Оксана Алексеева - Знаменатель

Штефан повис на его руке. Я от ужаса и осознания уже не могла сдержать слез, но спросила:

– Зачем? Ведь Ольга никому не мешала…

Даня отпустил Штефана, позволив ему бессильно опуститься на пол. Посмотрел на меня:

– Мешала, Вик. Разве Штефан сам не сказал вчера, что она единственная, кто мог его сдержать?

Когда Штефан заговорил, я подбежала ближе, чтобы расслышать каждое слово:

– Это я ее убил…

Сердце разрывалось, я обняла его и целовала в волосы, но слов подобрать не смогла. Он винит себя за то, что втянул Ольгу. Такое пережить очень сложно, без помощи не обойтись. Но Даня, присев перед нами на корточки, почему-то не спешил утешать:

– Почему ты, Штефан? Расскажи.

Это было жестоко, но после первой же фразы я выпустила Штефана из объятий и отодвинулась:

– Вика начала войну. И хоть ты помог мне с полицией, но тогда подчеркнул, что тебе не составит труда засадить меня или сделать что угодно. Вы вместе, а я… у меня была только Оля. Я связался с Маркосом, все объяснил. Честно сказал, что после того, как Вика прикончит меня, останется только он. Поэтому мы должны от нее… – он поднял мутный взгляд, – от тебя избавиться.

Мне нечего было сказать. В конце концов, войну и правда объявила я, хотя сама этого не хотела.

– И что ответил Маркос?

Штефан криво усмехнулся – без тени веселья на лице:

– Отказался. Сказал, что не будет в этом участвовать ни при каких обстоятельствах. Что он отказывается быть Знаменателем, а если кто-то из нас достаточно жесток для подобного – это лишь наш выбор. Я разозлился его наивности, но ничего поделать не мог. А тут еще и Ольга приехала, с вещами, это отвлекло. На следующий день мне позвонил Рич, спросил, в самом ли деле я хочу стать Знаменателем. Я не был уверен, но он, перед тем как бросить трубку, добавил: «Тогда придется создать для вас лучшие условия». Без понятия, что это значило, но когда я перестал чувствовать Маркоса, сразу побежал к вам. Война войной, но невозможно сражаться, когда не знаешь противника.

– Понятно, – сухо ответил Даня. – То есть ты заварил кашу, а когда запахло жареным, побежал к тем, кого в первую очередь собирался убить? Да ты лучший напарник из возможных.

Он встал и отошел. Ему разве что брезгливости на лице не хватало для полной картины.

– Но я не думал, что Оля пострадает! Мне и в голову не пришло, что ее могут втянуть! – крикнул Штефан, и я в это верила. Но тем не менее он ведь сам ее и втянул.

Однако сейчас добивать его было бы бесчеловечно:

– Даня, давай увезем его домой. И лучше тоже там останемся. Наши разногласия – только наши. И мы на самом деле не знаем, по кому придется следующий удар.

Данька злился, это было очевидно. Но ответил спокойно:

– Тогда лучше ко мне. Успокоимся и решим, что делать. А если ничего не придумаем, так и будем жить втроем: я, ты и Штефан. Всю жизнь мечтал. – Наверное, даже Знаменателю иногда необходимо выплеснуть раздражение.

Все же по дороге домой он успокоился, поэтому смилостивился и поговорил со Штефаном по душам. Тому требовалась поддержка Эмпатии, и Данька дал ее. Я не подслушивала, мне было безразлично. Важно, что Штефан смог уснуть. Его муки совести сейчас бы ничему не помогли.

– Я беспокоюсь о родителях, Дань, – было первое, что я сказала, как только он вошел на кухню и сел напротив.

– Можем съездить к ним и удостовериться, что с незнакомцами они в последнее время не общались. Но вряд ли им что-то угрожает. Ты, в отличие от Штефана, после такого пошла бы убивать настоящих преступников, а в нем только обострилась жажда Цели.

Он прав, поэтому я спросила о более важном:

– Рич и Дрю замешаны, но сами они не обладают настолько сильной способностью. Кто это сделал?

– В нападении на Маркоса участвовали шесть человек. Ни один не пойман. Шесть, Вик, понимаешь? – Я покачала головой, думать вообще было сложно. – Другая Система. В полном составе и очень сильная, предполагаю, они значительно старше вас. Работают вместе, а натравили их на вас Дрю и Рич. И это моя ошибка. Как бы я сейчас ни злился на Штефана, но именно я проспал начало войны.

У каждого Знаменателя есть Цель. Цели могут быть разными, но всегда значимыми: от научной разработки до организации мирового конфликта. Цель может быть отложена во времени или подлежать немедленному исполнению. Каждый Знаменатель чувствует, когда должен начать реализацию Цели. История не знает примеров одновременного существования двух действующих Знаменателей.

Штефан, благодаря воздействию Эмпатии, крепко спал, поэтому нам пришлось разместиться в гостиной. Даня привычно выделил футболку и штаны, которые, хоть и были велики, но уже могли считаться моими. Несмотря на то, что я имела возможность оказаться к Даньке ближе некуда, уснуть никак не удавалось. Обоим. Наконец он вздохнул – на этот раз тяжелее, чем двадцать раз до этого, – открыл глаза и подложил руку под голову.

– Ладно, Вик, говори.

А о чем? Что мне невыносимо жаль Ольгу, что Маркос этого не заслужил, или что я всерьез беспокоюсь за себя лично? Разве ему это неизвестно? Решила спросить о том, что было не так очевидно:

– Рич заинтересован, чтобы моя Система закрылась Знаменателем. И каким-то образом убедил в этом других. Ладно, предположим. Я не понимаю, почему они не убили Маркоса. Только чтобы мы не получили его способность? Но если речь все равно идет о создании Знаменателя, это неизбежно.

– Не знаю точно, но могу предполагать. Этим они дали Штефану фору. Помнишь же, Знаменатель должен доказать, что достоин Цели. Так вот, если Штефан погибнет не от твоей руки, а Маркос умрет сам, ты Систему не закроешь. Хотя бы одного ты должна убить.

– А Штефан, убив Аннет, доказал…

– Именно. Они вырубили Маркоса, потому что он наотрез отказался участвовать и тем самым поставили вас в условия, когда другого выбора нет. Скорее всего, им вообще наплевать, жив он или нет. Но у Макроса столько последователей, что те не дадут отключить систему жизнеобеспечения – и так он может существовать десятилетиями, оставаясь между жизнью и смертью.

– То есть меня можно просто убить, потом прикончить Маркоса – и все, Штефан автоматически становится Знаменателем? Почему же они этого не сделали?

– Не забывай, что у тебя есть прикрытие – я. Возможно, только поэтому на тебя и не напали до сих пор. Или они дают шанс выиграть сильнейшему.

– Тогда другой вопрос: почему ты прикрываешь меня? Нет, не подумай, я благодарна… Но стратегически тебе сейчас было бы легче допустить, чтобы моя Система закрылась, чем рисковать, удерживая ее от этого.

– Может, потому что я не знаю наверняка, что мне выгоднее? Может, я опасаюсь, что создам самого сильного врага для своего будущего?