Ник Перумов - Армагеддон

Несколько минут царило молчание, затем его нарушил Влад.

- Похоже, мисс Лоусон, у вас тут два поклонника, - заметил он. - Я бы приревновал вас к своему противнику, если бы не тот факт, что его тёплые чувства сохранили вам жизнь. К тому же, едва кончится перемирие, я собираюсь застрелить этого господина, так что ревновать будет не к кому.

Таню эти два признания словно обухом по голове огрели. Всё вокруг стало каким-то нереальным. Мир изменился, сузившись до пространства, в котором существовали только трое - она сама и эти двое мужчин.

Мысленно щёлкнув себя по мозгам, Таня сумела вернуться к реальности. Происходящее она попыталась частично объяснить слишком сильным воздействием максимально активизированного заклинания примирения. «Похоже, я сама попала под его действие», - подумала она.

Прекрасно отдавая себе отчёт в шаткости и недостаточности такой теории, Таня решила, что на данный момент ей не следует углубляться в осмысление данной проблемы. Нужно пользоваться тем, что свалилось ей в руки, ковать железо, пока горячо. И стесняться или комплексовать по этому поводу нечего. Ставка в этом деле - миллиарды человеческих жизней по всей вселенной.

- У меня предложение для вас обоих, - сказала она. - Начнём с того, что продолжим перемирие, которого нам удалось достичь, и даже расширим его рамки. Судя по всему, выполняемые вами задания ничем не отличаются от того, чем здесь занимаюсь я. А именно: все мы хотим выяснить, что случилось с «Холидеем Первым». И я полагаю, нам следует поговорить всем вместе, втроём. Обменявшись информацией, сопоставив факты и пошевелив мозгами, мы скорее всего сумеем докопаться до истины.

- То, о чём вы просите, Таня, - не в нашей власти, - вздохнул Влад и, указав стволом на дверь палаты, добавил: - Полагаю, что мой «коллега» из корпуса «Одиссей», расположившийся вон за тем углом, придерживается абсолютно такого же мнения.

- Он прав, - согласился Дэвид. - Через несколько минут одному из нас суждено умереть. Дела обстоят именно так - к сожалению ли, к счастью ли, - но другого выхода нет. И не стоит думать, что я хоть на минуту пожалею об этом. Если говорить совсем откровенно, то я испытаю огромное удовольствие, вышибив ему мозги.

- Вот видите, - печально улыбнулся Влад, - мы слишком давно ненавидим друг друга. Мы враги. Относительно этого у вас не должно быть никаких сомнений или иллюзий.

Таня раздражённо возразила:

- Но это же просто смешно! Не агенты, а малые дети! В конце концов, что для вас важнее: выполнить задание или укокошить друг друга?

Судя по молчанию, такая постановка вопроса застала обоих противников врасплох. Таня поспешила развить успешное наступление.

- Я вижу ситуацию так, - сказала она наставительно. - У нас есть уникальная возможность разобраться в инциденте и найти истину. Готова признать: этот случай - самый странный и загадочный за все годы моей службы. Он сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Нельзя разложить по полочкам: вот это сделали русские, а вот это - дело рук американцев. Здесь скрыто ещё что-то, очень серьёзное и опасное. И если вы не просто два болвана, умеющие только убивать и одержимые манией угробить друг друга, то вы не могли не прийти к такому же выводу. Ну что, я права?

Молчание. Ни один из собеседников не ответил.

Таня требовательно топнула ногой.

- Я спрашиваю: я права? - повторила она. Влад едва заметно кивнул:

- Да, Таня. Я согласен с вами. Вслед за ним заговорил Дэвид:

- Продолжайте, мисс Лоусон. До сих пор ваши слова казались мне не лишёнными смысла.

- Вот и замечательно, - вздохнула Таня. - Очень рада, что вы не разочаровали меня и не проявили себя тупоголовыми мясниками, не способными признать правоту кого-то другого.

Дэвид рассмеялся:

- Не означают ли эти слова, что я в какой-то мере симпатичен вам?

Влад тоже усмехнулся:

- Могу ли я осмелиться рассчитывать на те же чувства в отношении меня?

По правде говоря, Таня не испытывала ни малейшего желания обсуждать сейчас эту тему ни с одним из ночных собеседников.

- Это не имеет никакого отношения к делу, - профессионально строго оборвала она их. - А именно к делу я и предлагаю вернуться. Вот моё предложение по поводу продления перемирия. Мы могли бы встретиться втроём на нейтральной территории, чтобы обсудить ситуацию в спокойной обстановке. Например, на борту того корабля, который доставил меня сюда. Это «Звёздная Голубка». Корабль зафрахтован Межпланетной полицией и находится под юрисдикцией Организации Объединённых Планет. Там никто не осмелится побеспокоить нас.

- А что… эта мысль мне нравится, - почти не колеблясь согласился Дэвид.

- Меня абсолютно не удивляют эти слова. И знаешь почему? - обратился Влад к Келлсу. - Будь я настолько глуп, чтобы согласиться, это означало бы, что я позволил тебе покинуть «Бородино», российскую территорию, на которой действуют российские законы. Такой поступок можно расценивать однозначно - как предательство, измену родине. Добавим к этому, что ты нагло врёшь следователю Лоусон. Ведь как только ты выберешься из западни, ты немедленно попытаешься либо смыться, либо убить меня.

Таня поглядела на Дэвида.

- Это правда? - спросила она.

- И что я должен отвечать? - вопросом на вопрос ответил тот. - Если я скажу, что это правда, то буду полным идиотом, если отвечу, что нет, это будет расценено как продолжение вранья. Я просто не знаю, что говорить.

Таня подняла руку и попросила:

- Пожалуйста, продумайте всё как следует и говорите, отдавая себе отчет в собственных словах, с полной ответственностью.

Дэвид долго молчал, а затем произнёс торжественным тоном:

- Клянусь… клянусь моими чувствами… чувствами, которые я испытываю к вам…

Таня поняла, нет - почувствовала, что он говорит правду.

- Спасибо, - кивнула она в ответ. Дэвид вежливо улыбнулся и заметил:

- Да, кстати, меня зовут Дэвид.

Таня покраснела, сама не зная отчего.

- Спасибо, Дэвид, - пробормотала она. Затем, взяв себя в руки, она обратилась ко второму собеседнику:

- Вот видите: он не лжёт.

- И Влад не лжёт, - добавил Прожогин, тоже улыбаясь.

- Простите? - не сразу поняла Таня.

Влад прикоснулся рукой к груди.

- Влад, - пояснил он. - Так меня зовут.

Таня с ужасом ощутила, что вновь краснеет, как девчонка. Чтобы скрыть замешательство, она кивнула.

- Влад, - негромко повторила она. - Влад.

Влад улыбнулся. Ему нравилось, как звучит его имя, произнесённое голосом этой женщины. Затем он нахмурился.

- У нас тем не менее остается нерешённой и, боюсь, неразрешимой одна проблема, - напомнил он ей. - Я не могу допустить, чтобы… чтобы этот… чтобы Дэвид покинул станцию. Это будет нарушением закона, тяжким преступлением. В лучшем случае меня будет судить военно-полевой суд Приговор, разумеется, мне известен уже сейчас. Но скорее всего начальство не станет утруждать себя соблюдением формальностей в столь вопиющем случае. Я буду расстрелян на месте. Влад вздохнул и добавил: