с глазами Влада, и, несмотря на то, что между следователем Лоусон и майором Прожогиным находились объективы камер, экран монитора и толпы самых разных бесплотных существ, воспринимающих, передающих, сортирующих, корректирующих и трансформирующих видеосигнал, - несмотря на всё это, Влад ощутил мгновенное обжигающее прикосновение скрытого во взгляде Тани пламени. Да, эта женщина от природы была одарена могуществом мага, причём мага сильного.

Но было во взгляде этих глубоких, напряжённых глаз и что-то ещё, слабое, ускользающее, с трудом поддающееся описанию… Под ледяной маской и невидимой бронёй в душе этой женщины билось живое сердце, измученное, закалённое и ожесточённое долгими годами одиночества.

Эта женщина может быть кем угодно, понял Влад. Опасным, яростным врагом и страстной любовницей. Хладнокровным снайпером и отличным приятелем. Она наверняка хороша в постели, но ещё лучше она проявит себя в отчаянной погоне или бою.

Звук её твёрдых, уверенных шагов звучал в ушах Влада трубным зовом судьбы.

Прошло не меньше минуты, прежде чем Влад сумел заставить себя обратить внимание на спутника следователя Лоусон - огромного огра в дорогом сером костюме.

«Итак, она уже здесь. Значит, я должен работать ещё быстрее и собраннее». Влад попытался привести в порядок взбудораженные мысли и чувства. Что, майор, усмехнулся он про себя, блондинок никогда не видел? В форме и без, одетых и вообще без одёжки? В чём дело, дружище? Отец Онфим был бы разочарован и огорчён, узнай он о том, что с тобой происходит.

Неожиданно Влад понял, что ощущает себя нерадивым студентом накануне трудного экзамена. Он лихорадочно перебрал в памяти свои действия с момента прибытия на «Бородино». Чёрт! Сплошная цепочка нарушений и отступлений от полученных инструкций. Он проинструктировал Долгова, провёл беседы со всеми членами экипажа, так или иначе причастными к инциденту, хотя все это было ему строжайше запрещено. А теперь он дрожит перед этой женщиной, которая будет проверять его работу и, если он что-то сделал не так, вполне может стать его судьёй, а потом, глядишь, и палачом.

Да, она совсем не похожа на тех красоток, к которым Влад без колебаний «подваливал», предлагая: «Ну что, крошка, поужинаем вместе?» По правде говоря, он с трудом мог представить себе мужчину, который отважился бы на такое. Лично он не стал бы так рисковать, не прикрывай его с тыла по меньшей мере ударный танковый полк.