Брайан Олдисс - Избранные произведения в 2 т. Том 1. Звездный корабль

Мне кажется, я почти могу вообразить себе это «что-то»… Огромное… Огромное, как… Разве может быть что-то большее, чем мир? Мир, корабль, земля, планета… Это все чужие теории, не мои… Жалкие потуги, которые ничего не объясняют. Болтовня, растерянность… Вставай, ты, жалкий глупец!

Он встал. Если возвращаться в Кабины было бессмысленно, то сидеть здесь — тем более. Возвращение… Внешне безразличная реакция соплеменников, косые взгляды, глупые шуточки по поводу судьбы Гвенны. И наказание за ее утрату.

Он побрел назад, продираясь сквозь переплетения водорослей.

Прежде чем появиться перед баррикадой, издал условный свист. Его узнали, пропустили в Кабины. За время его отсутствия в Кабинах что-то произошло, и он не мог этого не заметить.

Для племени Грина серьезной проблемой являлась одежда — ее разнородность на людях наглядно об этом свидетельствовала. Не было и двух одинаково одетых человек. Одежда не защищала от внешней среды; она прикрывала наготу, сдерживала страсти, определяла общественное положение. Только элита — стражники, охотники, оценщики и некоторые другие — могли себе позволить носить нечто вроде мундира.

А сейчас старые бесцветные одеяния выглядели как новые. Даже самые распоследние нищие разгуливали в ярчайших лохмотьях.

— Черт побери, что тут творится, Батч? — спросил Комплейн проходящего мимо человека.

— Пространства для твоего «я», приятель, — ответил тот. — Сегодня утром стражники обнаружили склад с красками. Иди и ты покрась свою одежду. Готовится большой праздник.

Неподалеку собралась взволнованная суетящаяся толпа. Вдоль борта горели костры, в котлах булькала вода, в воздухе стоял душный запах красителей. Собравшиеся опускали в краски принесенные наряды, тряпки. В облаке пара восторженные люди что-то радостно выкрикивали.

Но это было не единственным применением красителей. С того момента, как Совет принял решение, что краски ему не нужны, стражники выставили банки для всеобщего использования, и теперь все, что только можно покрасить, было размалевано во всевозможные цвета.

Начались танцы. Мужчины и женщины, собравшись на открытом пространстве, взялись за руки и образовали круг. Какой-то охотник вскочил на ящик, запел. К нему присоединилась женщина в желтом платье и принялась ритмично бить в ладоши. Кто-то ударил в тамбурин. Все больше и больше людей подхватывали песню, пускались в пляс, скакали, подпрыгивали… Танцевали в радостном самозабвении, словно опьянев от красок, которых большинство никогда и в глаза не видело.

Ремесленники и несколько стражников, поначалу безразличные, тоже были подхвачены весельем, присоединились к танцующим. Из комнат, где занимались сельскохозяйственными работами, и от баррикад бежали оставшиеся члены племени, торопясь принять участие в празднестве.

Комплейн обвел соплеменников пасмурным взглядом и, повернувшись, направился в сторону комендатуры.

Дежурный офицер, молча выслушав сообщение, приказал обратиться к лейтенанту Грину. Потеря женщины. Этот неординарный случай требовал вмешательства верховного руководства. Племя Грина насчитывало примерно девятьсот человек, из которых половину составляли несовершеннолетние юнцы. Женщин же было не более ста тридцати. При таком раскладе не было ничего удивительного, что из-за женщин постоянно происходили драки. Женщины являлись причиной очень многих неприятностей.

Комплейн предстал перед лейтенантом Грином. За столом, еще помнившим, вероятно, лучшие времена, восседал худой старик с густыми кустистыми бровями. Рядом стояли два офицера охраны — Патч и Циллак. Старикан сидел неподвижно, его фигура выражала неодобрение.

— Пространства для вашего «я», — робко произнес Комплейн.

— За твой счет, — злобно ответил лейтенант и, нахмурив брови, пробурчал официальным тоном: — Охотник Комплейн, каким образом ты потерял свою женщину?

Дрожащим от волнения голосом Комплейн описал происшествие на площадке Кормовой Лестницы.

— Наверное, это работа Носарей, — заметил он в конце.

— Не рассказывай нам свои бредни, — брезгливо процедил Циллак. — Мы уже слышали эти сказки о сверхлюдях и не верим в них. По эту сторону Джунглей властвует племя Грина!

По мере того как Комплейн продолжал свой рассказ, лейтенант становился все более злым и раздражительным. Его вдруг бросило в дрожь, глаза наполнились слезами, а изо рта на подбородок вытекла струйка слюны. Лицо под шевелюрой седых взлохмаченных волос посинело, стало одутловатым. Лейтенант принялся равномерно раскачиваться, и вместе с ним ритмично раскачивался стол.

Несмотря на свое состояние, Комплейн сообразил, что является сейчас свидетелем поразительного зрелища, над которым впоследствии следует поразмыслить.

Неожиданно наступила кульминация: лейтенант упал на пол и замер. Тут же подле него оказались Циллак и Патч, оба с парализаторами наготове.

Медленно, все еще содрогаясь, лейтенант поднялся и с трудом взгромоздился в кресло. Он явно был утомлен.

«Так его когда-нибудь и кондрашка хватит», — подумал Комплейн, и эта мысль принесла некоторое утешение.

— Согласно нашим законам, ты должен быть наказан, — с усилием прошамкал старик и бессмысленно поводил глазами по комнате.

— Но ведь Гвенна была бесполезна для племени, — произнес Комплейн, облизнув губы. — Видите ли, она не могла иметь детей. У нас родилась всего одна девочка, да и та умерла прежде, чем ее отняли от груди матери. У Гвенны больше не могло быть детей. Поймите, как сказал отец Мараппер…

— Мараппер — кусок дерьма! — выкрикнул Циллак.

— Твоя Гвенна была очень привлекательна и прекрасно сложена, — задумчиво изрек Патч, закатив глаза. — И, наверное, хороша в постели.

Комплейн не успел ответить, как в разговор снова вмешался Грин.

— Ты знаешь законы, молодой человек, — строго заявил он. — Их установил мой дед, когда основал племя. Вместе с Учением они имеют неоценимое значение для нашей жизни. Что это за шум снаружи? Да, мой дед был великим человеком. Помню, когда он умирал, он послал за мною…

Страх еще не покинул Комплейна, но Комплейн вдруг с предельной ясностью увидел всю эту компанию такой, каковой она являлась на самом деле. Занятые только собой, своими мелкими проблемами, эти люди замечали других только тогда, когда те нарушали их привычный уклад жизни. Изолированные и одинокие, никчемные и ни на что не способные…

— Каков будет приговор? — резко прервал Циллак воспоминания лейтенанта.

— Подожди-ка, дай подумать… — Старик снова напустил на себя грозный вид. — Собственно, ты уже наказан потерей женщины, Комплейн. И пока будешь один. Что там за вопли?

— Его надо наказать публично, — льстиво прошептал Патч на ухо старику. — Иначе все начнут говорить, будто вы теряете власть.