Ася Плошкина - Заводное сердце. Девочка из ниоткуда [litres]

– Никуда я не пойду! Уберите руки! – Из раскрытой двери гостиной доносилось невнятное мычание.

Варя проскользнула внутрь. Швейцар и еще двое мужчин, пыхтя и тужась, пытались поднять с дивана начальника казематов. Спесивцев, красный и взмокший, шлепал толстыми губами, рычал и выкрикивал страшные проклятия.

– Вот черти! – рявкнул он. – Оставьте меня в п-покое! Я хочу здесь… Имею право!

– Разумеется, имеете, Николай Аркадьевич! Пойдемте, вам уже подали машину.

– В казематах сгною… – брызжа слюной, крикнул начальник. – Где эта жестянка с вином? Я требую вина!

Механоид катался по рельсам вдоль стены гостиной и даже не думал уезжать в соседние залы. Каждый раз, как он проезжал мимо Спесивцева, тот пытался ухватить с подноса очередной бокал, но руки уже не слушались его.

– Потом, потом! Все потом, Николай Аркадьевич.

Начальника подняли с дивана и, взвалив его на плечи, потащили к двери. Варя с тоской и отвращением смотрела, как он неуклюже перебирает по полу ногами. Носок сапога зацепился за маленький столик, тот опрокинулся, и целая гора пустых бокалов со звоном рухнула на пол.

– Не успела! – выдохнула Варя, когда Спесивцева уволокли из комнаты.

Где же Захар? И как она теперь признается другу, что все испортила?

Закусив губу, Варя побрела по залам театра. Захара нигде не было, и девушка уже начала не на шутку волноваться, что с ним что-то случилось. Карусели, свет, зеркала, разряженные гости – все это перестало казаться ей красивым и захватывающим. Духота, какофония звуков, калейдоскоп скалящихся лиц – Варя будто оказалась в тесном кольце, из которого никак нельзя было сбежать.

Она отошла в сторону и прислонилась к прохладной, облицованной мрамором стене. Прикрыла глаза, стараясь остановить нарастающую панику. Сейчас нельзя терять самообладания. Нужно сосредоточиться и…

– Никогда не любил эти столпотворения, – проговорил вкрадчивый мужской голос.

Варя увидела рядом с собой невысокого крепкого мужчину в черном сюртуке. На голове незнакомца возвышался цилиндр, узкая маска совсем не скрывала уставшего серого лица.

– Вам, я вижу, они тоже не по душе, – продолжал мужчина, лениво оглядывая толпу. – Неправда ли, куда лучше остаться дома и, скажем, посидеть у камина с книгой?

– Да, наверное, – осторожно произнесла Варя.

– Я бы ни за что не пришел сюда, но увы… – Незнакомец печально вздохнул. – Служебный долг требует.

– Служебный долг?

Варя подумала, что мужчина, должно быть, пьян.

– Но вы ведь и сами прекрасно понимаете. Думаю, ваш отец был бы не в восторге, узнай он, что вы здесь.

Несколько мгновений Варя молчала, снова и снова повторяя в уме то, что сейчас услышала.

– Вы…

Мужчина посмотрел на Варю с легкой снисходительной улыбкой, и она поняла, что попалась. Дверца клетки захлопнулась.

– Мне немного неловко, сударыня, ведь я знаю вас, а вы меня – нет. Но моего имени давно никто не слышал – боюсь, я и сам его позабыл. Можете называть меня господином Н.

Варя молчала, отказываясь поверить, что произошло то, чего она так боялась.

– Вы похожи на затравленного зверька, – продолжал Вершитель Прогресса. – Не надо так дрожать – вы же не думаете, что я подниму крик и прямо из бального зала потащу вас в казематы?

– Нет? – просипела Варя.

– О, все эти театральные эффекты – не для меня. Смотрите, я ведь даже не вооружен, – мужчина поднял руки, и девушка увидела, что его правая кисть полностью механическая.

– Так зачем же вы… Чего вы хотите?

