Римма Кошурникова - Тропы «Уральского следопыта»

В своем труде автор ссылался не только на опыт народов России, но и жителей почти тридцати других стран мира.

«Травник» Кашинского для тогдашнего времени был энциклопедией народной медицины.

Вскоре Иван Григорьевич был назначен гофмедиком — врачом для придворных царя. Теперь его искусство врачевания держало особенно строгий экзамен. Однажды во дворце поднялся переполох: сам духовник Александра I лишился вдруг дара речи. Заграничное лекарство не помогло. На помощь призвали Кашинского. И тот, к изумлению свиты, после нескольких втираний бальзама собственного изготовления заставил духовника заговорить.

В эти годы Кашинский осваивает лечение и гальванизацией.

Но мужиковатый гофмедик, откровенно придерживающийся материалистических направлений в медицине, оказался не по нутру тупоумным вельможам. За год до восстания декабристов Кашинского отправляют в Тамбов простым инспектором губернской медицинской управы. Здесь он и закончил свою службу.

В 1842 году вышел последний труд Кашинского «Домашняя аптека». Обещанную ботаническую классификацию отечественных лекарственных растений составить он не успел.

В 1846 году в возрасте семидесяти четырех лет Иван Григорьевич скончался.

А «Травник» продолжал жить. В 1862 году его вновь — уже в Москве — напечатали. В это время один из крупных русских терапевтов, Ф. И. Иноземцев, усиленно пропагандирует народную медицину. В сельской местности стали появляться больницы и амбулаторные пункты. И тут книга Кашинского была как нельзя кстати.

Интересно, что современные книги по народной медицине имеют сходство с книгой Кашинского не только в структуре. В них, за немногим исключением, вошли и растения «Травника».

Три с лишним века назад Дежнев Семен Иванов проплыл на крохотном паруснике-коче с Колымы на Анадырь, из Ледовитого океана в Тихий. Колумб Америку открыл, Дежнев ее объяснил: Америка — континент. Русский мореход нашел пролив между Азией и Америкой, в котором сошлись воды двух океанов.

Дежнев умер в 1673 году, а только в самом конце прошлого века были впервые опубликованы подлинные челобитные казака царю, и лишь тогда имя мореплавателя стало утверждаться как имя человека, свершившего исторический подвиг, а в августе 1910 года на мысе Дежнева поднялся первый памятник отважному путешественнику.

Обстоятельное свидетельство очевидца этого события, участника экспедиции из Владивостока к Ледовитому океану, хранят дореволюционные Записки Русского географического общества. Записки предметны, репортажны. В них зрима жизнь людей на тогдашнем Чукотском полуострове.

Итак, репортаж из прошлого…

«Генерал-губернатором была подана мысль ознаменовать посещение «Шилкой» Ледовитого океана постановкой памятника в виде креста первому русскому мореплавателю, вошедшему из Ледовитого океана в Берингово море, казаку Дежневу. Мысль эта встретила полное сочувствие, и предварительный проект памятника был тут же намечен. В Императорской гавани купили отборных лесин лиственницы».

И вот военный транспорт «Шилка» — около берегов Чукотки. Репортаж продолжается…

«Селение Наукан — одно из самых больших чукотских стойбищ — расположено на западном берегу Берингова пролива. Яранг в нем насчитывается около шестидесяти. «Шилка» встала на якорь.

Спущенные в воду брусья отбуксированы к берегу. Место для постановки памятника было выбрано на возвышенности 300 футов над уровнем моря. Для втаскивания одного бруса приходилось назначать до сорока человек. Много помогали чукчи.

Работа на второй день еще не была закончена, между тем лед шел гуще и гуще, и гнало уже целые поля с намерзшими на них глыбами до пяти сажен высотою. Из опасения быть сорванным с якоря транспорту приходилось сниматься и обходить ледяные поля. Оставаться пред Науканом более командир «Шилки» не решился, и транспорт отправился поначалу к посту Дежнева. В случае худшей погоды было решено работу бросить в надежде, что ее окончит на следующий год другое судно».

Перед уходом «Шилки» несколько чукчей явились на корабль и жаловались начальнику края, что американские шхуны выбивают вдоль берега морского зверя.

В стойбище Энмелен встретили американцев, потерпевших крушение около мыса Беринга. Трехмачтовая шхуна возвращалась на Аляску, на ней было всего три человека — капитан и матросы. В тумане они налетели на камни. Команда выскочила на скалы, шхуну волны совершенно разбили. На отвесные скалы нельзя было и подумать влезть, они обледенелые. Американцы были обречены на голодную смерть, если бы не выбросило обломки шхуны к стойбищу. Чукчи отправились вдоль берега искать потерпевших. С мыса Беринга они заметили под скалами людей. Посредством моржовых ремней подняли бедняг.

«Мы приняли американцев на «Шилку», чтобы доставить их на Аляску. Взяли курс на город Ном. Посещение этого пункта было признано необходимым, так как оттуда обыкновенно снаряжаются американские шхуны для торговли вдоль нашего побережья, а также для хищничества».

Город Ном возник в 1899 году, когда на берегу было найдено богатое золото. Теперь по мере выработки золота Ном приходит в упадок. В числе рабочих на приисках русских относительно мало. Узнавши о приходе «Шилки», пятьдесят русских рабочих просили их взять на борт. На судно приняли лишь несколько человек, действительно нуждавшихся.

После переговоров с властями о нарушениях территориальных вод был назначен уход «Шилки». Многие из жителей Нома посетили корабль.

«Шилка» вновь вернулась от берегов Аляски к памятнику казаку Дежневу.

«Ледяные поля ушли от берега, и в этот же день удалось достроить памятник. Нижней своей частью крест зарыт в землю, его высота шесть с половиной сажен. Обложен крупными камнями.

Это первый монумент, воздвигнутый казаку Семену Дежневу. На памятник прикреплена бронзовая доска с надписью: «Памяти Дежнева. 1 сентября 1910 года. Мореплаватели приглашаются поддерживать этот памятник».

Окончив в 1817 году лицей, молодой Пушкин окунулся в петербургскую жизнь. В числе его друзей — многие будущие декабристы. В одной из полуконспиративных ячеек декабристского «Союза благоденствия», известной под именем общества «Зеленая лампа», поэт принимал деятельное участие.