Брайан Олдисс - Избранные произведения в 2 т. Том 1. Звездный корабль

— Лаур, любимая… — он впервые произнес ее имя вслух. — Неужели мы именно сейчас должны листать эту проклятую книгу?

Вайани, растроганная, все же настойчиво вложила книгу ему в руки.

— Должны, — сказала она. — Она была написана твоим предком. Я взяла ее из шкафа у Грегга, когда отослала это чудовище, Хаула, чтобы он принес чего-нибудь попить. Это дневник Грегори Комплейна, некогда капитана этого корабля.

Предчувствие, толкнувшее Вайани на этот поступок, оказалось верным. Правда, в дневнике было немного исписанных страниц, но заключенный в тексте смысл оказался поразительным.

Вайани читала быстрее, поэтому Комплейн отдал дневник ей, а сам, положив голову ей на колени, слушал. Трудно было даже вообразить себе что-то столь неожиданное, что открылось им в этой книжке.

Сначала им было нелегко понять что-нибудь из написанного, так как они не знали событий, повернувших историю корабля вспять, не знали фактов, на которые ссылался автор, однако они все-таки прониклись кошмаром ситуации, в которой оказались писавший эти строки и все его современники на корабле. Катастрофа незапамятных времен неожиданно приблизилась к ним. Грегори Комплейн, как они скоро поняли, действительно был первым капитаном корабля на обратном пути от Проциона к Земле.

Записи многое объяснили им.

« 28. XI.2521. Возрастающие хлопоты в сельскохозяйственном отделе. Уоткинс, биолог I класса, появился у меня после утренней инспекции. Доложил, что вялость, появившаяся у многих видов растений, не проходит, несмотря на добавки железа. Срок предварительного развития увеличился на два процента. Сразу же после него появился лейтенант Стовер, которого экипаж зовет Ноем. Животновод I класса. Он также встревожен состоянием низших видов животных. Утверждает, что мыши стали размножаться быстрее, но их помет, как правило, недоразвитый; такие же тенденции проявляются и у морских свинок. Не думаю, чтобы в этом было что-то серьезное. Большая часть этих животных была оставлена на Новой Земле (название, данное нами Проциону 5). То, что некоторые из них остались на корабле — уступка сентиментальности Ноя, хотя его аргументы, что они могут пригодиться для исследований, тоже заслуживают внимания».

« 30. XI.2521. Вчера состоялся наш ежемесячный бал. Моя дорогая жена Ивонна, которая обычно организует эту затею, и на этот раз вложила в нее немало сил. Выглядела она превосходно, но, конечно же, время оставило на нас обоих свои следы. Прямо не верится, что Фрэнку уже восемнадцать лет! Это был наш первый бал с той поры, как мы покинули „Орбиту X“. Явно чувствовалось отсутствие колонистов. Впечатление такое, будто на борту корабля никого нет. Мы уже в девяти днях пути от Проциона 5, и перед нами бездна монотонных лет, отделяющих нас от цели.

Сегодня утром я был в отделе производства растений. Уоткинс и Монтгомери, специалисты по водорослям, были в значительно более лучшем настроении, чем позавчера. Правда, урожаи хуже, чем раньше, но основные виды растений, те пять названий, которые являются главными производителями кислорода, стали поправляться. Скорее всего, дополнительные дозы железа оказались для них целебными. Гораздо хуже обстоят дела у Ноя — многие животные продолжают болеть».

« 2. XII.2521. Полная скорость. Можно сказать, что наш путь домой только теперь начался по-настоящему. Если бы хоть это воодушевило людей… Настроение отвратительное… Ивонна и Фрэнк — молодцы, они делают все, что возможно, чтобы позабыть о нашей малышке Джой, которая теперь далеко от нас. В Кабинах экипажа возник нелегальный омерзительный клуб под названием: „Долой размножение“. Об этом меня информировал отдел внутренних отношений. Думаю, что в этом случае основные человеческие стремления — возьмут верх. Значительные хлопоты у меня с беднягой Басситом… Он птицевод II класса, но сейчас, когда все птицы, кроме нескольких воробьев, выпущены на свободу там, на Новой Земле, ему стало нечем заполнять свое время. Он создал свою собственную, довольно безрадостную религию, основанную на старинных учебниках психологии, и упрямо проповедует ее по всему Главному Коридору. Это поразительно, но люди готовы его слушать. Не знаю, что делать с этим.