– Как вы считаете, в чем смысл Прогресса?

– Не знаю, – растерялась Варя.

– Человек! – объявил господин Н. – Вот что следует совершенствовать. Не машины, а человека. Мы слишком хрупкие, слишком беспомощные. К чему нам все эти заводы, паролеты и вычислительные машины, если нас самих так легко сломать?

– Вы имеете в виду… – Варя бросила взгляд на механическую руку.

– Сначала – внутренняя работа. Отказаться от желаний, оборвать все мосты, – мужчина пошевелил в воздухе длинными стальными пальцами. – Но после этого находиться в слабом человеческом теле станет почти невыносимо. Признаться честно, Варенька, я вам завидую.

– Мне? Но почему?

– У вас с самого начала было то, чего мне так не хватает, – Вершитель многозначительно посмотрел на Варю.

Девушка приложила руку к груди и сквозь шелк платья нащупала зубчатый медальон. Сердце ударялось о ребра – гулко и часто.

– Князь Кручинин… Мой отец всегда хотел помогать людям. Искусственное сердце вылечило бы не одного больного. Есть много чертежей, вы можете взять их.

– Это всего лишь прототипы. Первая работающая модель – вот здесь, – господин Н. указал на Варю пальцем. – К тому же дело не в чертежах, не в шестернях и пружинах. Есть что-то другое – сила, которая заставляет ваше сердце биться, которая делает вас живой. Особенной. Оглядитесь вокруг – вы совершеннее любого, кто есть в этом зале.

Варя окинула взглядом гостей – танцующих, хохочущих, набивающих рот закусками.

– Это неправда. Не будет ничего хорошего, если кто-то начнет считать себя лучше остальных.

– Вы просто наивная идеалистка, Варенька, – такая же, как и князь Кручинин. Знаете, что отличает меня от Магистра? – прошептал господин Н., наклонившись к Вариному лицу. – Ваш отец меня совершенно не интересует. Мне ничего от него не нужно. Мне нужны только вы и механизм, спрятанный внутри вас. Вы понимаете, о чем я говорю?

Варю ударило страшной догадкой. Этот человек требует, чтобы она отдала ему свое сердце. Вот так просто, без всяких романтических метафор. И не для того, чтобы создать какую-то там армию – нет! Он хочет, чтобы человек превратился в совершенное и неуязвимое существо. Хочет сам в него превратиться, и сердце, вместе со спрятанной в нем Эссенцией Вита, – необходимое условие.

– Кажется, да. Вы отпустите папу, если я отдам вам то, что вы хотите, – Варя удивилась тому, как спокойно звучит ее голос. Все было так обыденно, словно речь шла о безделице, а не о ее, Вариной, жизни. Ни слез, ни криков, ни просьб – только слова, холодные и страшные.

– Вижу, что не ошибся в вас, – господин Н. бросил на Варю насмешливый взгляд. – Вы все схватываете на лету.

– Но тогда я… Меня просто не будет.

– Звучит пугающе, согласен. Но на самом деле ничего не изменится. Вы ведь и сами понимаете.

Варя застыла, разглядывая танцующие пары. Волновались подолы шелковых платьев, маски не скрывали восторженного румянца, а яркий свет огней, отраженный в десятках зеркал, заставлял глаза сиять почти так же ярко, как драгоценные камни. В этом сверкающем, хохочущем круговороте для нее, Вари, и правда не было места.

– Я знаю, многие пытались вас запугать. Они думали, что вы маленькая беспомощная девочка, – голос господина Н. вплетался в Варины мысли так, словно сам был одной из них. – Но я вижу, что это не так. Я вижу ваш разум, вашу силу. Я не хочу вас сломать – просто призываю обратиться к логике, сухой и беспристрастной. Князь Кручинин – в тюрьме. Захар Колесников вот-вот окажется там же, вместе со своей мамой. Алису Веснянскую допрашивают Блюстители. А Магистр скоро, очень скоро, получит армию, на которой он помешался. Знаете, что случится после?