Владимир Тюрин-Авинский - На суше и на море - 1980

Литературное оружие многих жанров, используемое в нашем ежегоднике, может и должно служить великому делу прогресса человечества.

Двадцатый, юбилейный выпуск сборника «На суше и на море» также призван привлечь внимание многотысячной читательской аудитории к жгучим проблемам современности, научному поиску, окрыленному фантазией — качеством величайшей ценности, по словам Владимира Ильича Ленина. Поэтому не может быть науки без фантазии, в том числе и нашей, географической.

Повесть

Художник Е. Ратмирова

В мае 1932 года К. Г. Паустовский по предложению горьковской редакции «История фабрик и заводов» поехал в Карелию, чтобы написать книгу о старинном заводе в Петрозаводске. «Неистребимое любопытство» привело его сначала в Мурманск, столицу заполярного края. «Прожив в Мурманске несколько дней, — признавался писатель в своей «Книге скитаний», — я сбежал… в милый, хлебосольный и неторопливый Петрозаводск».

Помимо Петрозаводска и его пригородов Паустовский посетил в Карелии водопад Кивач и всемирно известные Кижи, побывал на Ладожском и Онежском озерах, в Заонежье, в Пудоже и Медвежьегорске. Карелия произвела неизгладимое впечатление на писателя. Завороженный «пленительной властью Севера», Паустовский создал в 30-х годах целый ряд произведений о нем: «Судьба Шарля Лонсевиля», «Озерный фронт», «Северная повесть» и другие.

Работа над «северным циклом» Паустовского привела меня в личный архив писателя. Десять дней, проведенных в семье Паустовских, были богаты любопытными находками.

В этом архиве мне удалось обнаружить дневниковые записи, которые Константин Георгиевич вел в мае 1932 года, находясь в Петрозаводске, а также черновые рукописи произведений «северного цикла». Все это представляло значительный интерес, но самая неожиданная находка была впереди.

Эта папка с бумагами внешне ничем не отличалась от других. Но меня поразило заглавие хранящейся в ней рукописи — «Теория капитана Гернета». Такого названия не было ни в собрании сочинений писателя, не упоминалось оно и в библиографических указателях творчества К. Г. Паустовского, не вошла эта вещь и в посмертно изданный сборник полузабытых и забытых произведений, составленный Л. Левицким в 1972 году. Таким образом, повесть «Теория капитана Гернета» оказалась своеобразным «белым пятном» на литературной карте «страны Паустовского».

На титульном листе найденной рукописи значилось, что «Теория капитана Гернета» была опубликована в № 1 и 2 журнала «Знание — сила» за 1933 год. Опубликована — и забыта. Невероятно, но факт! Знакомство с журнальным вариантом показало, что значительная часть текста осталась ненапечатанной. Возникла необходимость восстановить первоначальный вариант. Текстуальное сличение рукописной и журнальной версий повести выявило, что они существенно разнятся. Рукопись оказалась гораздо интереснее, богаче журнальной публикации.

Татьяна Алексеевна Паустовская, вдова писателя, перепечатала рукописный вариант повести и подарила мне рукопись с правом дальнейшего распоряжения ею. В 1974 году подготовленный мною к печати рукописный вариант «Теории капитана Гернета» опубликовал петрозаводский журнал «Север».

Из повести Паустовского было ясно, что Гернет — реальное лицо, о котором хотелось узнать возможно больше. Краткие сведения о нем есть в книге Паустовского «Золотая роза». Из главы «Максим Горький» мы узнаем о встрече двух писателей. «Тогда, — пишет Паустовский, — я только прочел очень редкую книгу одного нашего моряка, капитана Гернета. Называлась она «Ледяные лишаи»… Гернет был одно время советским морским представителем в Японии, там написал эту книгу, сам набрал ее в типографии… и отпечатал всего 500 экземпляров этой книги на тонкой японской бумаге… В книге капитан Гернет изложил свою остроумную теорию возвращения в Европу миоценового субтропического климата».

Паустовский рассказал Алексею Максимовичу о Гернете и его работе. Горький «был захвачен этой теорией, ее стройной неопровержимостью и даже какой-то торжественностью. Он попросил прислать ему эту книгу, чтобы переиздать ее большим тиражом в России. Но издать книгу Гернета Алексей Максимович не успел…». О заинтересованности Горького гипотезой Гернета и его личностью свидетельствуют и документы, в частности его письма Ромену Роллану и К. И. Чуковскому [1] См. М. Горький. Собр. соч. в 30-ти томах. М. ГИХЛ, 1956, т. 30. .

В архиве А. М. Горького мне удалось обнаружить неопубликованное письмо Генриха Эйхлера Горькому, в котором сообщалось: «Гернет — исключительно скромный человек. Работает он в Ленинграде, каждый год бывает в полярных экспедициях, с большой настойчивостью продолжает изучение Арктики. Вся жизнь его прошла в труде. Он активно участвовал в революции… Словом, он из таких людей, которым человечество скажет спасибо за то, что они жили на свете» [2] Архив А. М. Горького. Эйхлер Генрих. Письмо А- М. Горькому от 24 августа 1935 г. . Очевидно, это письмо Эйхлера было ответом на вопросы Горького о Гернете.

Становилось очевидным, что герой Паустовского — человек исключительный. Но найти дополнительные сведения о Гернете удалось далеко не сразу. Много интересного сообщила мне проживающая в Ленинграде дочь героя повести Паустовского — Галина Евгеньевна Гернет, доцент кафедры математики Института связи им. Бонч-Бруевича. Она прислала мне дополнительные материалы о своем отце. Вот некоторые факты из биографии этого удивительного человека.

Евгений Сергеевич Гернет родился 31 октября 1882 года в Кронштадте, в дворянской семье. В 1902 году, после окончания Морского корпуса, в звании мичмана назначен на Тихоокеанскую эскадру. В русско-японскую войну мичман Гернет служил на канонерской лодке «Отважный» в должности штурманского офицера. В апреле 1904 года его назначают штурманом на самый быстроходный миноносец Порт-Артурской эскадры — «Лейтенант Бураков», который «многажды прорывал блокаду», что было «крайне рискованно». После гибели миноносца «Лейтенант Бураков» мичман Гернет 21 июля 1904 года на парусной джонке совершил прорыв блокады и переход из Порт-Артура в Чифу для доставки донесения контр-адмирала Витгефта наместнику на Дальнем Востоке адмиралу Алексееву. Это был единственный случай выхода на джонке из осажденного Порт-Артура, за что молодой офицер был награжден орденом св. Владимира 4-й степени с мечами и бантами. Евгению Гернету не было тогда и двадцати двух лет…