Оксана Алексеева - Знаменатель

Мне до сих пор не было страшно, потому что победить Штефана можно многими способами, но только не страхом. Я рассмеялась, заставляя его недоуменно изогнуть бровь:

– Да, я сделала выбор, а ты не собирался в меня стрелять. Ты просто продемонстрировал, что вооружен, спровоцировал…

Я не закончила фразу, подныривая вниз и одновременно ударяя локтем ему в запястья. Он выстрелил вверх, но вторым ударом я выбила пистолет. Штефан тут же врезал мне в лицо, но я, не обращая внимания на боль, схватила его и рванула на себя – подальше от того места, куда улетело оружие. Мы упали на пол, я пропустила еще два удара, а потом и сама, извернувшись, пнула его коленом между ног. Штефана скрутило судорогой, что позволило мне ударить в лицо – из носа его уже текла кровь. До пистолета было слишком далеко, поэтому я рванула за шнур и поймала падающую настольную лампу. Не раздумывая, замахнулась. Но он уже пришел в себя и уклонился, так что я попала в плечо вместо головы.

Штефан откатился назад, я вскочила на ноги. Кинулась было в сторону оружия, но налетела на подсечку и снова рухнула на пол. Никто ведь и не предполагал, что это будет просто? Он был сильнее, но я быстрее. Однако самым главным уравновешивающим фактором оставался Чон Со, который не позволял ни одному из нас сдаться.

Получив сильный удар в затылок, я попыталась развернуться, но за эту секунду Штефан уже рванул вперед и почти дотянулся до пистолета. Тут раздался оглушительный стук в дверь, и мы оба замерли.

– Эй, Штефан, что у тебя там творится? – орал мужской голос. – Я вызываю полицию!

Естественно, выстрел получился громоподобным. А в вечернее время многие соседи дома. Кто-то даже и не понял, что за звук это был, но паника в тоне мужчины подсказывала, что его версия близка к правде. Скорее всего, он и к двери-то подбежал по инерции. И полицию вызовет, как пить дать.

В этот момент в голову полезли глупые мысли: у каждого из нас есть шанс довести дело до конца и даже успеть сбежать. Но теперь уже точно найдутся свидетели: кто входил в квартиру, кто спешно из нее выбегал. Станет ли Даниил вытаскивать меня из тюрьмы? Вряд ли. Возможно, наоборот, даже обрадуется, что я сама поместила себя изоляцию. Мысль о том, что Штефан окажется в тюрьме, не вызывала особенного интереса.

Я хотела крикнуть: «Простите за шум, мы тут уронили…» – но не смогла придумать, что именно, потому промолчала. Штефан тоже сообразил, поднялся и побежал к двери, поправляя одежду. Окликнул в подъезде мужчину, что-то ему сказал. Чаще всего людям достаточно хоть какого-нибудь объяснения. Возможно, тот и не станет вызывать полицию, но это может сделать кто-нибудь другой.

Мне не было никакого дела до того, догадается ли Штефан спрятать все лишнее и замазать чем-нибудь дырку в стене. Я буду только рада, если у него начнутся проблемы с властями, а на пистолете моих отпечатков нет, так что привлечь могут только его, за хранение. Я схватила куртку и выбежала в еще приоткрытый проход, услышав в спину тихое:

– Запомни, это ты объявила войну – не я.

Конечно, первым порывом, после того как я отдышалась, было позвонить Даньке. Но я не стала этого делать из-за стыда. Такая глупость Логике непростительна! Если я опасалась Штефана, то зачем приезжала? Если все-таки решилась его убить, то надо было убивать, а потом уже думать о последствиях. Или не решаться вовсе. А я сама загнала ситуацию в такую точку, из которой нет мирного выхода. С другой стороны, эта игра даже из Ольги сделала монстра – она ни одному посвященному не дает шанса остаться нормальным человеком! Но моя глупость достойна проклятий. Теперь, когда я была способна анализировать, могла найти первопричины такого нетипичного для себя поведения: все последние дни каждая моя мысль была завязана на эмоциях. И, как выяснилось, они являются худшим из возможных советчиков. Если уж я, самый хладнокровный элемент, совершила такую ошибку, то Штефан уж тем более теперь не увидит необходимости сдерживаться – я первая дала ему моральное право себя прикончить. Утешала только уверенность, что он и сам недолго бы сомневался, даже без моих реверансов. Разбитая губа ныла, а шишка на лбу набухала все сильнее, отзываясь головной болью.

Что же делать? Виделось только три сценария: просто подождать, пока меня пристрелят в безлюдном месте, убежать в другой город или страну, довериться Знаменателю окончательно – если не ему, то вообще никому не под силу что-то предпринять. Первый вариант меня не слишком устраивал по причине застарелой и прочной любви к самой себе. Второй был нецелесообразен – даже от Дани сбежать больше шансов, чем от Штефана с его радаром. Как мило, когда единственный возможный спаситель в данный момент закапывает трупы где-то в Подмосковье…

Но все-таки мой разум в достаточной степени охладился. Теперь и соображалось легче.

– Там кого-то убили! Убили! – заверещала я, подбегая к остановке. – В том доме стреляли!

– Девушка, да успокойтесь… – недоумевал один из мужчин, но все-таки начал вглядываться в темноту и схватил за руку свою маленькую дочку. – Вы уверены?

– Уверена! Надо звонить в полицию… а я телефон дома забыла… Кого-то убили!

Мужчина продолжал озираться, но зато среагировала женщина, стоявшая неподалеку. Она уже нажимала на кнопки мобильника.

– Надо просто позвонить и сообщить – пусть проверят, это их работа! Какой тут адрес?

Если хочешь, чтобы события развивались по сценарию, для начала напиши этот самый сценарий. Нельзя же полагаться на ответственность соседей, в конце концов! А так я гарантированно устроила Штефану неприятности. Если повезет, его задержат надолго до выяснения. Но даже если нет, до утра пусть занимается объяснениями, а не мной. В любом случае ему сейчас надо прятать пистолет и проветривать квартиру, а не меня догонять.

Теперь следующий ход. В маршрутке все косились на меня, но я только надвинула поглубже капюшон.

– Оль! К тебе тут Вика пришла! Ну и какого хрена ты шляешься в такое позднее… Блин, что с твоим лицом?

Ольга жила с отцом – немного грубоватым, но очень добродушным человеком, если узнать его поближе. Он тут же схватил меня за руку и почти силой потащил внутрь, на свет.

– Ох, ты ж блин… Тебя побили? Кто на тебя напал? Что случилось?

Вместо ответа я чистосердечно разрыдалась – подходит для любого случая, когда нечего сказать. Ольга тоже выбежала из комнаты и, раскрыв рот, таращилась на меня.

– Дядь Саш, – выдавливала я сквозь всхлипывания. – Можно, я у вас сегодня останусь? Мама сильно испугается, если…

Он растерялся окончательно:

– Да… это-то конечно… Но поехали в больницу для начала… И родителям позвони – пусть хотя бы знают, что ты тут!