Эдмонд Гамильтон - Три планетёра

Стилико Кин задохнулся от гнева. Его костлявая фигура тряслась, морщинистое лицо стало багровым.

– Ты обвиняешь меня в предательстве! – пронзительно воскликнул он. – Меня, Стилико Кина, летающего с Компаньонами пятьдесят лет!

Худая рука старого пирата схватилась за атомный пистолет на поясе. Жирная рука Дженка Чирлея дернулась к его оружию. Но Лана Кейн успела вскочить между ними.

– Если вы начнете стрелять, то я пристрелю вас обоих! – вспыхнула она. – Вы забыли наш закон: никаких конфликтов между нами!

– Но ты сама слышала, как он обвинил меня в предательстве! – возмущенно скрипел старый пират. – А я говорю вам, когда я видел те танкеры на старте, то они были именно танкерами и ничем иным!

– А разве не может быть, что с грузовиками стартовали настоящие танкеры? – спокойно сказал Джон Торн, подойдя к ним. – Как раз для того, чтобы обмануть возможных шпионов, наблюдающих за стартом, а затем, уже где-то в космосе, танкеры были заменены замаскированными крейсерами?

Один из пиратских капитанов, землянин Киннел Кинг, быстро кивнул:

– Да, это бы всё объяснило.

– Может и так, – проворчал Дженк Чирлей своим писклявым голосом. – Но все равно всё это странно. Мы должны были захватить весь груз, а не часть.

Стилико Кин снова напрягся, но Лана вмешалась, чтобы отвлечь его:

– Ты забыл посвятить планетёров в Компаньоны, Стилико, – напомнила она. – Восемь кубков!

Лицо старика начало медленно проясняться, и он повернулся к Торну, Солу Аву и Ганнеру Уэлку.

– Правильно! – прокряхтел он. – Вы, ребята, еще не настоящие пираты, пока не выпили Восемь кубков! Так, Компаньоны?

Сидевшие за столами пираты и их женщины одобрительно засмеялись:

– Да, кубки! Восемь кубков для планетёров!

– Что, чёрт возьми, происходит? – подозрительно пробасил Ганнер Уэлк. – Если они хотят подшутить надо мной...

Воспользовавшись тем, что все вокруг шумят и смеются, отвлекшись на приготовления к церемонии, Торн сказал своим друзьям, быстро и вполголоса:

– Я собираюсь порыться в бумагах Ланы сегодня вечером. Если она когда-либо записала то, что отец ей рассказал об Эребусе, то эти записи должны у нее храниться до сих пор.

– Джон, это смертельно опасно, – тихо предупредил Ганнер Уэлк. – Кто-то тут знает, кто мы на самом деле.

– Вряд ли у меня будет шанс лучший, чем сегодня, когда все на празднике, – прошептал Торн. – Вы оба оставайтесь здесь. Если мы трое вдруг сразу пропадем, это может вызвать подозрения.

Рёв толпы начал стихать, и он замолчал. Старый Стилико поднял руку, призывая всех к тишине.

– Планетёры! – громко объявил он, обращаясь к троим друзьям. – Ваши имена прославлены по всей Системе, и сегодня вы доказали, что вы достойны своей славы, ибо вы спасли нашу Лану, вытащили её из ловушки. Мы горды и рады приветствовать вас среди нас. Так, Компаньоны?

– Да! – единым голосом взревела толпа. Лана улыбалась, глядя на Торна.

– Но прежде, чем вы действительно станете Компаньонами, – продолжил старый пират своим пронзительным, надтреснутым голосом, – вы должны выпить эти восемь кубков в надлежащем порядке, и показать этим, что вы, как истинные Компаньоны, бросаете вызов правительствам и военным флотам всех восьми населённых миров!

Три ухмыляющихся пирата приблизились к ним, каждый нес поднос с восемью небольшими стеклянными кубками, наполненными спиртными напитками разных цветов.

Сол Ав выглядел удивленным:

– То есть, мы должны всё это...

Стилико хихикнул в ответ:

– Да, ребята, вы должны все это выпить, за вызов восьми мирам, так мы это называем.

Торн и его друзья взяли кубки, которые были им предложены первыми. Они были наполнены бесцветным рок-ликёром, просто огненным напитком, который гнали на Меркурии.

Стилико, улыбаясь, поднял руку. Пирующие издали радостный крик:

– Меркурий!

Планетёры быстро выпили огненный ликёр. Он словно опалил горло Торна, но Ганнер Уэлк лишь с удовольствием причмокнул губами.

– Венера! – раздался громкий крик мгновение спустя.

Они уже пили кубки с черным, быстро пьянящим вином из болотного винограда Венеры. А пиратская орда, не давая планетёрам отдышаться, называла планету за планетой. Кубки с крепким земным виски, мягким вином из пустынных цветков Марса, мощным бренди из болотных яблок Юпитера следовали один за другим.

Торн чувствовал, что задыхается, но и он, и его товарищи продолжали пить, как ни в чем не бывало. Кубок вина из спор грибов с Сатурна, затем кислое крепкое пиво с Урана и, наконец, последний кубок – сладкого, приторного, нептунианского ликёра сакра.

Голова Торна закружилась, когда он разбил последний из этих восьми кубков об землю. Сол Ав пошатывался, даже Ганнера Уэлка слегка покачивало. Старый Стилико хлопнул Торна по спине:

– Теперь вы – настоящие Компаньоны Космоса, планетёры! – рассмеялся старый пират под одобрительный гул толпы.

Каждый пират знал, что это те самые планетёры, которую спасли их предводительницу, которую они боготворили. И они совершенно искренне приветствовали их в своих рядах.

Борясь со спиртным, одолевавшим его, Торн вернулся к своему месту рядом с Ланой Кейн. Его чувства притупились – он лишь смутно осознавал неистовый напев струнных инструментов где-то поблизости и двух белых венерианских девушек, раскачивающихся в томном танце на фоне ярко пылающего костра.

Постепенно его чувства стали проясняться. Однако Торн старался выглядеть все более и более пьяным. Теперь было самое время для его попытки!

– Мне нужно немного подышать свежим воздухом после этих Восьми Кубков, – сказал он Лане, стараясь говорить невнятно. – Я пройдусь.

Неожиданно для него, Лана тоже поднялась со своего места и взяла его под руку.

– Я пойду с вами, Джон Торн, – улыбнулась она.

Торн не мог отказать ей, хоть это и вызвало в нем раздражение. Они отошли от пиршественного костра, всегда молчащая космическая собака Оол последовала за девушкой. Никто из толпы, казалось, не заметил их ухода, пока краснокожая марсианская девушка крутилась в яростном танце пустыни под рёв и аплодисменты Компаньонов. Наконец крики, смех и звон бьющегося стекла позади них утихли, и они пошли вниз по тёмным, тихим и пыльным улицам Таркун-тауна. Сверкающие небо над ними то и дело перечеркивалось длинными яркими следами метеоров.

Торн посмотрел на златовласую девушку. Черты её бледного лица казались более мягкими в звездном свете, а во взгляде, устремленном вдоль тёмной улицы, читалась странная тоска. Всё это казалось нереальным и сказочным землянину – он, пиратка и зеленоглазая космическая собака, бредущая рядом.

Лана Кейн взглянула на него и задала тот же вопрос, который она уже задавала сегодня вечером: