Алексей Кацай Спейсер - Тарзанариум Архимеда

И Дэн скосил глаза на иллюминатор, за которым в небе, начинающем клубиться белесыми облаками, исчезали серебристые искорки далеких истребителей.

Манфельд, не отрывая напряженного взгляда от лица Маккольна, взял со стола пластиковую коробочку и включил небольшой телевизор, стоящий в углу каюты.

— Смотри!.. По-моему, ты влип, Дэн. Это сейчас показывают все мировые каналы.

Маккольн хотел было бросить ироническое замечание по поводу любителей сенсаций вселенского масштаба, но, мельком взглянув на экран телевизора, вздрогнул и медленно повернулся к нему всем корпусом.

Небоскребы он узнал сразу. Это были знаменитые башни-близнецы Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Еще на прошлой неделе он посещал один из них вместе с ребятами из Сиэтла. Наводку на этих ребят дал ему, кстати, именно Руди. Они тогда заключили неплохой контракт на поставки керамики для обшивки корабля. Про обмазку для трубопроводов должны были договориться дней через пять. Но делать это теперь, очевидно, придется в самом Сиэтле. Поскольку условий для этого в Нью-Йорке с некоторого времени просто не существовало.

Маленький, какой-то игрушечный издалека, самолет медленно, словно нехотя, врезался в такой же игрушечный, вылизанный лучами утреннего солнца, параллепипед здания, и исчезал в нем, закрутив пространство клубами дыма и пламени. Мозг Маккольна на какое-то неуловимое мгновение бросил принадлежащее ему тело внутрь этого помещения, расположив перед огромным окном, к которому приближалось тупое рыло пассажирского лайнера.

Оно было перегружено ужасом и осознанием неизбежности страшного конца. И некуда было бежать. И некому было молиться. И не существовало никакой возможности хоть до кого-нибудь дозвониться, достучаться. Докричаться. Существовала только одна возможность. Просто замереть на те несколько, напоминающих растянутые сухожилия, секунд, которые отделяли его от превращения в сверхплотный сгусток человеческой боли, небесного огня и рушащегося с немыслимой высоты железобетона.

Неимоверным усилием Маккольн подавил активность ментоусилителя. Это уже было чересчур. Даже для него.

— Бен Ладен… Джулиани… Буш… — бубнил телевизор, словно утопленник, пускающий последние пузыри.

— Да что же это… Да как же вы… Да где же… — повернул Дэн свое побелевшее лицо к Манфельду и, чуть задыхаясь, спросил: — Талибы?

— Нет, — пожал плечами тот, — «Аль Каида».

Про это движение Дэн слыхал только краем уха. На слуху, в основном, были афганские талибы. Именно по ним проводила кое-какую разработку их группа, помогая Пентагону через ЦРУ после ввода в эту страну американских войск. Было это своего рода проявлением благодарности за то, что определенные структуры сквозь пальцы смотрели на их деятельность. Или самодеятельность. И не только не смотря смотрели, но и прикрывали от чересчур любопытных взглядов. Как внутри страны, так и за ее пределами. Но что-то подсказывало Дэну, что времена взаимовыгодных симбиозов заканчиваются. Мир менялся. Нет, не менялся. А рушился на глазах, подобно нью-йоркским небоскребам.

— Как? — коротко спросил Маккольн, напряженно вглядываясь в экран. Словно знакомых-приятелей увидеть пытался.

— Очень просто, — пожал плечами Руди. И выключил телевизор. — Собирается группа в пару десятков человек. Накачивается идеологически и психологически. Обучается азам пилотирования. В час «Х» этими зомби, роботами этими, угоняются самолеты и направляются на дома, на Пентагон, еще черт его знает куда! И…

Он замолчал, тяжело двинув кадыком.

— Их, действительно, собралась группа в пару десятков человек, — после тяжелой паузы повторил Манфельд и поднял побелевшие глаза на Маккольна. — Согласно предварительным данным одним из них, возможно, был Салех.

Дэн внезапно вспомнил о том, что старшая дочь Руди, удачливая бизнес-леди, держала офис в Торговом центре. Да уж…

— Рудольф, — попытался сосредоточиться Маккольн, — Салех, конечно, был склонен к проявлениям фундаментализма… Или фанатизма, если хочешь… Но… Но смертником он никогда не был. Зарабатывал парень очень прилично — я его не обижал. Да и работа его интересовала.

— Интересовала, — эхом повторил Манфельд. — Только, почему интересовала? В этот раз эти ублюдки обошлись без бомб. Сами бомбами стали вместе с угнанными самолетами. А в следующий раз? Кроме того, что, все-таки, мог знать твой Салех? Вот ты даже со мной про свои наработки особенно не распространяешься. А про них, между прочим, уже легенды рассказывают.

— Да прямо, легенды…

Пожав плечами, внешне Дэн оставался абсолютно спокойным. Внутренне же он представлял собой компьютер, работающий на предельном режиме. Действительно, что мог знать Салех? Вопрос Манфельдом был поставлен очень правильно. Думай, Дэн…

К афганским разработкам араба они не подпускали. Словно чувствовали что-то. Про лабораторию гиперсвязи на Алеутах он знал только понаслышке. Тоже неплохо. Но вот про стартовые площадки… Про основную — на острове Ванкувер, и две запасных — на Мидуэях… Знал ведь, зараза! И кое-что про производственные цепочки знал. Конечно, только кое-что знал, но… Но, главное, про аппарат знает. Хотя, в свете последних наработок и того, что им предстоит сделать, не про аппарат даже. Про модель аппарата. И то, только про одну. Однако, дайте такую вот модель какому-нибудь Бен Ладену и!.. Дьявол!.. Плохо все…

— Да ничего он не знает, — в конце концов, выдохнул Маккольн, и сам почувствовал, насколько неуверенно это было сказано. Внутренне собрался и продолжил: — Он ведь так, технический работник. Поверь, Руди, твои коллеги на порядок больше представляют то, чем мы занимаемся.

— А теперь они будут иметь об этом полное представление, — ладонь Манфельда припечатала к столику документы Дэна, так и лежащие на нем без движения. — Хватит демократию разводить. Демократия хороша в трусливом стаде при смелом пастухе. Вооруженном, как минимум, какой-нибудь берданкой. Если ее не будет, то это стадо само проклянет свою демократию. И так вашей группе чересчур много свободы дали, а результата — ноль!

— Ты считаешь, что полный информационный контроль над девяноста процентами территории Афганистана напоминает полный ноль? Мне кажется, что в Пентагоне и Белом доме такой арифметики не поймут. Наши «косточки» работают отменно.

— По нашим данным у вас, кроме «косточек», много чего другого есть, — всем корпусом наклонился вперед Манфельд. — И, как я понимаю, в ближайшем времени станет вопрос о полном контроле. И не только над Афганом. Над Ираком, например. И не только о контроле…

Помолчали. За тысячи километров отсюда, на Манхэттене, под дымящимися обломками задыхались люди, визжали пожарные машины, горели трупы, и перемешивалась, перемешивалась с запеченной кровью серая цементная пыль. За четверть тысячи километров отсюда в противоположном направлении Раджив ждал Маккольна, чтобы окончательно решить вопрос о сдаче в эксплуатацию первого и закладке второго, дублирующего, аппарата. Ч-черт!.. Стартовые площадки нужно срочно куда-то переносить. С этого мгновения — очень срочно переносить. От греха подальше. Но…