И тем не менее, все это — малосущественные детали. Собственно, мне следует вплотную заняться главной проблемой — животными. Что с ними происходит?»

« 5. XII.2521. Времени делать эти записи просто нет. На нас обрушилось какое-то проклятие! Почти ни одно животное на борту не в силах стоять на ногах. Многие из них умерли неизвестно из-за чего. Остальные лежат вялые, с помутневшими глазами. Время от времени у них начинаются мышечные судороги — и это единственные признаки жизни. Руководитель отдела животноводства Дистафф болен, но его подчиненные и Ной делают все, что могут. Кажется, страдающим животным не помогают никакие лекарства. Если бы они могли говорить! Сельхозтехники пытаются определить причину эпидемии. В этой области они сотрудничают с Исследовательским корпусом. Раны господни… Все это, разумеется, вода на мельницу Бассита».

« 10. XII.2521. Среди груды документов на своем рабочем столе я каждый день нахожу список больных. Восьмого их было девять, вчера — девятнадцать, сегодня — сорок один. Наличествует также, с моей точки зрения совершенно излишняя, просьба главного врача Тойнби о встрече со мной.

Я отправился в госпиталь, чтобы побеседовать с ним. Он утверждает, что причиной заболевания является пищевое отравление неизвестной природы. Тойнби был, как всегда, красноречив, но не сказал ничего конкретного. Как он объяснил мне, его пациентов атаковало то же, что и животных. Как и животные, они расслабленно лежат, время от времени видно, как их схватывают мышечные судороги. Кроме того, у них высокая температура и поражение речевых центров. В госпиталь никого не пускают».

« 14. XII.2521. Все дети и молодежь лежат в госпитале. Много больных и среди взрослых. Общее число больных сейчас — 109. Это почти четверть всего населения корабля. К счастью, взрослые кажутся более крепкими. Вчера умер Дистафф. До сих пор эта загадочная болезнь не приводила к смертельному исходу. Лица у всех полны тревоги, я с трудом заставляю себя смотреть на членов экипажа».

« 17. XII.2521. О, Господи, если не отвратил Ты лица своего от нас в момент старта, то не отвращай его и теперь! Девять дней прошло с того времени, как заболели первые девять человек. Восемь из них сегодня умерли. Все были уверены и врачи уверяли нас в том, что им становится лучше. Вялое состояние у больных продолжалось неделю, но в последние два дня им действительно стало лучше — исчезла вялость, правда, сохранялась высокая температура. Трое уже могли говорить, и они утверждали, что чувствуют себя неплохо, другие шестеро были еще без сознания. Смерть подкралась к ним неожиданно. Исследовательский корпус производит вскрытие трупов. Шейла Симпсон — единственная из них, которая еще жива. Это тринадцатилетняя девчушка, у нее несколько спала горячка, и она, может быть, не умрет. У следующих десятерых больных семидневный цикл заканчивается завтра утром. Меня одолевают злые предчувствия. На сегодняшний день болеет 188 человек, многие из них лежат у себя, потому что госпиталь переполнен. Рабочие силовой станции исполняют обязанности санитаров. Бассит двоится и троится. После ленча ко мне явилась делегация, состоящая из двадцати офицеров под руководством Уоткинса — все серьезные и деловые люди. Они потребовали, чтобы мы повернули к Новой Земле, пока еще не стало слишком поздно. Разумеется, мне пришлось отговаривать их от этого шага. Среди них был бедняга Крукшенк из Корабельной Прессы. Его сын был одним из восьми, умерших сегодня утром».