Дмитрий Леоненко - Жало [СИ]

Берег был, да, довольно пологим. Каменный склон косо спускался к воде, чуть дальше все опять заволакивало дымкой. Камни покрывал узор трещин. Кое-где удивительно правильный - будто выложенная плиткой мостовая, а не скала.

Мы не рискнули подходить к берегу близко. Боялись, знаете, реально сесть на мель. Или пробить днище, несмотря на все эхолоты.

Я отпустил вставленное в уключину весло. Обернулся на Ханну.

- Ну... вроде бы приплыли. Похоже╦ острова кончились.

Ханна вздохнула.

- Кость. Не сглазь. Давай направо, и посмотрим, далеко ли берег тянется.

- Направо? - возразил я для порядка. - Мы же собирались плыть дальше.

Ханна поежилась.

- Нет, спасибо. Признаю, это была глупая идея. Давай считать, для первого раза мы увидели достаточно.

Не, реально. Мне и самому совершенно не хотелось нарываться.

Разворот. Лодка описала изящную дугу на гладкой воде. Вот теперь пришлось включать двигло - выгребать против течения, знаете, и удовольствия мало, и движешься в час по чайной ложке.

Хотя... тут мы плыли, вроде как, еще быстрее, чем в океане. Должно быть, обман зрения.

Не, реально. В море-то сравнить скорость не с чем - ползешь сквозь туман, будто висишь в пустоте. А тут видно, как берег движется мимо тебя, то приближаясь, то удаляясь небольшими заливчиками.

Гладкий каменистый пляж, у кромки воды, как везде, одетый плесенной каемкой. Ханна под жужжание мотора порой делала снимки. Не очень четкие в тумане, правда.

В отдаленный гул вплелось журчание. Не, камни и так были мокрые, но в этом месте вода бежала по ним обильнее. Ручей? Я прищурился.

Да, на самой грани видимости сбегает по неглубокой впадине в скалах тонкая быстрая струя. Я бы приблизился и пофоткал первую встреченную нами в этих краях речку. Вот только эхолот и так раздраженно попискивал, и я решил поосторожничать лишний раз.

- Кость, - проронила Ханна снова.

- Ну?

- Берег поворачивает. Вправо.

Да... Я уже обратил внимание. Горячее дыхание ветра теперь приходилось уже не в затылок, а наискось.

- Или ветер сменил направление, - ляпнул, не сдержавшись. И тут же, торопливо:

- Ну, это же морской берег? Он не обязан идти по линеечке. Здесь могут быть там всякие, я не знаю, бухты с заливами.

Ханна лишь закусила губу.

Тянется слева черный склон, тянется справа серое полотно. Тянется время и наши нервы.

Ладонь легла мне на плечо. Мимоходом я отметил, что Ханна, как и я, успела натереть мозоли о жесткую рукоять.

- Ты ничего не замечаешь?

Я медленно кивнул.

- Течение. Слабеет.

- И ветер дует в правый борт. Костя, мы плывем туда, откуда появились.

Я сплюнул в неестественно гладкие воды.

- Ладно. Есть мысли?

Ханна задумчиво посмотрела вперед.

- Никаких. Плывем вперед и надеемся на лучшее.

И опять - камни слева, серая мгла справа. Я собрал волю в кулак, стиснул зубы.

Ну, это, чтобы не стучать ими громко.

Ну как я мог быть таким идиотом?

Эх-эх-эх.

Ханна зевнула. Загремела чем-то в баулах.

- Ты чего?

- Я проголодалась.

- Может, стоит... ну, поэкономить еду?

- Последний раз мы ели семь часов назад. И это, голодовка и гребля - вещи несовместимые.

Я заглушил мотор. Лодку и не сносило так особо, но я все же выкинул этот, как он называется, плавучий якорь.

Вгрызся в ломоть какого-то бисквита с джемом, не чувствуя вкуса.

