Рэки Кавахара - Accel World: Прыжок в бесконечность

— Мимо-тян… — поглаживая сжавшегося в комочек аватара подруги по спине, Риса прошептала: — Не бойся, я не буду себя калечить. Однажды я обязательно выполню четырехкратное сальто… но не брошу спорт сразу после него. Потому что иначе я ведь не смогу сказать, что превзошла Раковицэ.

Через несколько секунд Мимоза медленно подняла голову, смущенно потерла переносицу и сказала:

— Вот, не вздумай себя калечить. И еще если вдруг по ошибке возьмешь девятый уровень, ни за что не используй «Физикал Фул Бёрст».

— Послушай, Мимо-тян… это ведь ты научила меня этой команде, — с усмешкой отозвалась Риса.

Мимоза слегка надулась.

— Просто… я подумала, если ты узнаешь, что в Брейн Бёрсте еще много всяческих секретов, ты и здесь начнешь сражаться кровожаднее, Уника.

— Э? Но мне казалось, я и так неплохо воюю…

Риса получила Брейн Бёрст от Мимозы в шестом классе начальной школы. За три года она достигла того же шестого уровня, что и родительница. Может, ее и нельзя было назвать быстрой, но разве она не развивалась с достойной скоростью?

Словно прочитав мысли Рисы, Мимоза легонько ткнула ее в бок.

— Послушай, я засиделась на шестом уровне просто потому, что на седьмом… ты считаешься высокоуровневым, тебя всюду приглашают, на тебя охотятся — такая морока. Если бы я захотела, давно бы седьмой взяла.

— Э, правда? Так ты, выходит, в двух шагах от девятого.

От слов Рисы похожий на корову аватар отшатнулся, чуть не рухнув со 124-метровой высоты. Впрочем, Мимоза, конечно же, удержала равновесие и картинно всплеснула руками.

— Послушай, восьмой уровень и так дико-дико сложный, а уж девятый и вовсе ди-и-ико-дико-дико сложный! Во всем Ускоренном Мире его достигли лишь семеро!

— Знаю я их, Монохромных Королей. Почему бы тебе не присоединиться к ним и не стать восьмой Королевой? Вот только как же тебя будут называть… Коровья Королева?

— Бонго — не коровы! Это подвид антилоп!

— Значит, Овечьей Королевой.

— Антилопы — не овцы! Отряд: парнокопытные, подотряд: жвачные, семейство: полорогие!

— Я же говорю, Коровья!

— А… — Мимоза запоздало осознала свою ошибку, прочистила горло и вдруг приняла серьезный вид. — …Ладно, хватит обо мне. Так вот, Уника… нет, Риса.

Рисе редко доводилось слышать свое настоящее имя в Ускоренном Мире, поэтому улыбка тоже исчезла с ее губ. Мимоза положила руки ей на плечи и проникновенно заговорила:

— Я дала тебе Брейн Бёрст потому, что хотела, чтобы ты поняла: этот мир гораздо, гораздо больше, чем ты думаешь.

— Этот мир… ты имеешь в виду Ускоренный?

— Нет. Я про огромный мир, который включает в себя и реальный, и Ускоренный… Да, мы с тобой гимнастки, заслужившие титул юниоров-кандидаток, и должны оправдывать ожидания наших тренеров, товарищей, федерации гимнастики и, самое главное, наших родителей. Но если мы будем думать только об этом — разучимся видеть все остальное. В этом мире много, о-о-очень много всего, что мы за наши с тобой 15–16 лет пока не узнали. В нем прячутся громадные, невероятные секреты вроде Брейн Бёрста. Я хочу, чтобы ты… чтобы ты помнила хотя бы об этом.

Похлопав ее по плечам, Мимоза смущенно улыбнулась. Риса медленно кивнула в ответ.

— Вот и славно… ну что, возвращаемся к суровым тренировкам?

Риса перевела взгляд и увидела, что до конца дуэли осталось меньше двадцати секунд. Они ускорились во время перерыва в занятиях, поэтому с уровня им предстояло переместиться обратно в школьный спортзал.

— Ага. Удачи нам во второй половине, — ответила Риса, закрыла глаза и приготовилась к замедлению.

— …Ну правда, не обязательно забирать меня из школы каждый день. Не так уж далеко мы и живем, — в очередной раз обратилась Риса к матери, которая уже взялась за ручку двери микроавтобуса.

Школа, которую посещала Риса, находилась в Титосекарасуяме, куда можно было добраться меньше чем за полчаса, если на ближайшей к дому станции Санкендзяя сесть на поезд ветки Токю Сетагая, а затем пересесть на ветку Кейо. На занятия по гимнастике в ее школе ходило немало школьниц, которые и по часу с лишним проводили в поездах, не считая обратной дороги. Поэтому Риса, которую даже в третьем классе каждый день забирала мать на своей машине, чувствовала себя неловко.

Однако она удостоилась лишь короткого взгляда матери, после чего в уши полился привычный словесный поток:

— Что ты, Ри-тян? Ты ведь кандидат в олимпийскую сборную. Что, если ты будешь ехать в переполненном поезде, с которым что-то случится? Будь моя воля, я бы тебя и в школу на поезде не отпускала.

— Перестань, пока что я всего лишь юниор-кандидат… — еле слышно возразила Риса и тут же получила ответ двойной длины:

— Это ничего, на июльском чемпионате тебя обязательно выберут в национальную сборную, ведь тренер Одзима сегодня так тебя хвалила!

— Одзима-сан всегда меня хвалит. Спросила бы ты главного тренера Ато-сан, она бы сердито назвала меня никчемной… — прошептала Риса так тихо, что слова растворились в уличном шуме. Затем она застегнула молнию ветровки доверху, чуть откинула сиденье и закрыла глаза. — Прости, мам. Можно я подремлю до дома?

— Конечно. Тогда я буду вести потихоньку, — ответила мать и убавила газ, однако Риса замотала головой.

— Не надо, мне и так сойдет. Веди как обычно.

Как-то раз ее мать в приступе заботы об уснувшей Рисе ехала на 15 километров в час ниже ограничения по улице Сетагая, и позади надрывались клаксоны, но это нисколько ее не смутило. Риса посоветовала бы ей включить автопилот… но мать не доверяла даже искусственному интеллекту-водителю.

Риса была благодарна матери за то, что та с самого детства поддерживала ее грандиозную мечту выступить на Олимпиаде.

Спортивная гимнастика не настолько затратна, как художественная или балет, к тому же гимнастическая секция имелась прямо в ее школе, поэтому в месяц они отдавали за нее всего тысячу иен, но если добавить к ним цену щитков и формы, а также проезд на всевозможные соревнования, ежемесячные траты выходили весьма внушительными. Конечно, став юниором-кандидатом, Риса заслужила и кандидатскую стипендию, но все равно не могла бы продолжать карьеру без поддержки родителей.

Однако в последнее время ей казалось, что увлеченность матери вышла за разумные границы.

Просматривая в сети видеозаписи с различных чемпионатов, она без конца критиковала других гимнасток: «У этой ноги некрасивые», «Эта слишком мускулистая», и так далее. В свою очередь, когда Риса покупала себе какие-то нездоровые лакомства или пыталась отведать фаст-фуда, мать вспыхивала неистовым пламенем. К тому же она очень много требовала от Рисы перед выступлениями, и девушке даже начинало казаться, что она вот-вот попросит ее бросить школьную секцию и начать ходить в престижный гимнастический центр.