Эдмонд Гамильтон - Сквозь космос

Но вопрос так и не был задан, поскольку, когда я оглянулся, моим глазам открылась картина, при виде которой слова попросту замерли на губах, парализованных крайним удивлением и ужасом. Из ночного воздуха позади ничего не подозревающего доктора, размахивая крыльями, вынырнула здоровенная бледная тварь. В первую секунду я принял ее за огромную белую летучую мышь с человеческим лицом. Хватило и беглого, затуманенного страхом взгляда, чтобы рассмотреть белесые призрачные крылья, длинное худое туловище и когтистые лапы, уже тянувшиеся сзади к горлу Уитли. Затем взгляд мой, словно неким кошмарным магнитом, притянуло к себе лицо существа. Лицо, было вытянутым, худым и злобным; на нем поблескивали черные, глубоко посаженные глаза. Ко всему прочему, рожа эта была белой, как у покойника. Белой до омерзения. Белой, как брюхо у змеи! А уши оказались продолговатыми и похожими на веревку! Тварь тянулась когтистыми лапами к моему спутнику... И тут наружу из меня рванулся ужасный крик – крик, который так и застрял в глотке, когда другая пара холодных жестких лап обхватила меня сзади и крепко сжала.

Где-то у меня за спиной захлопали большие крыла, и я ощутил, как поднимаюсь в воздух. Меня перенесли за кромку кратера и стали опускать вниз, вниз, вниз...

Кажется, колонна красного света внезапно потухла – или это мой рассудок погрузился во тьму? Раздался звон огромного колокола, а затем, сквозь внезапно нахлынувшее беспамятство, я вроде бы смутно различил всплывавшее мне навстречу из пропасти пение огромной толпы – ликующее, восторженное! Потом на мой разум накатила волна темноты и безмолвия, и больше я ничего не воспринимал.

Судя по всему, сознания я лишился всего на несколько минут, потому что, очнувшись, обнаружил, что полулежу на жестком полу, опираясь на встревоженного доктора Уитли, который пытается привести меня в чувство. Когда мои глаза открылись, он облегченно выдохнул, и я вторил ему в этом, ведь мне чудилось, что я только что пробудился от мучительного кошмара.

Я взглянул за спину доктора – и весь мой ужас вновь навалился на меня. Через плечо друга я увидел худое белое лицо, с которого свирепо пялились темные нечеловеческие глаза, неподвижные и немигающие. Пошатываясь, я поднялся на ноги, и, осмотревшись, сразу понял, где нахожусь. Охватившая меня горечь даже вытеснила на время страх. Мы с Уитли оказались в плену на дне кратера!

Рядом с нами стояли три... твари! Думать о них как-нибудь иначе я не мог. При виде этой троицы, по мне вновь прокатилась дрожь омерзения и ужаса – как и во время нашего пленения, когда я впервые увидел их.

Выглядели существа совершенно одинаковыми. У каждого имелись длинные полупрозрачные крылья, похожие на крылья летучих мышей, – каркас из тонких костей, на который была натянута матово-белая кожа. Эти лишенные перьев крылья наводили на мысли о рептилиях! Тело походило на человеческое (если не обращать внимания на крылья), но было худым и на вид хрупким. Из торса вырастали тонюсенькие – просто трубчатые стебельки, не иначе – руки и ноги, которые заканчивались не пальцами, а устрашающими когтями. Из одежды все трое носили простые то ли туники, то ли накидки без рукавов, изготовленные из белого блестящего материала – какой-то ткани, отливавшей странным металлическим блеском.

Я перевел взгляд на лица троицы, и внутри меня снова расцвел не на долго утихший страх. Потому что их лица, их головы являлись живым воплощением статуй на острове. Длинные носы с горбинкой, тонкие прорези суровых ртов и те самые неземные уши (если они на самом деле были ушами) – все это соединялось в портрет, производивший невыразимо отталкивающее впечатление. Я отметил, что на лицах существ лежит печать разумности. Но кроме разумности, там не наблюдалось больше ничего: ни веселья, ни взаимопонимания, ни жалости. Ничего. Один лишь холодный, неприкрытый интеллект.

Также я обратил внимание, что их вытянутые, куполообразные, лишенные всякой растительности головы покрывала та же мертвенно бледная кожа, что и их тела. Все три монстра не спускали с нас глаз, а двое из них держали небольшие металлические цилиндрики, целясь из них в нас. Очевидно, это было своеобразное оружие, хоть я и не знал, что именно оно из себя представляет. На мгновение я припомнил пятна белого порошка, обнаруженные на земле в деревне рабочих, и меня прошиб холодный пот.

Я отвернулся от наших пленителей и лишь теперь заметил, что находимся мы рядом с огромным диском, мельком увиденным нами сверху. Мы стояли на широком металлическом настиле, который, по-видимому, опоясывал кольцом весь диск. Находясь на таком близком расстоянии, я наконец смог внимательно рассмотреть этот неземной механизм, способный притягивать к себе планеты.

По моим прикидкам, диск имел почти полмили в диаметре – с того места, где мы стояли, был виден уходивший вдаль грандиозный изгиб его края. Сей титанический круг возносился над полом кратера примерно на двадцать футов, поддерживаемый переплетением металлических столбов и балок. Мы стояли значительно ниже диска и очень близко к нему, а потому не могли видеть его верхнюю плоскость. Однако в глаза бросалось, что для своей огромной площади он весьма тонок. Толщина его составляла немногим более двенадцати дюймов. Я не смог определить материал, из которого изготовили диск, но своим тусклым блеском, тот очень сильно походил на свинец.

Неподалеку от нас, совсем рядом с диском, возвышалась толстая колонна высотой около пятидесяти футов. На ее верхушке, словно огромный скворечник, располагался квадратный металлический ящик, каждая сторона которого равнялась десяти футам. От поверхности диска коробчатую конструкцию отделяло более двадцати пяти футов. Сверху на ящике виднелся объект, похожий на крошечное солнце, – маленькая сфера, сиявшая голубоватым ярким светом. Лучи того света, хоть и тускло, но озаряли все дно кратера – что и позволило нам разглядеть то, о чем я рассказал.

В стенке металлического куба имелось несколько щелей и круглых проемов, и время от времени лившийся сквозь них свет заслоняло какое-то темное тело, перемещавшееся мимо отверстий внутри ящика. Установленная рядом с гигантским диском, эта сравнительно небольшая конструкция напоминала некую распределительную коробку. Так я подумал, разглядывая ее, и, как позже выяснилось, предположение мое оказалось верным. Ведь это был центр управления диском и его мощностями.

Больше на дне кратера я не увидел ничего интересного – разве что несколько приземистых сооружений, видневшихся на некотором удалении от нас и возведенных из металла, который, похоже, служил строительным материалом для всего в том месте. В жутком, подрагивающем свете смутно проступали стены жерла, и я заметил нечто, заставившее меня повернуться к доктору Уитли, о котором я успел ненадолго позабыть.