Джеймс Ганн - Бессмертные [сборник litres]

Он мягко высвободил руку. Девушка отступила, слегка озадаченная.

– Вы увидите, что зашифрованная информация исчезнет, как только я закончу, – объяснил Малачи.

Некоторое время пальцы Малачи порхали по клавиатуре. Едва они остановились, защелкало наборное устройство. Малачи опустил взгляд, а затем медленно – так, чтобы девушка видела, – нажал кнопку «очистить».

– Итого, – невозмутимо промолвил он, – двадцать пять миллионов долларов.

Без единого слова девушка вынула из кармана облегающего пластикового платья листок бумаги, вписала сумму и положила на стол.

– Расклад лучше, чем я ожидала, – холодно отрезала она.

Малачи улыбнулся.

– Разумеется, цифры – всего лишь помощники в наших особых услугах. Властители не только страхуют от непредвиденных обстоятельств, но и следят за тем, чтобы эти обстоятельства не возникли. Вы не представляете, через что мне пришлось пройти с этим Госсейном… Обслуживание по вашему полису начнется, как только банк зачтет этот чек.

На лице девушки отразилось холодное презрение.

– Знаю, поэтому и пришла к вам. Попутно замечу, что я не поставила в известность мою расу и не получила ее согласия. Впрочем, я лучше, чем кто бы то ни было, осознаю, на что способны люди ради денег.

Понимающим взглядом голубых глаз Ренд проводил стройную, точеную фигурку, грациозно развернувшуюся и быстро – даже слишком быстро – преодолевшую расстояние до двери, и тут же потянулся к визифону…

На подлете к Новой Земле Ренд все не унимался:

– Я так и не понял, почему вы мне не дали сообщить куда следует. Если раса сверхсуществ разбредется по галактике, их не остановить. Помните, что она сказала про людей? Какая судьба нас ждет, если они вдруг захватят власть?

– Здравый смысл гласит: честь – понятие не относительное, – заметил Малачи. – Любые оговорки делай до того, как свяжешь себя обещанием, а не после.

– Честь! – усмехнулся Ренд. – Что для них честь? По-вашему, их что-то остановит, если появится шанс спасти свое будущее? Они разделаются с нами, как с вредителями, как со второсортными существами, за которых нас и держат.

– Успокойтесь, Ренд, – рассеянно отмахнулся Малачи из глубин мягкого, удобного кресла. – Откуда вам знать?

Ренд склонился к низкорослому страховому агенту и с жаром продолжил:

– Говорю вам, это интуитивное. Как только она вошла, во мне все съежилось, а я ведь даже еще не знал, кто она. В ней было нечто такое… Сверхчеловеческая уверенность, будто она и ее раса наследники вселенной. И они об этом в курсе.

– Так-так, Ренд. Расскажите-ка поподробнее, что там у вас съежилось, – добродушно усмехнулся Малачи.

– Смейтесь, смейтесь! – обиделся Ренд. – Но́ситесь со своим здравым смыслом, больше ничего не желаете знать. Только вселенной правит интеллект. Это он дал человеку возможность сперва завоевать Землю, а затем и галактику. Это он позволил ему смести со своего пути все, что представляло опасность и доставляло неудобства – от хищников до комнатных мух, – оставив лишь тех, которые требуются для исследований. А еще больший интеллект в конце концов одержит победу над человеком.

– Не надо его переоценивать, – мягко заметил Малачи.

– Переоценивать! Не надо его недооценивать! Интеллект – единственное, что отличает человека от остальных существ. Единственное, что делает его великим. Единственное, что способно его усмирить. А вы говорите «не переоценивай интеллект»!

– Правильно, – произнес Малачи.

– Увидев ее, я почувствовал себя так, как, наверное, при первой встрече с человеком чувствовал бы себя лев, король джунглей: ошарашенным, испуганным, уже поверженным. Хотелось схватить ее и растерзать на кусочки, пока она не напустила на меня свои колдовские чары. Мой разум будто превратился в ничто, оставалось только использовать грубую силу, чтобы одержать верх над этой живой угрозой, пока она не одержала верх надо мной.

– Ну и ну! – Малачи в изумлении раскрыл глаза.

– Можете сколько угодно говорить о толерантности и здравом смысле. Их оружие куда сильнее. Оно поражает корни человеческого существования. Если Они победят, человек исчезнет как вид. Повторит путь хищников или комнатных мух. Потому что ценят Они нас ничуть не выше. Человек должен уступить дорогу тому, кто лучше, кто умнее… сверхчеловеку. Возможно, кое-кого из нас и оставят. Для опытов. Остальные умрут – либо потому, что Они нас уничтожат, либо от фатального комплекса собственной неполноценности.

– Хм-м-м, – протянул Малачи. – Не знал, что этот комплекс несовместим с жизнью.

Красивое лицо Ренда посуровело и стало напряженным. Понизив голос, он заговорил решительно и взволнованно:

– Она ведет речь о будущем ее расы. Точно вам говорю, Малачи, от этого зависит, выживем ли мы.

Малачи надолго задумался.

– Опять начитался, – наконец заключил он.

Лицо Ренда разочарованно вытянулось.

– И что с того? – с вызовом признался он.

– Приключенческой беллетристики?

– Да, – буркнул Ренд. – Но это не значит, что я несу чепуху.

– Здравый смысл, – бодро откликнулся Малачи, – говорит, что беллетристика предназначена для развлечения, а вовсе не для руководства к действию. А приключенческой беллетристике не хватает только одного.

– Чего же? – осведомился Ренд.

– Здравого смысла, – отрезал Малачи и вновь уткнулся в путеводитель.

Ренд между тем угрюмо буравил невидящим взглядом видеопанель на стене салона с восхитительной Новой Землей, постепенно увеличивающейся в размерах.

– Послушайте-ка, – сказал Малачи, облизывая губы. – «Новая Земля известна множеством отменных заведений общественного питания. Особенно рекомендуются к посещению: гриль-бар «Межзвездный» с галактическим шведским столом (изысканными блюдами из многих миров), кафетерий «Старая Земля», где подают вкуснейшие салаты (хрустящую зелень, которая больше не растет ни на одной из обитаемых планет), кафе «У астронавта»…

– Малачи! – взревел Ренд. – Как вы можете думать о еде, когда раса под угрозой вымирания?

– Здравый смысл подсказывает, – совершенно серьезно изрек Малачи, – что настоящей опасности исчезновения раса подвергнется в том случае, если не будет думать о еде. К тому же, раз уж мне предстоит повторить судьбу хищников, я бы предпочел прежде наесться вдоволь.

Он откинулся на спинку кресла, скрестил на груди руки, закрыл глаза и погрузился в размышления о диковинных или знакомых всем яствах из прошлого и будущего, каждое из которых было великолепно приготовлено.

– Смейтесь, – невесело ухмыльнулся Ренд. – Шутите. Развлекайтесь. У вас хорошо получается. Вы, Малачи, предатель человеческой расы.

Малачи открыл глаза.

– Здравый смысл… – начал он.