Е Попов - Тайна озера Иссык-Куль

Мы склонились над голубоватым экраном гидролокатора. Дно приближалось, и вот в луче прожектора показалась ровная поверхность ложа Иссык-Куля, покрытая илом, из-под которого местами выглядывали острые камни.

Северов включил мотор, глубиноход слегка задрожал и плавно двинулся вперед. Вскоре дно пересекла неширокая, правильной формы лента древней дороги. Несомненно, здесь когда-то была суша, и дорогу соорудили люди. Северов направил глубиноход вдоль дороги. Это была примитивная мостовая, сделанная из больших, грубо отесанных гранитных плит.

Дорога вела на северо-запад по незначительно понижавшемуся дну.

На экране ультразвукового локатора справа и слева от нашего пути стали вырисовываться странные очертания, похожие на заросли леса.

Северов повернул батискаф к этим зарослям, и мы вскоре действительно увидели подводный лес. Деревья были безжизненные. Стволы и ветви были гладкие, черного цвета, как будто обугленные или окаменелые. На стволах у самой земли я заметил огромные выпуклые наросты округлой или неправильной формы.

— Странные деревья! — воскликнул я, щелкая кинокамерой.

— Это бывший ореховый лес, а эти выступы — ореховые наплывы, ценный материал для изготовления дорогой мебели, — пояснил профессор.

Обследовав незначительную часть этого необыкновенного леса, мы вернулись на подводную мостовую.

Скользя вдоль обочин древней дороги, словно в густом зеленом тумане, луч батискафа иногда выхватывал из мрака полуразвалившиеся сооружения, похожие на азиатские могильники-мазары или каменные, грубо отесанные статуи людей и животных.

Северов в таких случаях замедлял ход батискафа, а я прицеливался кинокамерой и производил съемку. Глубиноход, как живой, был послушен в руках профессора, он то почти касался поверхности дна, то легко взмывал вверх, минуя каменистые глыбы. Мы довольно быстро продвигались вперед. Любуясь тем, как ловко и уверенно Северов владеет управлением, я взглянул на глубиномер. Мы достигли глубины пятисот метров.

— Ого, на нашу кабину давит сила в пятьдесят атмосфер! — воскликнул я изумленно.

— Наш аппарат свободно выдержит давление и в пятьсот атмосфер, — спокойно заметил Северов и одобряюще дотронулся до моего локтя.

— Доктор, — внезапно встрепенулся он: — обратите внимание на локатор.

Я посмотрел на экран и увидел смутные силуэты каких-то строений, занимавших все пространство впереди.

— Мы приближаемся… — с волнением произнес Северов. — Перед нами древний город.

Любопытство первооткрывателя, жажда исследователя, проникающего в неведомое, охватили меня.

Когда Северов перевел батискаф на тихий ход, в полумраке стала вырисовываться каменная стена, окружавшая древний город.

Глубиноход легко проплыл над башнями городских ворот. Луч прожектора осветил первые дома.

Волнение и трепет охватили меня. Я поднял киноаппарат на уровень глаз и прицелился. Северов тоже повесил себе на грудь портативную кинокамеру и дал освещение на полную мощность.

Глубиноход пробирался по одной из улиц города между древними домами и храмами, украшенными изображением драконов и фантастических животных. Некоторые здания сохранились удивительно хорошо. Сооружения были сделаны из камня, песчаника. Богатые храмы были облицованы цветной мозаикой.

Вокруг было пустынно. Только струи от винта батискафа колебали неподвижные слои воды и поднимали со дна древнюю пыль.

Северов, не останавливая, направлял батискаф дальше, вдоль диковинных улиц этого мертвого города.

Пока в целом трудно было судить о размерах города, так как подводное освещение позволяло видеть лишь небольшие участки древнего городища. В огороженных дворах домов попадались большие каменные катки для молотьбы злаковых растений, гранитные жернова и огромные из обожженной глины сосуды в рост человека. По записи одографа, вычерчивающего наш маршрут, можно было судить, что город имел определенную планировку. Концентрически расположенные улицы пересекались прямыми площадями, сходящимися где-то в центре.

Мы достигли центральной площади города. Здесь возвышались несколько больших храмов. В одном из них часть стены обрушилась и зияла широкая брешь. Северов подвел батискаф к зданию и направил луч прожектора в пролом. Осветилась внутренняя зала здания… Стены были украшены мозаичными узорами, инкрустированными зелеными, красными и синими самоцветами.

На каменном полу валялись копья, мечи, какое-то другое оружие, утварь и кости человеческих скелетов.

После фотосъемки батискаф покинул этот мрачный зал. На одной из площадей внимание наше привлекло длинное здание павильонного типа с плоской крышей. С фасада здание имело множество арок, поддерживаемых колоннами. Все внутреннее устройство здания было хорошо видно через широкие проемы в стене. На каменном полу были устроены неглубокие бассейны с приподнятыми над полом краями, некоторые походили на обычные ванны.

На стенах здания были рисунки, изображавшие целые сцены, приковавшие мое внимание своей многозначительностью. Рисунки изображали одноногих, безруких, горбатых и других искалеченных людей, которые вереницей проходили в здание с колоннами, купались в бассейнах и выходили стройными, с нормальными конечностями. Под рисунками были изображены какие-то письменные знаки.

— Здесь изображены сцены исцеления больных людей, — воскликнул я, — так это исцеление представлялось древним художником.

Наконец, я все понял. Это, вероятно, была лечебница древнего города. В многочисленных бассейнах и ваннах лечились люди. А так как на такое количество больных трудно было приготовить какие-либо лекарственные вещества, известные древним врачам, то вернее всего было предположить, что ванны заполнялись целебно-минеральной водой, которую добывали поблизости. Это говорило о наличии в этой местности минерального источника еще в те далекие времена.

Я попросил Северова обследовать здание. Батискаф поднялся над павильоном. Мы увидели потрясающее зрелище. Плоская высокая крыша была усеяна скелетами людей. Батискаф опустился, и мы стали внимательно рассматривать скелеты.

По костным останкам я пытался узнать что-либо о жителях этого города. По строению костей, по костным швам я старался определить возраст. Здесь были старики и молодые, мужчины и женщины. Присматриваясь, я обнаружил одну особенность и сообщил профессору.

— Владимир Петрович, как странно выглядят позвонки у этого скелета. А у другого деформированы левые берцовые кости… Да здесь почти все с анатомическими дефектами. Это, вероятно, бывшие больные… Их постигло какое-то стихийное бедствие, они взобрались на крышу лечебницы и здесь все погибли.