Николай Ютанов - «Если», 2017 № 01 (248)

Секундой позже Геральт сообразил, что нить на самом деле реальная. Еще через пару секунд изо рта парня показалась белесая сосиска, привязанная к этой нити.

Одной рукой пленнику действовать было явно неудобно, но он справился.

— Вот! — сообщил он, демонстрируя ведьмаку висящее на нити нечто.

Сначала Геральт решил, что это наполненный чем-то презерватив, однако, приглядевшись, опознал морской контейнер-непромокайку, отличающийся от презерватива только сортом резины и наличием петли для крепления к шнурку.

Ну, или к нити.

Второй конец, судя по всему, был привязан к нижнему переднему зубу паренька, а сама нить была, во-первых, тоненькой, а во-вторых, в цвет нёбу, дёснам и языку — если не приглядываться ни за что не заметишь. То есть привязываешь контейнер к зубу, прячешь в него что-нибудь небольшое и глотаешь.

«Ну и тайничок, — подумал Геральт. — Живым с обостренным рвотным рефлексом не рекомендуется…»

У парня, судя по всему, с рвотным рефлексом проблем не было.

— Тут камни, — пояснил он. — Драгоценные. Возьми, сколько надо.

Шмыгнул носом и добавил:

— Ну… в разумных пределах. Как ты сам понимаешь, большинство из них не мои и моя доля не так уж велика.

Колебался Геральт недолго.

Выудил из кармана отмычку, подошел и в два движения разблокировал браслеты.

Наручники Геральт сунул во внутренний карман куртки: пригодятся. Трофеями пренебрегать не следует.

Освобожденный пацан (клиент, мысленно поправил себя Геральт) явно придерживался того же мнения: пока ведьмак соображал как контейнер открывается, первым делом он вернул пустую обойму на законное место и снова сунул трофейный пистолет за пояс. Теперь, без наручников и скобы в стене, он выглядел как типичный хитрован-прощелыга, каких в избытке встретишь в любом людном месте вроде рынка или вокзала.

Геральт тем временем вскрыл контейнер и высыпал часть содержимого на ладонь.

Если это и были драгоценные камни, то вряд ли природные: уж слишком похожи они были друг на друга, от размера до огранки. Скорее всего, добыты с конвейера на каком-то заводике, выращивающем промышленные кристаллы. Но даже если и так, определенную ценность они имели, и немалую.

Для очистки совести ведьмак царапнул одним из камешков по металлической поверхности (стекла поблизости не нашлось). Задумчиво поглядев на оставленную бороздку, Геральт произнес:

— Пять камешков. Нормально?

Ни секунды не колеблясь, пацан выпалил:

— Три!

Геральт посмотрел на него и засмеялся, откинув голову назад. Ну точно, прощелыга!

Все еще улыбаясь, ведьмак отделил четыре кристалла, ссыпал остальные обратно в контейнер и протянул пацану:

— Держи… клиент. Как тебя звать-то?

— Мать звала Хасом. Но чаще меня называют Пронырой.

Контейнер он спрятал в карман.

— А тебя как зовут?

— А я Шаман, — зачем-то соврал Геральт.

— Слушай, Шаман… — деловито заговорил Проныра. — Ты, я вижу, живой, с понятием. Я знаю место, где таких камешков — россыпи. Только подступиться туда трудно. Но ты же ведьмак, ты много умеешь. Давай попробуем, а?

— Какой ты быстрый, — проворчал Геральт. — Я только с электрички слез! Можно сказать, еще не приехал, а ты уже дела предлагаешь.

— Только слез, а уже четыре алмаза в карман положил, — подмигнул Проныра. — Разве плохо?

Геральт вздохнул и скептически качнул головой.

— Давай-ка для начала уберемся отсюда… Проныра. Не ровен час дружки этих (тут Геральт указал большим пальцем через плечо, на яму с трупом и на покосившиеся полки, куда врезался второй бандит перед смертью) подтянутся.

— Не подтянутся, — уверенно заявил Проныра. — Но действительно, пойдем отсюда. Только куда?

— Мне все равно, — пожал плечами Геральт. — Я только с электрички.

— А ночевать тебе есть где? — поинтересовался Проныра.

Переночевать Геральт мог где угодно, хоть под мостом, хоть в подвале, хоть в любом из необитаемых диких домов. Но это всегда успеется.

— Можешь предложить? — спросил он.

— Могу, — кивнул Проныра. — У меня места много, четыре комнаты. Выбирай любую. Ну, кроме моей, понятное дело. Тут недалеко.

— Веди, — вздохнул Геральт. — Надеюсь, чистые простыни у тебя найдутся. Сто лет не спал на чистых простынях.

— Простыней навалом, сестра стирает, — Проныра изобразил жест гуляющего в кабаке богатого купца в момент очередного обильного заказа.

У выхода Проныра сначала выглянул наружу, просканировав взглядом окрестности, и только потом вышел, из чего Геральт заключил, что дружки у убитых бандитов все же имеются и вряд ли стоит быть совсем уж беспечным.

Территорию гаражей они покинули беспрепятственно. И из прилегающей к железке промзоны к кварталам одинаковых одноподъездных шестнадцатиэтажек тоже выбрались благополучно.

Кварталы были заселены: во дворах встречались живые, поодиночке и компаниями, на балконах висело сохнущее белье, малышня носилась и повизгивала у детских площадок. Идиллия спального района, прям. Геральт давно такого не видел. И разумеется, редко в таких местах бывал, поскольку живые имеют обыкновение селиться в безопасных районах, где ведьмаку работы не найти.

В конечном итоге Проныра привел Геральта к шестнадцатиэтажке, стоящей на самом краю массива — дальше простирался то ли парк, то ли вообще островок леса — в Большой Москве участки леса были не редкостью. Даже серьезное зверье там водилось, покрупнее белки — лоси, еноты, кабаны. Говорят, встречались и волки — но подальше от центра, чаще всего в Тамбове и Брянске, а также на севере — в Вологде, Архангельске. Большая Москва действительно большая, гораздо больше Киева.

Вошли в подъезд, поднялись на четвертый этаж. Проныра ключом отворил металлическую дверь тамбура на три квартиры.

Кисловатый запах пожилого и нездорового человека шибанул в ноздри. Он не говорил о неряшливости и запущенности — напротив, неприятному запаху сопутствовали запахи лекарств и мыла, Геральт уловил даже аромат свежесрезанных цветов. За больным человеком тут однозначно ухаживали: мыли, кормили, лечили. Но от обостренного ведьмачьего обоняния истина все равно не могла укрыться.

— Тут мама, — сообщил Проныра указав на дверь левой квартиры. — Она больная, третий год не встает. Сестра за ней ходит, а я вроде как добытчик. Тут сестра, — Проныра указал на правую дверь. — Прибежит еще, будет тебе глазки строить. Ну а тут я обитаю.

С этими словами Проныра толкнул дальнюю дверь, в которую тамбур упирался.

Квартира была действительно просторная и даже прибранная — ни пыли, ни мусора. Видимо, тоже сестра постаралась.

— Балкон есть? — осведомился Геральт первым делом.

— Аж три! И еще лоджия. Это моя комната, а ты любую из оставшихся выбирай.