Ксавье Мюллер - Эректус [litres]

– Это кажется безумием…

Директриса ВОЗ сидела за рабочим столом и не знала, радоваться ли ей принесенным Стивеном новостям, тем более что мужчина стоял с непроницаемым лицом. Закрыв отчет Анны Монье, Маргарет спросила:

– То есть можно сказать, что это память?

– Именно. По всей вероятности, ДНК обладает памятью своих предыдущих состояний.

Женщина на миг задумалась, а потом как-то странно скривилась.

– По требованию Франции и США Совет Безопасности созывает чрезвычайное заседание, которое состоится послезавтра. Я должна быть там, и ты тоже. Больницы полностью перегружены, казармы реквизированы и переоборудованы в полевые госпитали, некоторые члены Совета подумывают, а не пора ли предпринять более радикальное решение?

– Какое?

– Ссылаются на возможность собрать всех больных в одном лагере.

– Ты шутишь?

– Ты прекрасно меня слышал… Это всего лишь идея, но у нее все больше и больше сторонников.

– Опасная идея.

– Согласна. Именно поэтому ты должен со мной поехать и подтвердить, что мы не снижаем усилий в разработке вакцины.

– Маргарет, у меня и вправду нет времени на поездку в Нью-Йорк. И эта история с медсестрой набирает обороты…

В больничной среде действительно начало проявляться недовольство. Когда возникла пандемия, профсоюзы начали интересоваться рисками, которым подвергается медицинский персонал. Недовольство зародилось в Чикаго, в Северо-западном мемориальном госпитале. Одна медсестра была инфицирована при неудачном падении. Случай произошел как раз тогда, когда в больницу поступило два десятка эректусов. После изнурительного тридцатичасового дежурства медсестра несла в лабораторию пробирки с только что взятой кровью. Женщина споткнулась в коридоре и упала. Она поранила руку о разбитое стекло, на котором была кровь пациента, пораженного вирусом Крюгера. Это происшествие породило мощный психоз.

– Стивен, я настаиваю. Одним из обсуждаемых вопросов будет «как заразиться?», но необходимо конкретное видение, а ты для этого подходишь как нельзя лучше. Я рассчитываю на твое присутствие. К тому же перед началом заседания у нас будет возможность встретиться с Линн Виснар.

– Окей. Но в таком случае я должен реорганизовать свои планы. Будет лучше, если я останусь ночью на работе. Когда мы будем вылетать?

Стивен потер глаза, и у Маргарет на мгновение возникло угрызение совести при мысли о том, сколько бессонных ночей он провел. Но Гордон никогда не жаловался, он отдавался своей работе с головой.

– Я нашла самолет, который вылетает завтра, во второй половине дня. У тебя есть немного времени.

– Ну тогда я заскочу к себе. Сколько дней мы там пробудем?

– Вероятней всего, пару. Как дочь?

– Без изменений.

– Она нормально переносит твое отсутствие?

– У меня создается впечатление, что она вообще не придает этому значения. Маргарет, я и вправду ничего не понимаю!

– Не переживай, я уверена, что в глубине души девочка знает, какой у нее гениальный отец…

– Спасибо.

– Не стоит меня благодарить, Стивен, я говорю то, что думаю. Полагаю, что твоя дочь тоже чувствует это, даже если и не показывает внешне.

В пустынном холле аэропорта все выглядело как после апокалипсиса. Было похоже, что все население планеты внезапно покинуло Землю. Звуки шагов Маргарет и Гордона так громко отдавались эхом, что становилось даже неловко. По крайней мере, им не придется терять время, стоя в очереди… Подойдя к выходу на посадку, коллеги наконец увидели первых пассажиров, которые полетят этим же рейсом.

К вылету беспрепятственно допускались лишь те самолеты, которые получили особое разрешение. Как раз в таком самолете займут места директриса, ее заместитель и несколько бизнесменов.

Стивен наклонился к уху Маргарет и тихо произнес:

– Никогда не задавался вопросом, задумываются ли бизнесмены, вечно погруженные в свои бумаги, о судьбе мира?

– Не обманывай себя, некоторые досконально знают о ситуации…

– Я вижу… Подходящие условия, чтобы делать деньги! А что ты собираешься предпринять на совете?

– Попросить международное сообщество немного разжать тиски. Самые бедные страны в таком режиме долго не протянут. Им как минимум нужно предоставить пищу и медикаменты. А также защитить жертв вируса Крюгера от появляющихся радикальных идей.

Самолет покинул зону облаков и теперь летел над бесконечной голубой гладью. Это было грандиозное зрелище. Неожиданно Стивен осознал, что удаляется от Женевы. Он вспомнил Лорин, которую оставил в элитной больнице для людей в депрессивном состоянии. По крайней мере, она будет там под защитой. Ева пообещала наведываться к девочке каждый день. Он позвонит ей, как только прибудет в Нью-Йорк.

Затем Гордон внезапно вспомнил об Анне Монье и ее возлюбленном. Он не мог забыть боль в ее глазах, всплеск паники и отчаяния. В тот момент Гордон понял, что по сравнению с вирусом смерть от эмболии [38] Эмболия – закупорка кровеносных сосудов пузырьками газа, инородными частицами, приносимыми с кровью и лимфой. , в результате которой умерла его жена, была милосердной.

И с этой мыслью Стивен уснул.

В последние дни Нед Лэш, государственный секретарь по вопросам здравоохранения Соединенных Штатов, не мог усидеть на одном месте. Он чувствовал, что утратил способность спать, как тот зубрила, которым был на вступительных экзаменах в Стэнфорде.

Сегодня Лэш должен был найти точку равновесия между официальной позицией правительства относительно эректусов и неофициальной реальностью, заметно менее ангельской. Грубо говоря, это можно было выразить так: «Ну, так что будем делать с этими чертовыми регрессивными?»

Нед Лэш собирался погрузиться в изучение очередного доклада, как вдруг заметил записку с пометкой «срочно». По всей вероятности, ее оставила его помощница Эллисон, пока он проводил ежедневное совещание.

Перезвоните своим коллегам из Китая и России.

Как будто он мог о них забыть… Связи между представителями здравоохранения, дипломатами, послами и даже секретарями были лишь частью вершины айсберга. В глазах мировой общественности сотрудничали все страны. А на деле эти два блока абсолютно не подчинялись общей политике.

Нед Лэш глубоко вздохнул от усталости. День обещает быть нескончаемым. Сколько пройдет еще часов до того, когда он наденет оставшийся от отца старый залатанный комбинезон, болотные сапоги, закинет удочку и в застывшем октябрьском воздухе будет слушать тишину, прерываемую звуком лески? Пока он не останется один?

Секрет Неда Лэша, который давал силы мужчине держаться, был таков. Он представлял себе, как будет рыбачить и вернется домой лишь с наступлением темноты, неся лосося или окуня – огромную рыбу, которую пожарит на гриле перед бревенчатой хижиной. Нед будет с аппетитом есть рыбу – и никакого мяса. Док будет доволен. Потом все обильно запьет виски, глядя на звезды, загорающиеся на небе. А когда огонь будет гаснуть, он пойдет в дом спать, чтобы проснуться лишь ранним утром. В одиночестве.