Йен Макдональд - Вишну в кошачьем цирке

Я закрыл глаза и сосредоточился.

— Ты говоришь, что информационные, цифровые разумы составляют часть базовой структуры этой вселенной. Разум, не нуждающийся в телах. Целая вселенная — как космологический компьютер.

— Ты уловил суть.

— И ты нашел путь в эту вселенную.

— О, нет-нет-нет-нет-нет. Та вселенная закрыта. Она закончилась вместе с тримурти. Их время ушло. Та вселенная была несовершенной. Есть другие мыслящие пространства вроде нее, только лучше. Мы собираемся открыть множество — сотни, со временем и тысячи — порталов. Наша потребность в обработке данных всегда будет больше, чем доступный нам объем памяти, и дэвы — лишь временная мера. Целая вселенная, прямо рядом с нашей, всего в одном шаге, доступная для вычислительных ресурсов.

— Что вы собираетесь сделать?

— Йотирлингамы.

Йотирлингамы были святыми местами, где в эпоху Вед созидательная энергия Господа Шивы вырвалась из-под земли столпами божественного света, изначальными символами фаллического культа. Теперь они будут исходить не из земли, а из другой вселенной. И Шив дал им название в духе прочей своей космологической чуши. В недостатке спеси его не упрекнешь. Его образ из IТ-пыли засверкал, взвихрился и рассыпался бесчисленным множеством крохотных искр. Улыбка его, казалось, осталась, как у легендарного Чеширского Кота. Неделю спустя в городах в каждом из индийских штатов появились двенадцать световых столпов. Из-за едва заметного отклонения от оси делийский йотирлингам встретился с землей посреди Далхаузи, обширнейших городских трущоб, забитых сверх всякой меры бежавшими от засухи.

Одновременное, в одиннадцать тридцать три, появление двенадцати столпов света в городах по всей Индии парализовало железнодорожную сеть. Это стало одним из наименьших нарушений порядка того дня, но для меня, застрявшего на острове посреди Брахмапутры и стремящегося попасть в Дели, оно было наиглавнейшим. Чудо уже то, что летали хоть какие-то самолеты, а то, что я сумел купить билет на один из них за любые деньги, вообще свидетельствовало о том, что эпоха богов воистину вернулась. Даже тогда, когда входы в чужие миры открываются прямо посреди наших великих древних городов, индийским бабушкам все равно нужно пускаться в путь, чтобы повидать своих любимых малюток.

Я пытался связаться с Сарасвати, но все канаты связи с Дели отключились; искусственные интеллекты из кол-центра сообщати, что сеть будет восстановлена спустя неопределенное время. Пока аэробус «Эйр Авадх» нес меня над истончившейся серебряной нитью пересыхающего Ганга, я размышлял, каково для привыкших зависать в дэв-сети вновь возвратиться в одну-единственную черепную коробку. В крохотном туалете я опять превратился в выбритого, подстриженного, благовоспитанного делийца. Когда мы садились в аэропорту Индиры Ганди, командир экипажа посоветовал сидящим справа выглянуть в иллюминаторы, чтобы увидеть йотирлингам. Голос его звучал неуверенно, не тот тон, какой хочется слышать у пилота воздушного корабля, словно человек не мог поверить своим глазам. Я начал разглядывать это задолго до командирского призыва: линия яркого, будто солнце, света поднималась из серой дымки центрального Дели вверх и там терялась из виду, насколько я мог рассмотреть, выворачивая шею, чтобы заглянуть сквозь крохотное окошко в темнеющее небо.

Сарасвати где-то там. Об этом и предупреждал Шив. Когда ударил свет, она глянула по сторонам и в тот же миг все решила. Людям нужна помощь. Она не могла отказать.

На то, чтобы покинуть самолет, ушел час, поскольку пятью рейсами одновременно прибыли журналисты. Электронная информация, по-видимому, не заменяла репортеров на местах. Зал гудел от множества кинокамер величиной с муху. Два часа, чтобы продраться в Дели на лимузине. Автомагистрали были забиты потоками транспорта, все ехали из города, перемещаясь со скоростью черепах. Многоголосица гудков представлялась ужасной для человека, прибывшего из совершенной, прозрачной тишины дхарамшала. В Дели ехали, кажется, лишь военные и репортеры, но солдаты остановили нас у перекрестка, пропуская рычащую колонну заказных автобусов с беженцами. Перед большой развязкой на Сири Ринг мы застряли на полчаса. От нечего делать я с волнением рассматривал стеной стоящие хранилища памяти; высокие черные монолиты, впитывающие солнечный свет своей облицовкой, стоящие плечом к плечу, насколько хватало глаз. С каждым глотком кондиционированного воздуха я вдыхал миллионы дэвов.

Все придорожные полосы, все обочины и развязки, все перекрестки и парковки, все внешние сады и лужайки были забиты лачугами и пристройками беженцев. В лучшем случае они представляли собой три невысокие кирпичные стены с полиэтиленовым мешком вместо крыши, в худшем — навесы от солнца из обрывков картона или из прутьев и тряпья. Вся растительность вытоптана, ветки и кора с деревьев дочиста содраны на дрова. Голая земля превратилась в пыль, смешиваясь с летучими дэвами. Трущобы жались прямо к подножиям башен памяти. Чего предполагала Сарасвати добиться здесь, перед лицом столь колоссальной катастрофы? Я вызвал ее снова. Сеть по-прежнему отсутствовала.

Бхарат оккупировал Индию, и теперь Индия изгоняла его. Мы ехали, беспрестанно гудя сиреной, мимо ужасных, изнуренных толп беженцев. Здесь не было хороших автомашин. Грузовики, ветхие автобусы, пикапы у зажиточных, а за ними — полчища тук-туков, перегруженных сильнее, чем тот, что я видел на Холи, когда открыл для себя смерть. Мотоциклы и мопеды, почти невидимые под связками постельных принадлежностей и посуды. Я заметил тарахтящий самодельный агрегат, наполовину трактор, с пугающе незащищенным двигателем, волокущий за собой прицеп высотой с дом, набитый женщинами и детьми. Повозки, запряженные ослами, изо всех сил тянущими тяжелый груз. Наконец, человеческие мускулы, обеспечивающие этот исход: велорикши, ручные тележки, согнутые спины. Военные роботы направляли их, пасли, наказывали шокерами тех, кто сбивался с одобренного для беженцев маршрута или падал.

Перед всем этим, над всем этим сияло серебряное копье йотирлингама.

— Сарасвати!

— Вишну?

Я едва услышал ее сквозь рев.

— Я приехал за тобой.

— Ты — что? — Там, где она находилась, было так шумно. Я зафиксировал ее местоположение. Автопилот доставит меня туда так быстро, как сможет.

— Ты должна выбираться оттуда.

— Виш.

— Никаких Виш. Что ты можешь сделать?

Я таки услышал ее вздох.

— Хорошо, я тебя встречу. — Она дала мне свежие координаты. Водитель кивнул. Он знал это место. На нем была хрустящая униформа, а фуражка сидела изумительно прямо, но я знал, что он напуган не меньше моего.