Виталий Бабенко - На суше и на море 1984

Однако это не значит, что рыбаки недооценивают неимоверную силу щупалец такого чудовища. Очень осторожно они подплывают сзади к своей жертве, мгновенным взмахом ножа отсекают одно щупальце и, отчаянно гребя, убираются с места происшествия. Капьмар, выведенный из летаргического сна, забил щупальцами по воде так, что все кругом вспенилось. На какой-то миг создалось впечатление, что он вроде бы ищет своего невидимого противника, но потом кальмар ринулся по взбудораженной поверхности моря в противоположном от лодки направлении. Только отплыв на расстояние трех четвертей мили, он успокоился и снова неподвижно распростерся на волнах. Окрыленные успехом, рыбаки возобновили преследование.

Завязалась двухчасовая схватка, в которой люди одолели кальмара: он потерял почти все свои щупальца. И вот, оказавшись на расстоянии уже более пяти миль от берега, рыбаки наконец смогли хорошенько рассмотреть свою странную добычу. Они привязали туловище, из которого все время вытекала жидкость, окрашивавшая воду вокруг в бурый цвет, параллельно судну и только сейчас сумели оценить, до какой степени их поступок был опрометчив: даже без щупалец побежденное головоногое было длиной с лодку и такое тяжелое, что пришлось отрезать голову и скормить ее чайкам и рыбам. Лишь тогда необычный буксир стал медленно идти к берегу.

Одним из первых удивленных зрителей, что прибежали на берег рассмотреть добычу, был констебль О'Коннер. Он проявил похвальный интерес к происшествию, и именно от него Королевское зоологическое общество в Дублине получило информацию о поединке. Он позаботился также о том, чтобы останки головоногого были доставлены туда в целости и сохранности. В Королевском обществе сумели воссоздать чудовище и установить его размеры. Длина щупалец достигала двух с половиной метров, а диаметр у основания — 40 см. Два щупальца были девятиметровой длины.

Любознательный констебль не забыл спросить у рыбаков о весе отрубленной головы и о размере глаз. После короткого совещания между собой рыбаки сказали, что голова весила килограммов сорок, а диаметр глаз равнялся сорока сантиметрам. Общая длина кальмара должна была достигать четырнадцати метров. Очень трудно сказать, решились бы напасть на него ирландские рыбаки, если бы знали заранее величину противника, и что имело решающее значение в схватке — мужество или везение. Попробуйте себе представить животное с такими глазами, и вас проберет дрожь, и конечно же вы не будете сожалеть о том, что не принимали участия в описанной схватке.

Итак, благодаря кропотливому труду многих ученых легенда стала былью. В частности, на основании исследований вышеупомянутого профессора Феррилла гигантский кальмар был включен в конце 70-х годов прошлого столетия в каталог описанных видов животных. После 1879 г. профессор Феррилл опубликовал множество работ о вскрытых и обследованных им на ньюфаундлендском побережье кальмарах. Он отмечал два их вида. Один имел как бы сплюснутое, «коренастое» туловище с более короткими щупальцами, другой — удлиненное, «худое» туловище и длинные щупальца.

Легендарный спрут оказался вполне реальным, действительно обитающим в морских глубинах животным.

Худ. О. Чарнолусская

С чего начинается любое исследование, научная экспедиция, конструкторская разработка, когда уже определены цели и задачи? Нет, не с постановки эксперимента, не с формирования состава участников экспедиции и ее экипировки, не с первых линий чертежа на листе ватмана, прикрепленного к доске кульмана. Все начинается с поиска информации, с путешествия за фактами и идеями.

Окончание такого путешествия в «океане» информации может привести к тому, что исследование станет ненужным, задуманную экспедицию надо будет отправить совсем в другое место, а проектируемый прибор окажется уже выпускаемым известной фирмой. Лучше всего результаты такого путешествия можно охарактеризовать словами Бернарда Шоу: «Если у вас есть яблоко и у меня есть яблоко и если мы обменяемся этими яблоками, то у вас и у меня останется по одному яблоку. А если у вас есть идея и у меня есть идея и мы обменяемся этими идеями, то у каждого из нас будет по две идеи».

Общее количество научных журналов, издаваемых во всем мире, приближается сейчас к 35 тыс. названий, но точного их числа пока никто не знает; предполагается, что ошибка при определении этой цифры не превышает 10 %. Каждый год в этих журналах появляется около 3,5–4,0 млн. научных статей. Кроме того, ежегодно выпускается около 150 тыс. новых научных книг и регистрируется до 500 тыс. авторских свидетельств и патентов. Этот огромный объем информации быстро возрастает — за последние 50 лет суммарное число научных журналов увеличилось в 10 раз, а число выпускаемых книг растет ежегодно на 15 тыс. И все же опубликованные работы — статьи, книги, патенты — только верхушка айсберга, а его подводную, невидимую часть составляют неопубликованные научные документы, главным образом в виде научных отчетов, проектной и конструкторской документации, разномасштабных карт, аэрофотоснимков, цифровой информации, перфолент, магнитных лент и т. п. Иногда целые отрасли или отдельные научные направления быстро уходят вперед, обрастая ворохом статей и книг и вновь созданными журналами, тогда как другие отрасли замедляют темпы роста.

Это хорошо видно на примере литературы, интересующей производителей одной из наиболее распространенных зерновых культур — риса. За все 30-е годы нашего века объем этой литературы возрос на 2400 страниц, за все 50-е годы — уже на 21 тыс. страниц. Но настоящий «информационный взрыв» в этой области произошел в первую половину 70-х годов, когда было опубликовано более 90 тыс. страниц текста на эту тему.

В целом научная информация находится сейчас в состоянии «взрыва». Процесс этот не случайный, он порожден интенсивной творческой работой непрерывно увеличивающейся армии ученых, инженеров и конструкторов. Однако это не первый «информационный взрыв» в истории цивилизации.

В 1613 г., например, Барнаби Рич, современник Шекспира, заметил: «Одна из болезней нашего века — засилье книг. Их столько расплодилось в мире, что и не уследишь за всей той чепухой, которая выводится каждый день и идет гулять по миру». А через 50 лет после этого заявления — 5 января 1665 г. в Париже из регулярной переписки ученых родилось новое эффективное средство научной коммуникации — первый научный журнал, который так и назывался: «Журнал ученых».

Пускаться в плавание по поистине безбрежным «морям» информации без компаса, лоции и карты — занятие весьма рискованное и довольно безнадежное. В этом путешествии любого исследователя ждет множество препятствий, которые называют «информационными барьерами» и которые сродни рифам, штормам и туманам в мореплавании.