Филип Дик - Шалтай–Болтай в Окленде

— Может, и так, — сказал Эл.

— Во всяком случае, вам не следует забывать о том, что он старик. И он давно уже серьезно болен. Не мне, конечно, давать вам советы.

— В этом что–то есть, — сказал Эл.

— Я полагаю хорошим правилом, — сказал Харман, — не смешивать личные дела с бизнесом. Меня поражает, что вы путаете их друг с другом в ущерб нам всем. Теперь давайте постараемся вернуться к цивилизованным отношениям, а впредь…

— Это бесполезно, Крис, — сказал Эл.

После паузы Харман сказал:

— Что это значит?

— Шутки кончились, — сказал Эл.

Харман долго и пристально его разглядывал. Рядом появился Росс, но Харман отослал его взмахом руки. Старик в дальнем конце столовой болтал с миссис Харман о еде; его голос разносился по всему помещению. Он, казалось, почти восстановил свои силы.

— Это мы организовали тот звонок, — сказал Эл.

— Какой звонок? — спросил Харман. Его лоб стал белым как мел.

У него на нем ни волоска, заметил Эл; лоб у Хармана был абсолютно гладким, словно отполированным, и блестел.

— Миллер, — сказал Харман, — знаете, что я начинаю о вас думать? Что вы брехун собачий. Мне надо было быть с вами настороже с самого начала. Вы все время брешете. — Он не казался особо обеспокоенным; голос хорошо его слушался.

— Цветной парень, который звонил вам, спросил о пластинке «Маленькая Ева», — продолжал Эл. — Не так ли?

Голова Хармана поднялась и опустилась.

— Вы в ответ, — сказал Эл, — предложили ему купить какое–то количество экземпляров. Но это нас не одурачило. На это, Крис, ушло много времени, но в конце концов у нас все получилось.

— Что получилось? — спросил Харман.

— Мы пробрались внутрь, — сказал Эл. — Проникли в вашу организацию. Вы были правы. Теперь мы здесь. — Он сделал паузу. — Не так ли, Крис?

Глаза Хармана по–прежнему ничего не выражали. Как будто, подумал Эл, он его не слышал. Не слышал ни единого его слова.

— И к нему, — сказал Эл, указывая на старика. — Мы добрались и до него тоже. Слышали, что он говорил? Насчет письма?

Харман повернулся и пошел от него прочь. Он приблизился к Россу, миссис Харман и старику.

— Вы не уйдете, — сказал Эл.

Харман не отреагировал. Но старик перестал говорить. В комнате стало тихо. Старик, Боб Росс, миссис Харман — все уставились на Эла.

— Мы долго следили за вашей деятельностью, — сказал Эл. — В целом мы нашли вас ловким пройдохой. Вы нас заинтересовали. Но даже хорошее не может длиться вечно. А вы прямо как сыр в масле катались. Не правда ли, Крис? Но теперь ваше время истекло. — Он вышел из столовой в коридор. — Мы собираемся заявить в полицию. На всех вас.

Стоя у телефона, он набрал номер, глядя на троих мужчин и женщину. Они все так и застыли на своих местах, в столовой. Харман что–то им говорил. Что именно, Эл не разбирал. Он и не пытался.

В трубке клацнуло, а потом женский голос, теплый, знакомый и ободряющий, сказал Элу в ухо:

— Добрый день. Недвижимость Лейн. Миссис Лейн у телефона.

— Это Эл, — сказал Эл. Теперь люди в столовой прекратили разговаривать. Они не издавали ни звука.

— Ах да, — сказала миссис Лейн. — Как поживаете, мистер Миллер? Я как раз думала, как у вас дела. Честно говоря, я о вас немного беспокоилась, но, полагаю, вы знаете, что делаете.

— Не могли бы вы заехать за мной? — сказал он.

Колеблясь, она проговорила:

— Я… вы не у себя на участке, я знаю. Мне отсюда видно. Где вы?

— У меня нет машины, — сказал он. — Я в Пьемонте. — Он назвал ей адрес. — Буду очень признателен, — сказал он.

