Алексей Кацай Спейсер - Тарзанариум Архимеда

— Не расслабляйся, — бросил он, — разговор еще не окончен. А ну вспомни, по чьей наводке вы не через Техас рванули, а через наши края? — И, заметив, что Маккольн сразу же вспомнил уговоры Сэма, добавил: — То-то же… Ждал я вас тут. Однако, братство — братством, а коммерция — коммерцией.

Билл снова поскучнел. Шериф погладил усы и почесал лоб стволом «кольта».

— В общем так, мистер Маккольн… Меня, кстати, Стивеном звать. Стивен О'Брайен к твоим услугам, дружище. А ты, надеюсь, к моим…

Билл упрямо молчал. О'Брайен тяжело вздохнул:

— Какой-то неразговорчивый ты сегодня. Наверное, вчера все выговорил, — и он, в конце концов, засунул револьвер в кобуру. — Тут вот какое дело, Билл. Живет здесь у нас, невдалеке от Аламогордо, интересная семейка. Даже две. Но на одном ранчо. Даже дружно живут. Но одна семья белых, а другая — ниггеров. Странно это. А ведь пословица есть: «Между человеком и скотиной Бог создал промежуточное звено — негров»…

Маккольн зашевелился:

— Мой дед по иному говаривал…

— Ну-ну… — заинтересовался шериф.

— Между человеком и негром Бог создал промежуточное звено — скотину.

О'Брайен коротко хохотнул, откидываясь на кровати:

— Голова была у твоего деда! Как звали-то его?

— Эрик.

— Ах, голова, этот Эрик Маккольн! Любил его?

— Он, в основном, меня и воспитывал.

— Любил, значит. Ну, что ж, Билл, во имя деда и головы его разумной, я думаю, ты согласишься нам помочь?

— Смотря в чем.

— Да дело простое. Запланировали мы на сегодня эту черно-белую, полосатую, семейку, про которую я тебе говорил, уму разуму поучить. А то чересчур Арданьяны — это которые белые — разошлись. Наши ребятишки немного младшего Хастона — это из тех, которые черномазые — помяли, чтоб не лез, куда не надо, так тут Симон с сынком своим Пьером такую войну устроили, что — ой! Сам Симон Арданьян парень болезненный. Говорят, в России когда-то на пулю нарвался. Подрабатывал он там. Но сынок его ловок. Да и старый Ник Хастон, даром, что чернопупый, но медведь медведем. Оружие, опять же, какое-то непонятное у них есть. В общем, разобраться надо.

Маккольн настороженно слушал О'Брайена.

— А я тут при чем?

— Так про деда же память, — широко заулыбался шериф. — И еще одно. Парнишка мой ключевой ногу вчера сломал. А ты, я знаю, и в драке не плох, и стреляешь метко. Аль Капоне второсортного товара не держал.

— Не держит, — набычился Маккольн.

Шериф развел руками:

— Да по мне… Однако, после октября прошлогоднего [6] 17 октября 1931 года суд присяжных признал Аль Капоне виновным по большинству пунктов обвинения и приговорил к 11 годам заключения без права обжалования. все вы как-то унывать начали. Вот и ты. Не от хорошей ведь жизни к мексикашкам подался?..

Ответить Биллу было нечего.

— Вот, вот, — покачал головой шериф. — Короче, дружище, нужно мне, чтобы ты моего ключевого подменил на сегодня. А то побаиваюсь, как бы чего не вышло. А потом дуй в свою Мексику, а, может, и дальше.

Маккольн задумчиво пожевал губами:

— Такая работа, наверно, должна неплохо оплачиваться…

О'Брайен удивленно развел руками:

— Так ведь во имя деда! И во славу Клана.

— Кроме имени и славы любому человеку материальная поддержка нужна. Чтоб от голодухи не загнуться, — уперся Билл.

— Ты загнешься, — стрельнул глазами шериф. — Сам, кого хочешь, загнешь. Впрочем, — задумчиво посмотрел О'Брайен на низкий потолок, — я тебе заплачу. И довольно неплохо. Скажем, сорок тысяч. Цена, по-моему…

— Из моих, естественно, запасов, — хмуро перебил его Маккольн.

— А что? Поработаешь сегодня, отстрелишь мне шестьдесят кусков вместо сотни и — гуляй, парень! У тебя есть другие варианты?

Теперь уже наступила очередь Билла разводить руками.

— Только мой багаж берем после работы и без свидетелей, вдвоем, а деньги — на самой границе.

Они ударили по рукам. Руки у обоих были красные. У шерифа от пустынной пыли («Обыскивал таки машину!» — догадался Маккольн), у него самого… Вина вроде вчера не пил. Может, проститутку зацепил, когда из номера выставлял? А, впрочем, все равно. Главное, что он получил отсрочку. А там, может, и ситуация изменится. Мало ли чего… Хотя, судя по настороженно-насмешливому взгляду О'Брайена, вряд ли. Ну, посмотрим…

В детали своих планов шериф посвящал Маккольна уже на ходу, перед тем послав конную группу из пяти человек испано-индейской наружности по направлению к ранчо со слюняво-романтическим названием «Лунный Замок». Вспомнив о салуне, в котором он нагрузился вчера самодельным виски под самую завязку, Билл поморщился и подумал: «Какой-то край лунатиков! Впрочем, первобытная природа и такая же глухомань явно способствуют этой хворобе».

Они тряслись на его «ройсе» по извилистой каменистой дороге. Один из напарников О'Брайена, приходивших утром в гостиницу, вел машину, а второй напряженно замер рядом с ним на переднем сидении. Шериф и Маккольн устроились сзади. Стивен, постоянно отдуваясь и ежеминутно вытирая лоб огромным клетчатым платком, бубнил Биллу на самое ухо:

— Короче, хотел я этого Эммануила Хастона сразу же арестовать да засадить. Он, конечно, еще мальчишка и прав был бы для присяжных в той ситуации на сто процентов, но поднимать руку на белого, это уже чересчур даже для нашей демократии. — Последнее слово О'Брайен произнес с нескрываемой иронией.

— Разбаловал Гувер американцев, — согласился с ним Маккольн.

— И не только. Где его цыпленок в каждой американской кастрюле, что он на выборах обещал? Посмотри, что в стране творится. Разруха полная.

— Вот, вот… А он в это время таких деловых людей, как Капоне, врагами нации объявляет, — бросил Билл.

Последняя фраза явно не понравилась О'Брайену, потому что он особенно протяжно выдохнул воздух — даже усы его моржовые вздыбились — и так крепко вытер лоб платком, что казалось кожу сейчас сдерет.

— Ладно, — пробурчал он. — Новые выборы идут. Посмотрим. Мы отвлеклись, однако. В общем, арестовал бы я Эммануила. Да папаша его с Симоном объявились. Сначала рукопашную устроили, а потом начали из каких-то револьверов странных палить. — Тут шериф сделал недоуменную паузу, а Маккольн быстро взглянул на него. — Отбили, короче. И на ранчо уволокли. А ранчо это, дружище, надо видеть. Настоящая крепость. Просто так не сунешься. Поэтому действуем так. Ребята мои сейчас позиции занимают вокруг «Замка». Он в котловине небольшой находиться. Они на скалах засядут. Мы с Тони и Ником, — О'Брайен мотнул головой на переднее сидение, — выйдем из машины немного пораньше. Тебя прикрывать будем.

Маккольн всем корпусом повернулся к шерифу:

— Не понял.

— А чего тут понимать? Ты — университетский преподаватель, находящийся в командировке. Сам говорил. Заблудился. Случайно выехал на ферму. Про дорогу станешь расспрашивать, внимание их отвлечешь, а тут и мы объявимся… Арестую я все-таки этих ниггеров, — мечтательно протянул О'Брайен. — Ну, а с судом мы потом разберемся.