Кристина Пурда - Каникулы на Аляске

Через десять минут, покрытые морскими солеными каплями, блестевшими на их комбинезонах, с мокрыми волосами и счастливыми лицами, все собрались в круг в десяти шагах от воды. Отдышавшись, командор произнес:

— Ну, что друзья, наш дом теперь здесь, на этой планете! На этом острове! И последующие сто лет, а скорее всего и всю свою оставшуюся жизнь мы проведем здесь. — Нэвал, Молен, Ринс и два биоробота — Аар и Грик вновь грустными глазами посмотрели на своего командора, стараясь осознать новую для себя реальность. Элан улыбнулся, и его улыбка была добрая и настоящая.

— Но, что вы повесили нос, друзья! Мы же исследователи. Мы добровольно выбрали свой путь. Мы люди, рожденные заново! И вы прекрасно знаете, что это наша вторая жизнь. Первая осталась там, на родной Дее. Но вторая… вторая, будет здесь! Перед нами лежит целая планета! Неизвестная и прекрасная! И мы посвятим свою жизнь ее изучению. За эти первые часы, что мы провели на Аурусе, я думаю, что всем стало ясно… — Элан замолчал, и обвел весь свой экипаж внимательным, долгим взглядом. Все смотрели на командора и молча, слушали его слова.

— На этой планете сотни больших городов. По ее рекам и морям ходят большие корабли. Мы видели железную дорогу, заводы, порты… Но пока нигде не обнаружили воздушных судов. Та, ли, это цивилизация, что основали наши предки много тысяч лет назад? Если это она, то прогресс должен был быть гораздо более очевидным. А если это не они… А вдруг с ними тоже случилась беда? Нам еще предстоит все это выяснить. Возможно, наши предки расселились по всей планете. То, что мы успели увидеть за трое суток, находясь здесь, говорит о том, что уровень развития теперешней цивилизации на планете довольно высок. Но технический прогресс здесь стоит, вероятно, в самом начале своего развития. И не может идти ни в какое сравнение с техническим прогрессом на Дее, приславшей нас сюда. Но все это, мы с Вами, друзья, очень скоро узнаем. — Элан замолчал. По лицам членов экипажа он заметил, что шоковое состояние, в котором все пребывали после чудовищной катастрофы их основного корабля, постепенно стало покидать его друзей. Нэвал с застывшей на лице улыбкой смотрел в даль океана, словно что-то вспоминая из своего прошлого. Молен расправил плечи и глубоко втянул в себя побольше пьянящего воздуха. После тридцати лет пребывания в замкнутом пространстве с искусственным климатом, первые минуты на безымянной земле показались молодому человеку раем.

— Командор, но если запасов энергии у нас достаточно на многие годы, то чем мы будем питаться? — неожиданно спросил Ринс. — Запасов пищи у нас не более чем на один месяц.

— Ну что же, будем брать пример с Аара и Грика, — ответил Элан, и после небольшой паузы, все громко рассмеялись!

— А если серьезно, то вопрос, безусловно, не праздный. Но мы, обязательно что-нибудь придумаем! Ведь на Дее нас отобрали лучших из лучших! Теперь наша основная задача — адаптироваться к жизни на Аурусе. А эта планета, как Вы уже успели заметить, очень разнообразна, и не всегда гостеприимна. Мы будем действовать очень осторожно, и о нашем существовании ни должен знать никто. Мы не должны вмешиваться в жизнь здешних людей, но и без контактов с ними, нам не обойтись. Выучим их язык, культуру, обычаи… И знаете, что я думаю? Вся наша деятельность должна быть направлена на то, чтобы мы с Вами стали настоящими жителями этой планеты, и подготовились к первому разумному контакту между нашими цивилизациями. Сейчас главное разобраться — это наши предки или нет? Хотя, какое теперь это имеет значение? Ролин мне сказал, что отослал сообщение на Дею о том, что мы достигли звездной системы Ауруса. Его получат на Дее только через сто лет. Но они не смогут узнать, что здесь произошла катастрофа. Командир корабля говорил мне, что через сто лет после старта А-2, с Шамалы должен стартовать еще один корабль. Наши звездные системы расходятся, и если все пройдет нормально, то он прибудет к Аурусу лет через сто десять, не раньше. Но к тому времени мы еще не будем дряхлыми стариками, правда, ребята?