- Приятного аппетита, - Ханна закинула в рот таблетки, сделала глоток воды.

- Витамины? - я стащил маску, протянул руку за своей порцией.

- Витамины? - Ханна глянула на таблетки. - Ну, в основном. Плюс кое-что для улучшения кровообращения. Мы расходуем до черта кислорода, просто чтобы гонять этот мокрый супчик по легким. Тут такая тонкая грань между кислородным голоданием и кислородным отравлением...

- Ладно, давай без лекций по медицине, - я отобрал у нее банку с водой.

Вздрогнул.

Обернулся.

Сквозь туман снова пробивалось золотое свечение.

- Черт, - я зашарил по карманам в поисках дозиметра. - Натягивай полог!

- Да подожди ты, - а Ханна такая не особо и нервничала. - В прошлый раз обошлось без излучения.

Я посмотрел - по привычке из-под руки, хотя огненный диск не слепил глаза - на солнце. Туман уже привычно вставал стеной.

- Ну я что-то не хочу разворачивать его под радиацией, - я щелкнул кнопкой, проверяя приборчик. Вроде работает.

Так, надо повернуть лодку кормой к солнцу... Туман отступает, в отдалении четко просвечиваются серые и розовые склоны. Я опустил руку на джойстик.

- Божечки.

Ой. Что-то мне не нравится этот тон в ее голосе.

И это. А зачем скатывать тент, вместо того, чтобы растягивать на стойках?

- Ты чего?!

Ханна, не отрываясь, смотрела на берег. Выгибавшийся перед нами огромной подковой.

- Слушай. Склон не очень крутой. Мы можем успеть.

- Успеть - что?

- Подняться и осмотреться.

Не, реально, у меня челюсть как съехала вниз, так и осталась.

- Ты что?.. а если...

- Тент возьмем с собой, если что - накроемся. Твою мать, Костя, мы можем вечность прокружить в этом тумане?

Ой, мама.

А ведь резон в ее словах есть.

- А если сорвемся?

- А если заблудимся в шхерах окончательно?

Твою ж душу.

Я выдохнул.

- Ладно. Ладно. Только...

- Даже и не думай, - ой. Она что, читает мысли? Тогда я попал... - Идем вместе. Не хочу объяснять Уивер, что бросила тебя на скалах с переломанными костями.

Склон был каменный. Длинный, растрескавшийся. Трещины сплетались во все тот же ровный узор. Хотя, так, вплотную, заметно, конечно, что это игра природы, а не кладка в натуре.

Не, ну че? Лезть по нему было реально так полегче, чем карабкаться по склону близ нашей стоянки.

И здесь тоже росли грибы. Мелкие, черные, точно такие же.

Серость откатывалась. Облачная волна катилась против ветра. Золотой свет падал на камни.

Я все больше смотрел под ноги. Не, оно, конечно, идти легче - но и на плечах у меня тяжеленная скатка. Потому голову поднял, уже когда стало совсем светло - а мы как раз в этот момент стояли на вершине скалы.

- Ой, - тихо сказала Ханна. - Как красиво.

И правда. Красиво.

Золотая от солнечных лучей вода. Тыщи черных островков, будто такой каменный супчик.

Береговая линия выгнулась широкой бухтой. Дальний край расплывался в дымке. Ближний к нам - выступал в море массивной скалой, будто стесанной с одного боку топором. Там, где мы проплыли, скатывался в море ручеек, чуть дальше падавший на камни небольшим водопадиком.

А перед нами - сколько глазу видно, разноцветные камни.

Не, серьезно, разноцветные.

По розовым склонам - длинные пестрые полосы. Черные, черно-зеленоватые, и даже ослепительно синие - с той стороны гор, что подставлена солнцу. Будто на скалы побрызгали из баллончика с краской. Вдоль склонов тоже тянулись темные и ярко-белые полоски, будто какой-то великан так взял, скомкал клетчатое одеяло - и бросил валяться.