Станислав Лем - Кибериада. Сказки роботов [сборник litres]

5. Вышеупомянутый вельможа обязан сопровождать Конструкторов весь обратный путь, служа гарантией их неприкосновенности, отсутствия всякой погони и т. п. Местом его пребывания на борту должна стать клетка размером три фута на три и на четыре, с дверцей для кормления и подстилкой из опилок, при том опилки надлежит использовать именно те, которые предоставлены были Ясновельможным Конструкторам для исполнения прихотей короля, возвращены ими и перевезены дирижаблем в спецхран полицейского управления.

6. Король по возвращении освобождается от обязанности лично просить прощения у Ясновельможных Конструкторов, поскольку извинения подобной особы им совершенно ни к чему.

(ниже следуют дата, подписи сторон и проч.)

Соглашение подписано с одной стороны Предъявителями вышеперечисленных требований – конструкторами Трурлем и Клапауцием, и с другой стороны Исполнителями оных – Верховным Канцлером короны, Главным Церемониймейстером и Оберполицмейстером тайной полиции на суше, на воде и в воздухе.

Что оставалось делать королевским сановникам и министрам, словно посиневшим от удушья?! Понятное дело, пришлось им со всем согласиться. После чего в спешном порядке строится ракета под присмотром конструкторов, которые появляются на стройплощадке после хорошего завтрака и всем недовольны: то материалы не такие, то инженеры нерасторопны, то в кают-компаниии недостает им волшебного фонаря с окошечками на четыре стороны и кукушкой на пружинке – и если кто-то не знает, что такое кукушка, тем хуже для него, потому что насидится король в заточении, осерчае Тип о возвращении по-своему разберется с теми, кто мешкал с его освобождением. Отчего у всех темно в глазах, нервный озноб и полицейская трясучка. Наконец, ракета достроена, стали заносить на борт сокровища, таскают жемчуг мешками, золото по желобам потекло. А тем временем своры полицейских без устали перетряхивают горы и долы, над чем Трурль с Клапауцием только потешаются про себя и охотно потчуют интересующихся, которые ужасаются и ловят каждое их слово, рассказом, почему они отбросили первоначальный, очень несовершенный замысел и создали принципиально нового монстра. Никак не могли они придумать, где разместить надежно защищенный центр управления, то есть мозг, и тогда решили попросту сконструировать его всего как мозг – чтобы мыслить способна была любая его часть – рука, хвост или челюсть, в которую они вживили для этого максимум зубов мудрости. Но этого было мало, поскольку предстояло решить две задачи – психологическую и алгоритмическую.

Первая сводилась к тому, чтобы найти способ арестовать короля – и этим должен был заняться полицейский наряд, выделившийся с помощью трансмутации из тела чудовища, поскольку полицейским при исполнении служебных обязанностей и с надлежащим образом оформленным ордером на арест, никто в Космосе не посмеет воспротивиться. Это что касается психологии, и остается только добавить, что главный почтмейстер короны был привлечен к решению данной задачи по той же причине – поскольку чиновника более низкого ранга с письменным посланием от короля стража с алебардами могла и не пропустить, что стоило бы конструкторам головы. Однако на этот случай ими был подготовлен запасной вариант: в почтовой сумке псевдоминистра имелась немалая сумма для подкупа стражников.

Что же касается алгоритмов, то предстояло сконструировать такой вид чудовищ, одним из подвидов которого могли бы стать представители полиции как замкнутой высокоорганизованной структуры. Такой алгоритм предполагал всевозможные перевоплощения. Записан он был на занавесе с колокольчиками химическими чернилами, самопроявляющимися и запускающими реакцию в строгом соответствии с полицейской субординацией химических элементов.

Остается только добавить, что по возвращении конструкторы опубликовали в научном журнале работу под таким названием: «Общерекурсивные эта-мета-бета-функции для особых случаев трансформации полицейских сил в почтовую службу либо чудовищ, происходящей в компенсирующем поле колокольчиков и рассчитанной на применение в дву-трех-четырех и n- колках, оснащенных топологическим керосиновым фонарем и покрашенных в зеленый цвет, благодаря использованию зеркальной матрицы на касторовом масле, с добавлением розового пигмента для отвлечения внимания, или Общая теория моно- и полицейской монструозности, представленная в математическом виде». Конечно же, никто из придворных, канцлеров или офицеров столь безжалостно униженной полиции ни слова из этого всего не понял, но разве дело в этом? Ведь неизвестно даже, восхищаться задним числом конструкторами следовало бы подданным короля Жестокуса или же их ненавидеть.

И вот все готово к старту. Трурль расхаживает по дворцу с мешком и согласно пункту договора снимает со стен один за другим приглянувшиеся ему предметы, полюбуется ими и отправляет в свой мешок. Наконец, карета доставляет удальцов на летное поле – а там уже толпы, хор мальчиков, девочки в народных костюмах вручают им букеты цветов, высокие чиновники зачитывают по бумажке благодарственно-прощальные речи, гремит оркестр, кому-то становится уже плохо, и воцаряется, наконец, напряженная тишина.

Тогда Клапауций вынимает у себя изо рта зуб и что-то с ним делает – оказывается это не зуб никакой, а портативная рация. Нажал – и на горизонте появляется песчаное облачко, оно расте Тип риближается, поднимая пыль столбом, все громче слышен топот, и вот, разбрасывая песок, оно врывается на голую площадку между толпой и кораблем и останавливается, как вкопанное, и напуганная толпа видит, что это чудовище – жуткое чудовище! Глазища, как два солнца, бьет змеиным хвостом по сторонам так, что искры разлетаются веером, прожигая дырки в парадных одеждах беззащитных вельмож.

– Отпусти короля! – командует Клапауций.

На что чудище неожиданно отвечает совершенно человеческим голосом:

– Ну да, разбежалось. Теперь мой черед договариваться…

– Что такое? Ты спятило?! Ты обязано нам повиноваться согласно матрице! – восклицает разгневано Клапауций при всеобщем остолбенении.

– С какой это стати? В гробу я видало вашу матрицу!