Метеостанция «Чугач — маунтинз 2» — одна из самых маленьких станций во всей южной Аляске. Здесь трудились вот уже пятнадцать лет — муж и жена — Кэтрин и Денни Броуди. По штатному расписанию на станции должно быть четверо сотрудников, работающих вахтенным методом. Но за последние годы прижиться в этом забытом богом месте удалось лишь супружеской паре, да и, то скорее потому, что у них не было детей. Начальник станции неделю назад отбыл в отпуск — в далекую Калифорнию, и полноправными хозяевами здесь остались супруги Броуди. Впрочем, они ими были здесь уже очень давно, потому, что безвылазно сидели на месте последние десять лет. Метеостанция стала для них родным домом, и они даже не помышляли о том, чтобы вернуться к цивилизованной жизни.

…С утра выдался прекрасный солнечный день и Роберт, Кэтрин и Майкл, оставив метеостанцию на попечение Денни, отправились к отрогам ближайшего горного хребта, который живописно раскинулся всего в полутора — двух милях от их станции, покататься на квадроциклах…

Погода на редкость даже для южной Аляски, была тихой и безветренной. Не часто здесь бывает так, чтобы на протяжении двух недель подряд светило теплое ласковое солнце. Прогретый воздух источал ароматы лежащего в полумиле леса, открывающего прекрасный вид на горы. Прямо со станции было видно серебристо-голубое тело ледника, спускающегося в небольшую долину.

Кэтрин объяснила брату, как управлять квадроциклом и, усадив сзади себя Майкла, не спеша, тронулась к ближайшей роще. Роберт быстро освоился, и ехал параллельно, весело махая рукой сыну и сестре. Под большими колесами скутеров (так Кэтрин называла эти машины), шуршал гравий, укрывавший ближайшую часть равнины. Но вскоре началось пространство, сплошь покрытое мхом и невысокой травой. Ехать стало мягко и приятно, но скорость заметно упала. Обогнув по дуге несколько одиноко стоящих тополей, экспедиция продолжила свой путь вдоль сосновой рощи, берущей свое начало еще от дороги, что вела к метеостанции, по которой приехали гости. Несколько раз Кэтрин останавливалась и показывала своим родственникам то неглубокий ручей, текущий через рощу от подножия ледника, и заканчивающийся за ней небольшим озером, то дюнообразные морены, возникшие после прохождения предыдущего ледника, то торчащие из-под земли огромные гранитные глыбы, напоминающие зубы гигантской акулы. Наконец, примерно через полчаса, они остановились у правой стороны ледника, если смотреть на его начало, которое было видно еще со станции. Вернее сказать они остановились у края плато, обрамленного обломками скал и огромными каменными и ледяными торосами, местами, густо покрытыми снегом. Ледник лежал в выдолбленной им самим, долине, и был по истине исполинский. Толщина льда, в том месте, где они остановились, была не менее семидесяти футов. Как сразу заметил Роберт, ледник напоминал огромную замерзшую до дна реку, поверхность которой была не ровной и гладкой, а местами вздыбленной и покрыта множеством огромных ледяных глыб, острые края которых были густо засыпаны бледно-голубым снегом. До края противоположного берега было не менее мили. Выступающие, словно тесто из формы, края этого замерзшего исполина, были изрезаны, и сплошь покрыты глубокими, синими трещинами, и блестевшими на солнце сколами. Часто прямо изо льда торчали бесформенные обломки горных пород. Русло ледника, а вместе с ним и его скальное обрамление, начинали плавно подниматься вправо, к своему началу, которое виднелось в нескольких милях на запад, между двух вершин, покрытых голубым с бирюзовым отливом, льдом и снегом. Чуть ближе к цирку ледника, острые пики скал, в которых он проделал себе дорогу, становились все выше, и были местами притрушены слоем фирнового снега, спускавшегося по отрогам на зеленое мшистое плато.