Пол Андерсон - «Если», 1991 № 01

— Да, Барнс… — тихо повторил Президент. — Эндрю, я надеялся, что мне не придется прибегать к этому… — Он щелкнул тумблером на селекторе. — Дайте мне станцию стереовещания в Де-Мойне, кабинет управляющего.

Экран на столе засветился почти сразу. Президент нажал еще одну кнопку, и включился большой настенный экран. Перед нами возник кабинет управляющего станцией, где мы побывали всего несколько часов назад.

Почти весь экран заслоняла фигура человека — и это был Варне.

Или его двойник. Если мне случается убивать кого-то, эти люди никогда не восстают из мертвых. Увиденное меня потрясло, но все же верю в себя. И в свой лучемет.

— Вы меня вызывали, господин Президент? — Судя по голосу, человек был несколько ошарашен оказанной ему честью.

— Да, благодарю вас. Мистер Варне, вы узнаете этих людей?

На лице Барнса появилось удивленное выражение.

— Боюсь, нет. А должен?

Тут вмешался Старик.

— Скажите ему, чтобы пригласил своих секретарей и помощников.

Президент удивился, но просьбу выполнил. В кабинете появились еще несколько человек — в основном, девушки, — и я сразу узнал секретаршу, что сидела в приемной Барнса. «Ой, да это же Президент», — пискнула вдруг одна из девушек.

Нас никто не узнал. В отношении меня и Старика это не удивительно, но Мэри выглядела так же, как и тогда.

И еще я заметил: все они сутулились.

После этого Президент нас выпроводил. Прощаясь, он положил руку Старику на плечо и сказал:

— В самом-то деле, Эндрю, республика выстоит. Худо-бедно, мы ее вытянем.

Спустя десять минут мы уже стояли на холодном ветру на платформе Рок-Крик. Старик словно стал меньше ростом и действительно постарел.

— Что теперь, босс?

— А? Для вас — ничего. Отдыхайте до дальнейших распоряжений.

— Я бы хотел еще раз заглянуть к Барнсу.

— В Айову не суйся. Это приказ.

— М-м-м… А что ты собираешься делать, если не секрет?

— Собираюсь махнуть во Флориду. Лягу на горячий песок и буду ждать, пока весь мир не полетит к чертям. Если у тебя хватит зима, ты поступишь так же. Времени осталось совсем немного.

Он расправил плечи и двинулся прочь. Я обернулся, но Мэри уже ушла. На платформе ее не было. Я догнал Старика и спросил:

— Прошу прощения, босс, а где Мэри?

— А? Отдыхает, надо полагать. Все. Меня не беспокоить.

Я хотел было разыскать Мэри по отдельской системе связи, но вспомнил, что не знаю ни ее настоящего имени, ни кода, ни идентификационного номера. А скандалить и требовать, чтобы мне нашли ее по описанию, просто глупо. Только в «Косметике» знают, как на самом деле выглядит агент, но они ничего не скажут.

Короче, я просто снял себе комнату.

Проснулся я уже в сумерках и от нечего делать просто смотрел в окно, наблюдая, как оживает с приходом ночи столица. Огибая мемориальный комплекс, уходила вдаль река. Выше по течению, за границей округа, в воду добавляли флуоресцин, и от этого река светилась в ночи переливами розового, янтарного, изумрудного и алого цветов. По ярким полосам сновали туда-сюда прогулочные катера, до отказа набитые парочками, у которых, без сомнения, «одно на уме».

На суше, то здесь, то там посреди старых зданий зажигались прозрачные купола, отчего город становился похож на какую-то сказочную страну огней. К востоку, где в свое время упала бомба, старых домов не было вообще, и весь район казался огромной корзиной разукрашенных пасхальных яиц — вернее, гигантских скорлупок, освещенных изнутри.

Наверное, мне приходилось видеть столицу ночью чаще, чем большинству людей, и я никогда об этом не задумывался. Но сегодня у меня возникло такое чувство, будто это «в последний раз». Только не от красоты сдавливало горло — от понимания, что там, внизу, под покровом мягкого света — люди, живые люди, личности, и все заняты обычными своими делами, любят, ссорятся, как кому нравится: короче, каждый делает, черт побери, что ему хочется, каждый, как говорится, на винограднике своем и под своей смоковницей, и никто не испытывает страха.

Я думал обо всех этих людях, и мне виделась совсем другая картина: милые добрые люди, но у каждого — присосавшийся за плечами паразит, который двигает их ногами и руками, заставляет говорить, что ему нужно, и идти, куда ему хочется.

Подумав об этом, я дал клятву: если победят паразиты, я лучше погибну, но не позволю такой твари ездить у меня на спине. Агенту Отдела умереть несложно, Старик планирует все случаи жизни.

Сделать сейчас я все равно ни черта не мог. Я отвернулся от окна и подумал, что мне, пожалуй, не хватает компании. В комнате оказался стандартный каталог «эскорт-бюро» и «агентств моделей», какой можно найти почти в каждом большом отеле; я полистал его и захлопнул. Веселые подруги меня совсем не интересовали, я хотел видеть только одну-единственную девушку. Вот только где ее искать?

Я всегда ношу с собой пузырек с пилюлями «Темпус фугит» — встряска для рефлексов, не раз бывало, помогала мне справиться с трудными ситуациями. И мне нравилось легкое эйфорическое ощущение, которое они вызывали. Но главное — это свойство растягивать субъективное время в десять и более раз, дробить его на мельчайшие отрезки, за счет чего в те же календарные сроки можно прожить гораздо дольше. Да, разумеется, я знаю жуткую историю о человеке, который состарился и умер за один месяц, потому что принимал пилюли одну за другой, но я пользуюсь ими лишь изредка.

А может быть, тот человек сознательно пошел на это. Он прожил долгую счастливую жизнь — не сомневайтесь, счастливую — и, в конце концов, умер тоже счастливым. Какая разница, что солнце вставало для него только тридцать раз? Кто ведет счет счастью и устанавливает правила?

Я сидел, глядя на пузырек с пилюлями, и думал, что этого достаточно по моему личному времени года на два. Забраться бы в нору и закрыть вход…

Я вытряхнул на ладонь две штуки, налил стакан воды. Затем сунул их обратно в пузырек, нацепил пистолет и аппарат связи, вышел из отеля и направился в библиотеку Конгресса.

По дороге я зашел в бар и просмотрел последние новости. Из Айовы ничего не было, но, с другой стороны, когда в Айове вообще что-нибудь случается?

В библиотеке я сразу прошел в справочный отдел и занялся каталогом, выискивая с помощью «мигалок» нужные темы: от «летающих тарелок» к «летающим дискам», потом к проекту «Блюдце», через «огни в небе», «кометы», «диффузионную теорию возникновения жизни», две дюжины тупиковых маршрутов и всякую околонаучную муру для чокнутых. Где руда, а где пустая порода? Только со счетчиком Гейгера и определишь. Тем более, что самая нужная информация прячется, возможно, под семантическим кодом где-нибудь между баснями Эзопа и мифами о затеряном континенте.