Гарри Гаррисон - Мир смерти. Планета проклятых

– Не мог я тебя взять, – ответил Язон. – И сам бы не пошел, если бы ты настаивала. Ты мне дороже миллиарда кредов.

– Это самое приятное из того, что я когда-либо от тебя слышала. – Мета нежно улыбнулась и поцеловала Язона. Керк с интересом наблюдал за ними.

– Объясни, что же произошло? Компьютер наконец вычислил пароль?

– Нет, это я его вычислила.

Она заулыбалась, видя их потрясенные лица, и еще раз поцеловала Язона.

– Вы же знаете, что я заинтересовалась шифрованием. Это страшно интересно, особенно военная сфера применения. А тут как раз Шранкли рассказал мне о подстановочных шифрах, и я попробовала один из них, самый простенький, ну тот, знаете, где А—1, Б—2 и так далее. Я попробовала записать одно слово этим шифром и получилось 81122021, но это всего восемь цифр. То есть двух не хватает. Шранкли растолковал мне, что каждая буква обозначается двумя цифрами, а не одной, то есть А записывается не как 1, а как 01. Тогда я добавила по нулю к двум одинарным цифрам, и получилась десятизначная комбинация. Потом я шутки ради ввела ее в компьютер, он передал ее на линкор, и вот что из всего этого вышло.

– Сорвать банк с первой же попытки, первой же комбинацией! – воскликнул Язон. – Вот удача так удача!

– Не совсем. Ты же сам все уши нам прожужжал, что у военных полностью отсутствовало воображение. Вот я и взяла простейшее слово. Я заглянула в словарь эсперанто…

– ХАЛТУ?

– Ну да, закодировала его и послала.

– А что оно означает? – спросил Керк.

– «Стой», – ответил Язон. – Просто «стой».

– Я бы на ее месте сделал то же самое, – одобрительно кивнул Керк.

– Ладно, пошли заберем деньги – и домой.

Пот струился по телу Брайана и стекал в набедренную повязку – другой одежды на нем не было. Легкая фехтовальная рапира будто налилась свинцом и оттягивала руку. Болели мышцы – сказывались перегрузки последнего месяца.

Впрочем, все это не имело значения. Порез на груди, из которого сочилась кровь, боль в глазах, даже огромный амфитеатр с тысячами зрителей – все было сейчас несущественно. От всей необъятной Вселенной осталось лишь сверкающее стальное острие – тонкая полоска металла, рвущаяся к его груди и отводящая его оружие. Он чувствовал хищное дрожание этого острия, заранее догадывался, когда и куда оно двинется, и всякий раз парировал удар.

Выпад! Брайан мгновенно среагировал, но его рапира пронзила воздух, и в следующую секунду он ощутил острый укол в грудь.

– Удар! – проревел заполнивший весь мир голос, и в ответ обрушилась лавина аплодисментов.

– Одна минута! – произнес тот же голос; пошел отсчет времени.

Брайан немедленно расслабился. Минута – это не много, нужно использовать каждую секунду. Под мерный стук метронома он расслабил каждый мускул – только сердце и легкие продолжали работать в прежнем ритме, – закрыл глаза и позволил секундантам отнести себя на скамью. Пока они массировали его и промывали рану, Брайан отключился и впал в полузабытье. Сразу же всплыло неприятное воспоминание, и он снова попытался проанализировать странные события прошлой ночи.

Случившееся было для Брайана полной неожиданностью. Покой участников Игр тщательно оберегался, поэтому по ночам в спальнях было тихо, как на кладбище. Разумеется, в первые дни распорядок соблюдался не очень строго: все пребывали в возбужденном состоянии, и почти никто не ложился спать после отбоя. Но состязания шли своим чередом, и очень скоро тишина стала воцаряться в спальнях сразу после наступления темноты. А в последнюю ночь занятыми остались всего две спальни, тысячи других пустовали, и ничто не могло нарушить покоя двух претендентов на звание победителя.

Тем не менее Брайана разбудила какая-то перепалка. Сквозь тонкую металлическую дверь ясно доносились слова: два человека о чем-то спорили. Один громко назвал его имя.

– Брайан Брандт? Конечно нет! Кто вам сказал? У вас будут крупные неприятности.

– Не будьте идиотом! – прозвучал другой голос, резкий, явно принадлежащий человеку, привыкшему командовать. – Я здесь по делу чрезвычайному, и мне необходимо срочно видеть Брандта!

– Но Игры…

– К черту ваши проклятые Игры! У меня важное дело, иначе ноги моей здесь не было бы!

Второй – это, скорее всего, был дежурный – ничего не ответил, но Брайан понял, что он уже вне себя. Очевидно, он достал пистолет, потому что незваный гость быстро сказал:

– Уберите. Не валяйте дурака!

– Вон! – услышал Брайан, потом наступила тишина, и, все еще удивленный, он опять заснул.

– Десять секунд… – Голос вернул Брайана к действительности, он почувствовал, что тело опять напряжено, и в этот момент с огорчением осознал, что силы его на исходе.

Целый месяц он находился в постоянном напряжении, и вот наступил предел – трудно было даже стоять. Но Брайан понимал: сейчас необходимо собрать в кулак всю свою волю, мобилизовать все свое искусство и во что бы то ни стало выиграть бой.

– Какой счет? – спросил он у секунданта, с трудом переводя дыхание.

– Четыре-четыре. Для победы тебе нужен только один удар.

– И ему тоже… – прошептал Брайан, глядя на другой конец ковра, где разминался его противник. Слабый боец вообще никогда не добирается до финала Игр, а Ироли был не просто сильным – он был одним из сильнейших на планете. Этот рыжеволосый гигант с неистощимым запасом энергии, искусный в бою, представлял серьезную опасность.

Итак, последний раунд! Один удар – и ты победитель…

Брайан снова закрыл глаза и понял, что наступил момент, которого он надеялся избежать. Каждый участник Игр владел каким-то особым, только ему известным приемом. У Брайана таких приемов было несколько, и до сих пор они всегда ему помогали.

Например, он считался довольно сильным шахматистом и почти всегда выигрывал. Как правило, победу ему приносил оригинальный стиль игры, выработанный в результате многолетних занятий. У Брайана было много знакомых среди торговых агентов на других планетах: они доставали ему старые книги по теории шахматной игры, изредка попадались совсем древние… Он изучил и проработал тысячи партий. Законами Игр это не запрещалось. Законами вообще разрешалось все, что не было связано с использованием наркотиков или механических приспособлений.

Разрешался и самогипноз… Брайану пришлось упорно трудиться два года, чтобы научиться в полной мере использовать скрытые силы организма. Хотя явление это было давно известно и неоднократно описывалось в литературе, проделать такое самому оказалось невероятно сложно. Подобные эксперименты могли привести человека к полному истощению и даже к смерти. В истории были известны случаи, когда берсеркеры [2] Берсеркер – неистовый, так называли викингов, давших обет богу Одину; викинги верили, что во время битвы в них вселяется дух Одина; эти воины отличались бесстрашием и первыми шли в бой. продолжали сражаться, не обращая внимания на смертельные раны: люди, пораженные в сердце или в голову, бились с врагом, пока не умирали.