Сергей Королев - Тайная история человечества

— Запрещено. Закон Космозавров пункт три, — волноняня ответила отказом. — Астероид обитаем. «Время жизни завра в космосе завр выбирает сам».

Бао задумался и про себя повторил последнюю фразу Кига: «Только великий огонь и великий холод смогут остановить Мегаморфа». А что, если просто изменить траекторию движения самого астероида? Пусть себе летит в нужном направлении. Пусть столкнется с какой-нибудь из планет и сгорит в слоях атмосферы при высочайших температурах. Ну изменится климат на планете… Ну погибнет часть живого. Мелочи. Одно погибнет, другое возродится.

Иерарх Бао боролся с отцовскими чувствами. Шальная мысль не сразу взяла верх. Но стоило вспомнить, во что превратился Киг, и решиться на самый отчаянный шаг.

— Служба безопасности, изменить траекторию А123. Координаты конкретной точки я внесу сам.

— Не запрещено. Новая траектория астероида крайне опасна для завра Трота и его планеты, — предупредила волноняня.

— Координаты точные. Исполняй, — приказал Бао. — Закон Космозавров пункт четыре: «Космозавр не может отвечать за последствия движения космических объектов в галактиках».

— Исполнено. Астероид А123 достигнет заданной координаты через…

На мониторе пробежал длинный ряд цифр. Бао улыбнулся. Он не доживет до дня столкновения. Время. Великое и ужасное. Решения принимаются слишком быстро. А вот последствия могут быть непредсказуемы… И сколько еще его пройдет, этого времени, прежде чем потомки космозавров встретят великий холод? Какими они будут стараниями Мегаморфа, что живет в теле Трота?

— Система безопасности, — приказал иерарх. — Все записи разговоров по зет связи с А123 и последний приказ по изменению траектории отправить моему сыну.

— Исполнено.

— Очистить память системы безопасности.

— Исполнено.

Что-то странное подступило к горлу комком и не давало дышать. Бао набрал воздуха и тяжело выдохнул.

— Святые звезды, почему так происходит? — спросил он у Вселенной. Но созвездия лишь подмигнули в ответ и пошли рябью, будто отражение в воде. Глаза старого завра наполнились влагой, прозрачные капли потекли еле заметным пунктиром.

— Что это? — фыркнул от неожиданности Бао. — Мы не умеем плакать.

— Неужели? — спросил кто-то чужой в его голове.

Трот нашел общий язык с Мегаморфом. Зачем пугать, уничтожать, сжигать или приносить себя в жертву? Достаточно договориться.

Теперь он не доверял новое поколение своих детей диким самкам дикой планеты. Он собирал яйца в одну из прилетевших скорлуп до их проклевывания. В точно рассчитанный срок он сам пробивал чешуйчатое яйцо и вкладывал в рот только что вылупившимся детям собственную чешуйчатую кожу.

Идея скармливать ядовитую кожу малышам пришла неожиданно. Отцовское чувство вины съедало душу. Отравятся? Погибнут? Но тот, другой, что жил в теле завра, настаивал на ином отношении к сложившейся ситуации. Пусть лучше погибнут сразу. Выживут? Станут сильнее, устойчивее к изменениям.

Так тому и быть. Мегаморф прав. Новое поколение морфозавров не должно быть слабым.

Стайка выживших детей даже умиляла разнообразием форм и размеров. Длинноногие, с массивными хвостами и маленькими лапками, обожали охотиться и лакомиться свежим мясом. Остальные предпочитали жевать растения и ловить насекомых. Кто-то ползал на четвереньках, но позже вставал на нижние конечности, опираясь на хвост — на три опорные точки. Но были и бесхвостые малыши. Именно они отличались особой подвижностью и успешно балансировали на двух ногах.

Справиться с ватагой любознательных малышей одному Троту было не под силу. Дикие мамы перестали убивать уродцев, но заботиться о них отказывались. Почти все малыши мужского пола не доживали до периода взросления. Только малышки оказались стойкими к мутациям. Самыми красивыми, настоящими наследниками и наследницами могли похвастаться только две заври-мамы, прилетевшие на эту планету из космоса. Именно они помогали главе многочисленного семейства воспитывать всех детей, не делая исключений. Новое поколение папы Трота училось, взрослело и играло в пустующих космических скорлупах.

Трот линял всё реже. Пластины нового панциря меняли размер, становились мельче, мягче. Именно поэтому старая кожа не имела цены. Стая Трота со временем приобрела устойчивые правила и взаимные обязательства.

Как договориться с Мегаморфом? Все гениальное — просто. Каждый вечер Трот задавал сам себе вопросы, а ответы получал рисунками на мокром песке палкой или на стене — углем от костра. В теле Трота Мегаморф вел себя на удивление скромно.

Трот знал, он не дождется смертоносного астероида. Сотни его будущих поколений забудут об опасности. И всё же, космическому объекту А123 изменили траекторию движения, послание отца долетит и ворвется в атмосферу голубой планеты. Астероид уничтожит всё живое. Или почти всё. Выживут только те, кто будет мельче. Кому нужно меньше еды, кто будет умнее и проворнее предков. Необходимо меняться, чтобы выжить и победить. Именно поэтому его дочери, когда вырастут, не должны откладывать яйца.

— Как ты считаешь, Морфи, — спросил сам себя Трот. — А что если наши новые поколения детей будут рождаться живыми? Пусть эластичная скорлупа удерживает тепло и развитие плода внутри как можно дольше. Слишком опасно оставлять яйца на морозе. Я проверял, в снегу, на горных вершинах яйца диких племен не проклевываются. Они замерзают. Какими будут наши с тобой потомки? На какой из форм фантазёр Мегаморф остановит свой выбор? Каким бы ты хотел стать?

Неумелый рисунок углём на стене пещеры удивил.

Тонкие ноги, такой же длины руки с пятью отдельными пальцами без перепонок, небольшая голова, несуразно короткое тело без хвоста и этот маленький рост…

— Святые звезды, — прошептал в ужасе морфозавр. — Надеюсь, таким я никогда не буду.

— Привет, Хабаровск! Как поживаете? Я — Илья Морриган, и мы начинаем вечер огненного стэндапа…

…Первая моя работа была в «М-видео». Там я стал приторговывать левыми ноутбуками, и чеченская мафия отрезала мне письку. Ну, почти. После этого я начал изъясняться литотой, типа: «ютубчик», «чатик», «нарядненько». Так на самом деле говорят все, у кого нет члена. Потом писька выросла снова, и я занялся стэндапом…

…Вы знаете, что такое постмодернизм? Это такая непонятная хрень, о которой постоянно треплются хипстеры, но сами объяснить не могут. Даже в Википедии какой-то бред написан по этому поводу. Но я вам сейчас всё объясню. Не зря же вы заплатили по штуке за билет, дегенераты. Ща, батя вас научит. Слушайте внимательно. Постмодернизм означает… понарошку. Ну, то есть можно всё, потому что всё понарошку. Офигенная штука на самом деле. Меня постмодернизм вполне устраивает. Не то что раньше — шаг вправо, шаг влево, и сразу в застенки на дыбу. Или дуэль на шпагах с каким-нибудь отморозком. А сейчас можно что угодно учудить без серьёзных последствий для репутации. Нассал на улице — экологический протест. Кинул зигу в автобусе — социальный эксперимент. Трахнул жену друга… постмодернистская ирония, чувак.