— Что ж, — сказала она, — судя по вашему тону, что–то там происходит. Я знаю, что просто так вы бы мне не позвонили. Хорошо, мистер Миллер. Баров там поблизости нет, так что это не то же, что в прошлый раз. Я подъеду. Так быстро, как только смогу. Мне просто посигналить или…

— Нет, — сказал он. — Поднимитесь, пожалуйста, на крыльцо. Если не трудно.

— Я выйду из машины, — сказала миссис Лейн. — Но дальше тротуара не двинусь. Вам придется спуститься самому. До свидания. — И она положила трубку.

Он тоже положил трубку и пошел обратно в столовую. Они вчетвером безмолвно смотрели, как он приближается.

— Вот и все, — сказал он.

— Крис, происходит что–то ужасное? — спросила миссис Харман, стиснув руки. Она подвинулась ближе к мужу.

Боб Росс снова раскурил свою трубку. Он, казалось, пребывал в полном недоумении; начал было что–то говорить, но, пробормотав что–то, стушевался. Возможно, подумал Эл, это для него чересчур.

— Хотите заняться бизнесом? — спросил Эл у Хармана. — Со мной?

— Слушай, Эл… — скрипучим голосом сказал старик. — Ты мне завидуешь, и я хочу, чтобы ты убрался отсюда ко всем чертям. Разве не так? Ты это делаешь назло мне. — Ему вроде тоже было не по себе; его рука, до тех пор прижатая к пиджаку, стала с трудом продвигаться и залезла во внутренний карман. Он вытащил конверт, достал из него чековую и банковскую книжки и стал изучать их, шевеля губами. — Хочешь знать, сколько у меня здесь? — спросил он у Эла. — Хочешь? Ну так слушай. — Голова у него дрожала, подпрыгивая вверх–вниз. Он сглотнул и прочистил горло.

— Эта банковская книжка — подделка, — сказал Эл.

Они стояли оцепенев и не сводили с него глаз.

— Вы разве не знали? — спросил Эл у Хармана. — Вы что, тоже попались на эту его уловку? Боже, он одурачил меня много лет назад, когда мы только начинали заниматься бизнесом вместе. Эта книжка при нем с сорок девятого года. Одиннадцать лет. Он пользуется ею ради кредита, размахивает там и сям. Как вот сейчас. С вами.

Боб Росс рассмеялся.

— Что смешного, Боб? — спросил Харман, повернув голову.

— Я просто не могу… — сказал Росс. Он снова рассмеялся. — Это я не над вами, — сказал он, но было очевидно, что смеется он именно над Харманом; он перешел в другую комнату. Они и оттуда слышали его смех.

Харман легонько улыбнулся.

— Может, он спятил, — сказал Эл, кивая на старика. — Я об этом думал. Вполне возможно, что он думает, будто у него в самом деле есть все эти деньги. Вот что стало с его мастерской. Он обанкротился. Ее у него отобрали. Поэтому–то он и перестал работать. Он ничего за нее не получил. На самом–то деле он в долгах: семь тысяч — своему зятю и пять сотен мне; он в долгах по самое не могу.

— Ну, сейчас на этом нет нужды останавливаться, — спустя какое–то время непринужденным голосом сказал Харман. Он двинулся в сторону кухни. — Сейчас мы еще выпьем, а потом перекусим. — Он обратился к жене: — Как насчет сэндвичей с жареной ветчиной и кофе? А еще, может, сделаешь какой–нибудь салат? — Потом повернулся к Элу: — У нас прекрасный французский хлеб.

Когда миссис Харман прошла мимо него и скрылась на кухне, Харман улыбнулся Элу. К нему полностью вернулось самообладание. Или, по крайней мере, он не выказывал ничего, кроме самообладания. А ведь и вправду ловкач, сказал себе Эл. Знает, что все это можно в полчаса проверить. Ему и делать ничего не надо, стоит только позвонить в пару банков здесь, в городе, и он узнает все, что можно узнать о финансовом положении старика. Он не станет терять время, пытаясь выяснить это на словах. На словах карт не раскроешь, только не с таким делом.