Гэвин Смит - Бладшот [litres]

– От отравления хлором умирают мучительнее и дольше, чем ты себе можешь представить, – сказал ей Василов. – Расскажи, что мне нужно, и смерть будет мгновенной. Что толку молчать? Все равно никто не узнает.

Если вспомнить о раскалывающейся голове, о том, с какой болью да мукой дается каждый вдох, его предложение выглядело вполне достойно… вот только сама-то Кей Ти обо всем будет знать!

Девушка показала Василову средний палец.

Русский кивнул, как будто такого ответа и ждал и, мало этого, был ему рад. Его палец потянул спусковой крючок…

Вначале Кей Ти увидела взвившийся в небо дрон. Цилиндрик вроде аэрозольного баллончика с негромким хлопком отлетел в сторону, освобожденные лопасти крохотного винта слились в сплошной круг. Уголок окровавленных губ девушки дрогнул в едва заметной улыбке. Часть крыши одного из примыкавших к пустырю жилых зданий разлетелась в куски, а спустя долю секунды ее примеру последовал и наемник, стоявший к Василову ближе других. Наемника разорвало надвое: отделившись от бедер, его туловище кувыркнулось в воздухе и упало прямо к ногам. И крыша, и наемник находились на одной и той же прямой. Штурмовая винтовка, выскользнувшая из рук убитого, лязгнула оземь рядом с Кей Ти. В ослепительно-голубом небе прогремел гром. В окнах окрестных домов жалобно задребезжали стекла.

Василов, не мешкая, метнулся в распахнутую боковую дверь бронетранспортера. Кей Ти подхватила упавшую штурмовую винтовку. Насколько ей было известно, во время операций спецназовцы редко ставят оружие на предохранитель. Не поднимаясь с земли, она развернулась кругом, выпустила очередь вслед Василову, но тот нырнул в глубину десантного отделения, и пули хлестнули по броне, высекая из металла снопики искр.

Чудовищный лязг – и БТР подпрыгнул, заходил ходуном на амортизаторах подвески. Наверное, только прилив адреналина и поднял Кей Ти на ноги. Приклад штурмовой винтовки удобно прилег к плечу. Инстинкты и выучка взяли свое, одолели злую алхимию хлора, обращавшего влагу в легких и горле в соляную кислоту, разъедавшего органы дыхания.

Кей Ти шагнула в темное нутро БТР. Спустя секунду глаза приспособились к темноте. Василов выбирался наружу сквозь заднюю дверь бронемашины. Кей Ти нажала на спуск, и десантный отсек озарился вспышками дульного пламени. Короткая, на три патрона, очередь угодила Василову в спину – как учили, по центру тяжести. Выброшенный наружу, русский рухнул ничком, лицом в грязь. Почуяв движение сзади, Кей Ти развернулась, но слишком, слишком уж медленно: стрелок БТР уже поднимал оружие.

Снова чудовищный лязг. Стрелок разлетелся на части, точно мешок алой жижи. Водитель БТР развернулся к отсеку лицом. Кей Ти нажала на спуск. Еще одна очередь на три патрона – и водитель задергался, вжимаемый пулями в спинку кресла.

«Бронежилет!» – вспомнила девушка.

Стараясь не обращать внимания на заливавшую десантное отделение кровь, она сместила прицел выше и снова нажала на спуск. Голова водителя разлетелась в куски, обрызгав алым лобовое стекло.

Кей Ти чувствовала, что больше не дышит. Может, то была чистая психосоматика, а может, и нет, но она словно бы чувствовала и кислоту, медленно текущую вниз, превращающую в кровавую кашу новые и новые органы, опустошающую тело изнутри. Как только на ногах еще держится? Удивляясь самой себе, она развернулась и двинулась через отсек к задней двери в надежде увидеть Василова уткнувшимся носом в грязь. Но нет, не тут-то было. Успевший подняться, враг бежал к проулку меж двух жилых зданий. Кей Ти попыталась вновь вскинуть оружие, но вместо этого покачнулась и выпала из машины, рухнула в грязь за кормой БТР.

Впереди, на краю пустыря, припал на колено один из наемников, укрывшийся за низкой стеной вокруг одного из домов. Высоко подняв ствол штурмового пулемета, он палил длинными очередями куда-то вверх; трассеры каждого третьего заряда расчерчивали небо ярким пунктиром, точно лазерные лучи. Еще секунда – и невысокая стенка разлетелась в куски. Наемник исчез, как не бывало, на стене здания появилась огромная алая клякса, а издали донесся новый раскат грома: оставаясь невидимым, Тиббс продолжал истреблять врагов одного за другим. Умиравшей Кей Ти вновь вспомнилось начало «Илиады» – бог солнца Аполлон, мечущий смертоносные стрелы в ряды осаждающих Трою.

Снова стрельба. Частому треску оружия русских наемников вторил другой звук – басовитый, точно выстрелы из дробовика, только бьющего очередями. Впрочем, Кей Ти подобные странности уже не волновали. Захлебнуться кровавой кашей, в которую превратился твой респираторный тракт – смерть не из легких, это уж точно, однако она ни о чем не жалела. Жаль только, Василова пристрелить не смогла… но и без этого, стоит надеяться, пользы принесла немало. Сколько раз ее экипаж приходил на выручку терпящим бедствие в самые тяжкие минуты их жизни, сколько людей, которых ждала верная смерть, сейчас в безопасности, дома, с родными… нет, пожалуй, Господу Богу она ничего не должна.

«Родные…»

И тут умиравшей, лежа в грязи, Кей Ти вспомнилось: вот она, растянувшись в шезлонге, прихлебывает пиво, рядом громко, заразительно, чуточку непристойно хохочет Анна, а Родригес орудует у гриля, добродушно покрикивая на пятерых, мал мала меньше, детишек, поминутно затевающих шумную возню…

Кровавая слеза, скатившись по щеке, канула в грязь. Чья-то тень заслонила солнце. Приподняв взгляд, Кей Ти увидела прямо перед собой пару ног из стали и пластика. С великим трудом повернув голову, девушка подняла взгляд выше. Над ней, закрывая могучим телом все вокруг, стоял Дальтон – в противогазе, с незнакомым, напоминавшим огромный футуристический карабин оружием в руках.

– Здесь Тор, – сказал он, разговаривая явно не с ней. – Нет, мертва.

«Жива», – захотелось возразить ей, но ошибался он от силы на пару минут.

– Нет, Василов ушел, – продолжил односторонний разговор Дальтон, очевидно, говоривший по радио с Тиббсом. – А она неплохо сработала. Парочку этих с собой прихватила.

Кей Ти захотелось сказать, что главное – не в убитых, в спасенных… но тут ее жизнь подошла к концу.

Яркий свет ударил в глаза сквозь тонкую кожу век. В глубине души понимая, как это самонадеянно, Кей Ти удивилась: откуда на небесах, в раю, может взяться такая боль? С этой мыслью она заставила себя поднять веки и от души порадовалась тому, что глаза в глазницах не превратились в едкую, жгучую жижу.

Больничная палата. Слишком уж замысловато, хитро оборудована для корабельного лазарета, слишком роскошна для нищих общественных больниц. Вдобавок Кей Ти, сама не понимая, как такое возможно, могла дышать. Казалось, в грудь вживлено нечто жесткое, пластиковое – может быть, в нем все и дело?