Йен Макдональд - Дорога запустения [= Дорога отчаяния] [litres]

Потом подумал об охраннике, вышвырнувшем его с поезда, о лишениях, истязаниях и работе, работе на износ, которая не минует его в таком странствии. Дорога Запустения спокойна, Дорога Запустения обособленна, а еще Дорога Запустения уютна, и плоды здесь можно срывать прямо с дерева. Раджандра Дас останется еще на чуть-чуть.

После зимнего солнцестояния, когда солнце болталось низко над горизонтом и красная пыль искрилась инеем, на Дорогу Запустения возвратился Адам Черный. Его прибытию обрадовались так, как изможденные зимой крестьяне радуются весне.

– Налетай! Торопись! – горланил он. – Бродячее Шатокуа и Просветительская Буффасмагория Адама Черного еще разок (тут он для выразительности бабахал тростью с золотым набалдашником по подставке) представит вам чудеса с четырех сторон света в совершенно новом (ба-бах!) шоу! Для вашей услады и отрады, леди (бах!), джентльмены (бах!), мальчишки (бах!) и девчонки – невиданное диво, Ангел из Райских Краев! Похищен из Небесного Цирка, настоящий, без обмана, стопроцентный, со знаком качества, первоклассный ангел! (ба-бах!) Да, налетай-торопись, добрые граждане, всего пятьдесят центаво за пять минут с чудом Эпохи; пятьдесят центаво, честной народ, да как можно обойтись без разэтакого уникального феномена? (ба-бах!) Если вы соблаговолите образовать аккуратную очередь, благодарю… не надо толкаться, времени хватит на каждого…

На это шоу Раджандра Дас пришел позднее других. Когда притащился поезд Шатокуа, Раджандра Дас уютно спал у огня и в результате вынужден был простоять на холоде битый час прежде, чем настал его черед.

– Вы один? – спросил Адам Черный.

– Со мной вроде никого.

– Итого пятьдесят центаво.

– Нет у меня столько. Возьмете двумя медовыми сотами?

– Две медовых соты – хорошо. Пять минут.

В вагоне было тепло. Окна закрыты черными шторами, которые перешептываются, когда их шевелит горячий воздух от вентиляторов. Посередине – огромная и тяжелая стальная клетка, прутья сплошняком, без замков и дверей. На подвешенной к верхним прутьям трапеции сидит меланхолическое создание; Раджандра Дас должен принимать его за ангела, хотя оно ничуть не походит на ангелов, о которых в детстве, усадив его на благочестивое колено, рассказывала дорогая покойная матушка.

Лицо и торс создания принадлежали необычайно красивому молодому человеку. Руки и ноги – склепаны из металла. В плечах и бедрах металл перетекал в плоть. Различимых границ между кожей и сталью не было. Раджандра Дас знал, что это не просто сплав человека с протезами. Нет, здесь что-то совсем иное.

Ангела очерчивала мерцающая голубая аура – единственный источник света в теплом черном вагоне.

Раджандра Дас не смог бы сказать, как долго он стоял и таращился, пока ангел, вытянув механические ноги-ходули, не сошел с трапеции. Сократившись до человеческого роста, он прижал лицо к прутьям и уставился на таращившегося Раджандру Даса.

– У тебя всего пять минут, давай ты что-нибудь у меня спросишь, – сказал ангел щекочущим нервы контральто.

Завороженность мигом исчезла.

– Ой-й-й, – сказал Раджандра Дас. – Что ты вообще такое?

– Это обычно первый вопрос, – сказал ангел низкого пошиба, очевидно утомленный давно сложившейся рутиной. – Я ангел, серафим Пятого Чина в Узле Небесном, прислужник Приснодевы Фарсидской. Может, ты хотел бы, чтобы я подал Приснодеве прошение от тебя или кого-то еще – или переслал письмо твоим покойным близким в долине смертной тени? Обычно это второй вопрос.

– Нет, мой второй вопрос другой, – сказал Раджандра Дас. – Любой дурак поймет, что никому ты ничего не передашь, пока сидишь в этой клетке в цирке м-ра Адама Черного. Нет уж, я хочу знать, какого черта ты называешься ангелом, сэр. Меня-то всегда учили, что ангелы – они как леди с длинными волосами, милыми крыльями, в светящихся платьях и все такое.

Ангел слегка обиделся и надулся.

– О, времена! Никакого уважения. Так или иначе, это у многих смертных третий вопрос. Я думал, ты не из таких, раз пропустил вопрос номер два.

– Ну так ты ответишь на вопрос номер три или нет?

Ангел вздохнул.

– Смотри же, смертный.

Из ангельской спины вышли и развернулись два комплекта раскладных вертолетных лопастей. Клетка была слишком мала, чтобы несущие винты раскрылись полностью, а с обвисшими лопастями ангел гляделся еще жалче и ничтожнее.

– Крылья. Что до моего гендера… – Аура ангела мигнула. Его плотская часть пошла странными буграми. Его формы растаяли и потекли, как дождевая воды с крыши. Подкожные вздутия слились, затвердели и образовали новый ландшафт форм. Раджандра Дас тихо, но одобряюще присвистнул.

– Сиськи что надо. То есть ты и то и это.

– Или ни то и ни это, – сказал ангел и повторил трюк с растворением лица, растаяв и затвердев необычайно красивым молодым человеком неопределенного пола. Достигнув стадии «оно», ангел вобрал лопасти обратно в спину и безутешно улыбнулся. Сердце Раджандры Даса уколола игла симпатии. Он знал, каково это – оказаться там, где в жизни не хотел оказаться. Он знал, каково это, когда жизнь положила на тебя с прибором.

– Что-то еще, смертный? – устало спросил ангел.

– Эй-эй-эй, слышь, ты только не обижайся. Я на твоей стороне, честно. Скажи, а чего ты не рвешь когти из этой клетки? Тебе ведь достаточно шевельнуть розовым пальчиком. Меня учили, что у ангелов мощи хоть отбавляй.

Ангел доверительно прислонился к прутьям.

– Я всего лишь ангел, Пятый Ранг в Узле Небесном, а не крутой чувак типа ФАРИОСТЕРа или ТЕЛЕМЕГОНа; это самые последние модели; Первый Чин, Архангельские; они могут практически что угодно, ну а мы, ангелы, мы были первыми, мы у Приснодевы прототипы, и она улучшала наш дизайн с каждой следующей моделью: Аватары, Лорархи, Херафимы, Архангельские…

– Погоди-ка, ты говоришь, что тебя изготовили?

– Нас всех изготавливают, смертный, тем или иным способом. Я о том говорю, что мы, ангелы, спроектированы работать на солнечной энергии, вот почему Адам Черный держит меня в темноте, а то я давно зарядился бы от солнца и разнес эту клетку в пыль. Впрочем, – добавил ангел страдальчески, – нас, ангелов, изначально проектировали для полетов, а не для побоев; в основном моя сила направляется в лопасти.

– А если я отдерну занавески?

– Придет Адам Черный и снова их задернет. Спасибо за намерение, смертный, но понадобится около трех недель непрерывного солнечного света, чтобы восстановить всю мою ангельскую мощь.

Адам Черный просунул голову в дверь и сказал:

– Время! Выходите. – Он строго посмотрел на ангела. – Опять ты со своими разговорчиками? Я же сказал, покороче!

– Эй-эй-эй, что за спешка? – запротестовал Раджандра Дас. – Я последний в очереди, и мы только начали говорить о всяких интересных вещах. Еще минутку, ладно?