Андрей Киселев - Терминатор. Русская версия. Часть 4 [СИ]

Это была уже новая компания. Буквально восстановленная с нуля, после той, что была взорвана в 1997 году и сгоревшая до основания.

«Кибердайн Рисеч Системз» это три высотных сплошь из стекла и бетона, научных комплекса. Еще достраивающихся, но уже работающих во всю.

До полного окончания разработок и окончания самих работ по программе «ГЕНЕЗИС» было еще целых два года. Как и до появления здесь некоего Джона и робота Т-S/GET918.

Необходимо было сворачивать свою деятельность и убираться отсюда. И Бэк Сандерс запустив систему загрузки, уже спешил, быстро идя по длинному и широкому коридору к выходу с двенадцатого этажа здания.

Он спешил, и надо было уходить отсюда. Запущенна следом за прочими и другими программами система вирусных программ должна сделать свое дело. Это последнее, что он Бэк должен был здесь сделать, чтобы затянуть и сорвать на время все разработки в «Кибердайн Рисеч Системз». Это не повредит всей операции, но существенно затянет разработки по этой тематике. И скоро здесь все умрет и будет много шума. Будут искать виновных в случившемся. А военные будут вести расследование и конечно найдут тех, кто повинен, но только не его и не Дака Корвика. Еще одного двойника и копию машины Т-ХА Кэвина Кэмбела, которая была уже здесь и ожидала в лифте их обоих, своих диверсантов и агентов из своего же полиморфного жидкого металла. То, что и было самим Кэвином Кэмбелом или роботом полиморфом Т-ХА.

Еще год назад робот Т-ХА оставил их двоих слепив из своего металла двойников самого себя. С отдельной программой для действий в корпорации в качестве шпионажа и здесь же в особом тайнике в нижнем уровне строящейся корпорации тяжелый стальной ящик. Там где шли разработки как раз с жидким металлом и его программированием. Это были совершенно новые технологии и разработки. Но только еще попытки сотворить что-то, что было теперь Кэвином Кэмбелом или роботом полиморфом Т-ХА, VBY998000547. А тот стальной с кодированными замками и чипом программирования ящик был с роботом Т-1002, в спящем кибернетическом режиме, спрятанным здесь специально по приказу его хозяина Скайнет три Джона Генри. Это предназначалось Скайнет один, которого Т-ХА еще не знал, но им еще предстояло встретиться и в прошлом и в настоящем.

Он не задавал своему повелителю вопросов, но было ясно, что они делали все общее одно дело.

Вскоре открылись двери в пассажирский лифт. И там стоял сам Кэвин Кэмбел под видом охранника корпорации и в форме, даже с дублированным из жидкого металла оружием в кобуре 9мм Beretta 92 FS (M9) на кожаном поясном ремне.

Лифт закрылся и Бэк Сандерс подошел лицом вплотную к основной машине VBY 998000547, прижавшись к ней плотно всем своим телом из жидкого полиметалла. И Кэвин Кэмпбел и Бэк Сандерс слились в одно целое, став блестящим на время живым сталагмитом, торчащим из пола лифта, в самый тот момент, когда закрылись двери, и лифт поехал вниз на следующие этажи. Где на восьмом этаже здания произошло тоже самое. Вошедший в лифт Дак Корвик также слился с Кэвином Кэмбелом в одно целое. Затем, приняв облик главы корпорации Роуэна Майенса, Т-ХА уже без всяких на то подозрений среди прочих охранников, сотрудников и военных, беспрепятственно вышел из здания корпорации.

Машина Т-ХА по имени Кэвин Кэмбел просто вышла через проходную и главные ворота как настоящий живой обычный человек. Она не спеша, пошла по асфальтированной улице и пешеходному тротуару мимо проходящих людей так же не вызывая ни каких у идущих ей навстречу подозрений. Машина не спеша, шла среди молодых посаженных здесь тополей и густого облетевшего осеннего кустарника. Вскоре, снова изменив свой внешний облик, и уже превратившись в красивую и очаровательную голубоглазую блондинку. То, что было роботом Т-ХА и Кэвином Кэмбелом, стало теперь Эммой Даксли, скопированной одним прикосновением к той на нудистком пляже в Калифорнии.

Расправив утонченными женскими жидкометаллическими скопированными один в один с живой человеческой натуры руками вьющиеся змеями белокурые густые волосы из полиметалла по плечам, и раскачивая в белоснежной из такого же жидкого металла кофточке и сорочке шикарной четвертого размера женской грудью. Виляя задницей и широкими овалами бедер. Сверкая в короткой до колен узкой с разрезами по бокам юбке, очаровательными в темных шелковых чулках коленями и ниже икрами ног, молодая та блондинка, цокоя звонко по асфальту белыми на высоком каблуке туфлями. Просто скрылась за поворотом и углом стоящего жилого здания.

Многие верят, что ребенок в утробе матери делит с ней ее мечты. Ее любовь к нему. Ее надежды. Видит ли он это все в виде картинки, пока дремлет в ней. Не потому ли он тянется к ней в тот первый миг, чтобы прижаться. Но если мать с самого начала знает, что за жизнь его ждет. Что его станут преследовать, что от него будут зависеть миллионы жизней. И что ей беспрестанно предстоит за него бороться. Поймет ли он тогда, почему его мать так переживает, и почему так дорожит за него. Потянется ли он к ней, если единственной мечтой, которой делилась она с ним, был кошмар. И поймет ли он, что моя любовь течет в нем словно кровь.

Черное ночное, разделенное желтой разделительной полосой шоссе от края до края, и от самых северных границ Мексики до самой границы штата Нью-Мексико, мелькало в свете фар и уходило под бампер летящей по трассе автомашины. По сторонам проносились черными ночными призраками высокие, как столбы кактусы и кругом была только выжженная, словно ядерным огнем мексиканская пустыня.

Мертвое место. Уже целые столетия здесь не рождалось ничего кроме этих колючих кактусов и жухлой колючей травы. Все выжигалось беспощадно жарким солнцем и вечным дневным зноем.

Это место было местом смерти. Временами то там то сям по обе стороны дороги за окном машины мелькали и белели разбросанные кости животных, нашедших свою погибель в этих местах.

Впрочем, это не единственное в Америке такое место. Подобных мест было полно. Но еще больше будет после ядерного удара и ядерной лютой пожирающей все своим ледяным холодом зимы.

Машина на большой скорости, летела по длинному этому ночному шоссе и Сара сейчас задумавшись, вспомнила снова о Джоне. Что-то снвоа происходило и что-то нависло снова над ним и ей как черная эта ночная пелена пустынной ночи. И лишь где-то впереди был еле виден у самого горизонта красноватый ранний рассвет как некая надежда на лучшее.

Автомобиль Buick LeSabre красного цвета, успешно миновал границы двух штатов и приграничные посты, проскочив мимо полицейских кордонов ловящих с Мексики постоянно эмигрантов, поток которых не утихал никогда. И эта граница была просто какой-то болезнью двух Американских штатов, не способных разрешить эту свою болезненную уже чуть ли не вековую проблему.