Роберт Бюттнер - Удел сироты

Расстреливать слизней с базирующихся на земле орудий, когда они попытаются высадиться на Землю – хорошая идея. Силы вторжения наиболее уязвимы в момент приземления. Особенно, когда будут тормозить при входе в атмосферу. Столетие назад Роммель укрепил европейское побережье, и ему едва не удалось отбросить союзников.

Потом я задумался о нынешней ситуации. Как я подозревал, вокруг каждого мало-мальски важного объекта в мире, существовали противовоздушные и противоракетные комплексы. Если бы слизни вздумали приземляться на вершину Белого дома или Кремля, мы, возможно, уничтожили бы их в один день.

Но Земля слишком большая, чтобы мы смогли ее целиком защитить. Если бы слизни приземлились посреди Саскачевана [75]или на южном берегу Барнео, мы не смогли бы ничего сделать, чтобы остановить их.

Брифинг закончился через двадцать минут. Но прежде чем Брэйс оставил аудиторию, я загнал его в угол.

– Адмирал?

Брэйс повернулся ко мне и нахмурился.

– Благодарю вас, я ваш должник, – сказал я.

– То есть?

– Вы вытащили меня через ту дыру, перед тем как произошел взрыв. Вы спасли мне жизнь. Мне и моему крестному.

Он улыбнулся словно оживший труп.

– Спас отчего? Генерал, по-моему, вы чего-то не понимаете. Мы выполняем свой долг. Но любая надежда, на то, что мы сможем остановить флот вторжения, исчезла, когда погибла моя команда. Знаете, сколько человек погибло на мысе Канаверал?

Мне показалось, что в моей груди раздулся воздушный шар. Находясь на Ганимеде, я чувствовал себя словно Брэйс сейчас. Теперь мы оба познали пустоту потерь наших отрядов в битве. Подозреваю, что если бы Орд не придирался ко мне больше чем к остальным, я бы тоже остался на Ганимеде… Или злорадно ухмыльнулся бы сейчас. Я мог бы спросить Брэйса, насколько ему помогло его образование и навыки, полученные за долгие годы службы.

– Мы все стараемся делать все, что можем, – сказал я. – Мы ошибаемся. Мы идем назад и делаем заново, так хорошо, как только можем.

Он еще шире улыбнулся.

– Пехота может так и делает. Пехота может сражаться, примкнув штыки или взяв камни. Но я ничего не могу вернуть, ничего не могу поделать с тем, что случилось.

Он тяжело вздохнул. Стояла гробовая тишина, в которой еще долго звучало эхо его шагов, отражающееся от каменных стен.

– Если у нас был бы хотя бы один корабль-модуль, который мог свободно перемещаться в космическом пространстве! Мы должны доставить на « Эскалибур » хотя бы основную часть команды. Для управления самим « Эскалибуром », насколько мне известно, нужно всего лишь несколько человек. Кроме того, необходимо доставить на борт команды « Звезд », – объявил он.

– Сто двадцать против двадцати. Неравные шансы.

– Это наш единственный шанс.

И прежде у меня при сражениях со слизнями были похожие шансы. Я до сих пор видел их перед собой: черную сверкающую броню, задние ряды напирают на передние. Тварей были тысячи.

У выхода в туннель стоял, дымя, Говард. Никто из тех, кто не был на Ганимеде, не смог бы представить, как поток слизней движется по Эспланаде, разделяясь надвое у основания монумента Вашингтона. Я внимательно посмотрел на Говарда.

Слизни будут на Земле. Как животный вид мы бы отчаянно сражались. А потом вымерли бы.

И тут что-то словно пронзило меня. Я повернулся к Брэйсу.

– Я сказал, что задолжал вам. Но если бы я смог доставить вас на борт « Эскалибура », мы были бы квиты.

Мы повторно собрались после перерыва. Земной военный разум прятался и плел заговоры в заплесневелой аудитории глубоко в сердце горы.

– А Брэйс сможет сражаться со слизнями в космосе? – наклонившись, шепотом поинтересовался я у Говарда. – Если, конечно, нам удастся доставить его туда.

Мой приятель пожал плечами.

– Лучше попробовать сразиться с ними на Земле. Если « Огненныеведьмы » так же плохо сражаются, если сравнивать с нашими « Звездами », как воины псевдоголовоногих сражались с земной пехотой, то Брэйс, конечно, может посоревноваться с ними. Но сто двадцать к двадцати – слишком большая разница. Однако победа возможна. Но даже если мы собьем сто двадцать « Огненных ведьм », « Тролль » кажется мне слишком массивным, чтобы мы смогли поразить его обычными ракетами. Так или иначе, но нам не подняться на орбиту.

Я покачал головой.

– Нет. Можно решить проблему используя « Звезду », отправленную в смитсоновский музей. Она до сих пор стоит на улице. Для разгона мы используем вашингтонскую Эспланаду. Ты же сам все видел.

Говард покачал головой.

– Это же музейный экспонат!

Полковник, сидящий радом с нами нахмурился и сердито посмотрел на нас. Ему не нравилось, что мы шептались. Я стащил Говарда с его места, и мы, расталкивая собравшихся, покинули зал.

В сыром гранитном туннеле, куда мы попали, выбравшись из зала, мой голос отдавался эхом:

– Они ведь не выпотрошили кишки у этой « Звезды ». Это стоило бы слишком дорого. Хотя какая разница? Думаю, я бы многое отдал, если бы корабль оказался готовым к полету. Он же может сам принять вертикальное положение, без всяких там кранов. Я видел, как он делал это на Ганимеде.

– Это было при одной шестой земной гравитации. И тебе надо найти безумного пилота, который стартует с Эспланады и выведет нас на лунную орбиту.

– Думаю, подойдет Мини Озейва.

– Тогда у нас есть корабль.

– « Звезда » может отвести пилотов. Тем более, что она уже однажды причаливала к « Экскалибуру ». Тогда у нас будет двадцать один истребитель, плюс корабль поддержки.

– Эта « Звезда » может поднять лишь пятьдесят человек, даже если мы уберем все лишнее и набьем людей, словно сардины. Двадцать из них – пилоты. Тогда остальные тридцать станут командой « Эскалибура ». Хотя команда, на которую он рассчитан – пять сотен.

– На « Эскалибуре » полно компьютеров. А базовая команда сможет заставить его двигаться. В любом случае, он всего лишь корабль, несущий истребители.

Говард закатил глаза к потолку и поджал губы.

– « Звезды » были разработаны для того, чтобы подниматься на низкую земную орбиту, а не летать до Луны. Они не могут нести на себе достаточно топлива, чтобы достичь Луны.

– Брэйс сказал, что мы не можем доставить топливо кораблям, которые находятся на орбите. Может тут нам удастся что-то изменить?

– Возможно, мы могли бы дозаправить одну из « Звезд », находящихся на орбите, если бы она стыкнулась с беспилотным спутником у которого единственный полезный груз – топливный бак. Тогда, быть может, мы могли бы во время расконсервировать « Эскалибур » его « Звезды ». Возможно, мы смогли бы развернуть войну в космосе. Возможно…