Михаил Любовской - Спираль Миров.Трилогия

— Да захотелось, дурёхе, острых ощущений.

— Получила?

— Получила, теперь отпускать жалко.

— А если ещё немного, чтобы не жалко?

— Попробуй, огорчи меня.

И я стал таким, каким выгляжу за пределами Земли, хотя далось это с определённым трудом. Татьяна сначала дёрнулась, испуганно зажмурив глаза, но я прижал её, не давая оцарапаться о чешую. Спрыгнул с кровати и, наклонившись к побелевшему лицу, спросил, оскалив клыки:

— А такой тигр тебе нравится?

Она резко перекатилась на другой край, сжалась в комок и задушено закричала:

— Прекрати немедленно!

Я вернул себе обычный вид и протянул руку, чтобы успокоить женщину, но она оттолкнула её со словами:

— Уходи. Больше встречаться не будем. Завтра пойду в церковь — грехи замаливать.

— Это правильно. Свечку там поставить.

— Мирошников, не юродствуй. Господи… — запричитала она, закрыв лицо руками, — Господи, прости меня дуру — я спала с дьяволом…

— Тань, ты в крайности-то не бросайся? Где ты дьявола видела?

— Ты — дьявол, — её палец обличительно уставился в моё лицо. — Ты прикидываешься человеком и вводишь в соблазн слабые души. Я ведь не узнаю себя, пока тебя не увидела — всё было нормально. Ты свёл меня с ума. Не знаю как Вера, но твоя девчонка точно такая же.

— Танюш, — я задумчиво посмотрел на неё, — Может убить тебя и забрать твою душу, чтобы никто, ничего не знал?

Она отчаянно замотала головой, бормоча сдавленным голосом:

— Нет. Нет, Серёжа, я буду молчать, я никому не скажу.

— Я, тебе, верю и знаешь почему?

— Почему?

— А это, уважаемые зрители, вы узнаете после рекламной паузы. Пора в помывочную.

Я услышал её шаги, когда заканчивал одеваться. Дверь ванной распахнулась, открывая вид на фигуру, замотанную в мятую простыню.

— Говори, сволочь, я уже извелась вся, ломая голову.

— Уже не боишься?

— Боюсь. Говори, не мучай меня.

— Ты очень хочешь услышать? И не пожалеешь? Нет? — я притянул её к себе, поцеловал в мягкие губы и шепнул на ухо. — Я не трогаю матерей своих детей.

— Ты что мелешь, Мирошников, — она оттолкнула меня и, задыхаясь от возмущения, прошипела, — Какие дети? Ты специально так говоришь, да? У меня их уже давно не может быть из-за бесплодия после болезни. Ты вот так решил отомстить, за то, что я тебя принудила? Какая же ты всё-таки скотина.

Она отвернулась и плечи затряслись от тихих рыданий.

— Послушай, Таня, — я положил руку на её плечо, но она скинула одним движением. — В твоём теле происходят изменения, ты их замечаешь, но не придаёшь внимания, и это пока. Можешь посчитать глупостью или издевательством, но сходи, пожалуйста, к гинекологу. Если захочешь, скажешь мне результат. Когда забирать паспорт?

— Я позвоню, — ответила она глухо, — Уходи.

Через четыре дня Татьяна назначила встречу в паспортном столе. Выглядела бледновато, но чуточку моложе. Молча указала на скамью для ожидающих и зашла в кабинет. Через пару минут меня вызвали, дали расписаться в нужных местах и вручили заветную книжечку. При этом вопросов по поводу отсутствия хозяйки нового паспорта, не задавали, видимо всё уже было оговорено.

Татьяна никуда не ушла, ждала в коридоре. Она тоскливо посмотрела в глаза и тихо спросила:

— И что мне теперь делать, Серёжа?

— Жить, Танюша, жить. Ради этого стоит. У Веры тоже будет ребёнок.

— Старые дуры, — она покачала головой с горькой усмешкой. — Что я скажу полковнику, когда живот полезет? Ветром надуло? Да он, как увидит, сразу на развод подаст.

— Если подаст, будешь моей третьей женой.

— Так это… — указала на паспорт. — Тоже? А я чуть было про дочь не поверила. Вот значит как, собираешь гарем в своё дьявольское королевство.

— Видишь, ты уже шутишь, значит не всё потеряно.

— Пока не всё, — тяжело вздохнула. — Осталось подождать какие-то два — три месяца.

— Если появятся проблемы, звони. А лучше приходи, разберёмся.

— Ну да, чтобы твои женщины разорвали меня?

— Зачем так пессимистично? Поругают только меня, погрозят да и смирятся. Перед женской солидарностью ничто не устоит. — я успокаивающе погладил, начинающие светлеть, волосы.

Женщины кудесничали на кухне под приглушённую болтовню маленького телевизора. Вернее готовила Вера, а Нарейса пока находилась в звании 'подай — принеси'. Судя по количеству заполненных вазочек и тарелок — половина праздничного стола уже практически наполнена.

— Есть хочешь? — Вера оторвалась от разделки селёдки.

— Не особенно, но можно и перекусить.

— Подождёшь. Вот закончим с салатами, тогда и позовём.

— А если мы в кафе сходим? — стрельнула Нарейса глазками.

— Обойдётесь. Ты лучше запоминай, что и куда кладётся. Серёжа, ты всё получил?

— Да. Хотел на завтра подарок сделать, ну раз заговорили, то смотрите, — я достал из внутреннего кармана куртки чёрный пластиковый пакетик.

— У меня руки грязные, — Нарейса посмотрела на пальцы, измазанные свёклой, потом перевела взгляд на раскрытый паспорт. — Мирошникова Анастасия Сергеевна…мне нравится, красивое имя. И фамилия мужа тоже.

— Штампик там есть, замужняя девушка? — съехидничала Вера. — Нет, а фамилия без штампика ничего не значит. В таком случае ты будешь дочерью; ну-ка доченька, почисть картошку.

— Зато у меня браслет есть, — надулась Нарейса.

— Поздравляю. Мирошников, ты чего стоишь, отвлекаешь нас от дела? Иди, телевизор посмотри, в интернете полазь или просто поваляйся. Не расслабляй мне молодого бойца…бойчиху.

Я сделал обиженное лицо, сказал, что они злые и ухожу от них…в гараж. Вдогонку мне посоветовали раньше, чем через два часа, не возвращаться. Два, так два — загнал машину в бокс, покрутился вокруг, в поисках лишних зрителей, и перешёл на территорию Спирали, нужно было поговорить.

— Винсах, есть кое — какие вопросы, — произнёс я в пустоту.

— Спрашивай, — обстановка резко сменилась на светлую комнату.

— Нужна консультация по женскому вопросу.

— Что, уже? — Винсах рассмеялся, щёлкнул пальцами и разлил по бокалам искрящийся напиток из вычурной бутылки, — За новую жизнь.

— Это обязательно? — я повторил его жест.

— Нет, конечно, но признайся, всё-таки эффектно. Так что за вопросы?

— А мысли почитать?

— А своим языком рассказать?

— Согласен. Мне тут недавно предложили, через два месяца, привести Нарейсу на осмотр, но я этому человеку не очень доверяю. Он что-то пытался намудрить во время свадебного обряда и был явно недоволен результатом.

— Скажи мне, Сергей Сергеевич, — он задумчиво покачал бокал. — Ты в бога веришь?

— Сам знаешь — нет.

— Знать и услышать — немного разные понятия. Я похож на бога?

— Судя по всем, виденным мной, чудесам — да, но это с чьей стороны посмотреть.