Н Неизвестный - Приключения, фантастика 1994 № 4

Свечи были расставлены на краю могилы и еще три человека последовали примеру Мельского, с остервенением углубляясь в последнее пристанище Поленкова и Лоуренса.

Лоуренс был откопан первым: все его останки представляли собой брезентовый сверток величиной с большую подушку… (Отыскав где‑то брезент, Ларри и Штопор собрали на него разорванное тело Тома и лишь потом закопали…) Сверток выволокли на полянку и оставили там. Вернувшись в яму, люди продолжили откапывать неповрежденное тело Поленкова, а две собаки, сверкая глазами, издалека наблюдали эту картину.

Доктор запустил в рыхлую землю свои пальцы и они коснулись твердого лица старика… На лице Хоуза возникло выражение удовлетворенности. С удвоенной энергией он принялся откидывать землю в сторону и не останавливался, пока контуры лица не показались на поверхности. Узнать старика было невозможно — земля забилась ему в глаза, в нос, в волосы, превратив лицо в нечто неземное, леденящее кровь.

Доктор обхватил голову мертвеца с двух сторон и его пальцы сомкнулись на холодном затылке. Ларри откопал ноги и теперь пытался поудобнее за них взяться. Общими усилиями труп Поленкова был извлечен из ямы и уложен рядом со свертком.

Бледная, как отштукатуренная стена, в дверях появилась Джулия. В ее глазах мелькнула радость: никто еще не успел далеко уйти… Но что они делают возле какой‑то ямы? Шатаясь и сильно припадая на больную ногу, девочка пошла к разрытой могиле… Подошла ближе и застыла от увиденного… Мельский разорвал рубашку мертвого старика и взяв лопату, точным ударом отрубил ему руку по самое плечо. Остальные тяжело и хрипло дышали наблюдая, как Штопор разделывается с телом Поленкова, и звуки, исходящие из человеческих глоток, были похоже на рычание.

Девочка выглядела так, словно ее только что вынули из холодильника: от сковавшего ее ужаса она не могла пошевелиться.

И лишь только когда к изрубленным кускам мертвечины потянулись дрожащие от возбуждения руки, она вышла из этого состояния и вцепилась в рукав Ларри. Она старалась оттянуть боксера от трупа, но ей не удавалось даже сдвинуть его с места. Сам он вел себя так, словно девочки возле него не было. То же самое повторилось с Верой: она даже не взглянула на Джулию, хотя той удалось немного оттащить ее в сторону. Не глядя на девочку, Снегирева хладнокровно разжала ее пальцы и отвела ручонку в сторону, сразу же вернувшись к своему отвратительному занятию. Увиденное потрясло Джулию, она не знала, как остановить этих людей, прекратить ужасное действо — все, что она смогла сделать — это отбросить подальше лопаты. Но что это дало?

Спотыкаясь и падая, причиняя новые страдания раненой ноге, девочка, обливаясь слезами, бросилась к дому. В прихожей ей на глаза попалась канистра, в какой обычно хранят горючее. Смутно представляя, что она сейчас сделает, Джулия с трудом подняла емкость и потащила ее к могиле. На нее по–прежнему никто не обращал внимания. Джулия открыла канистру, почувствовав запах бензина. Она протиснулась между Ларри и Мельским и стала выливать горючее на трупы. Четыре пары глаз с расширенными зрачками устремились на нее. Чья‑то испачканная в черной крови рука потянулась к девочке, пытаясь забрать канистру, но в этот момент бензин вспыхнул. Одна из свечей стояла слишком близко.

Джулия выпустила из рук канистру. Столб пламени, взметнувшийся вверх, все же обжег ей руки и опалил волосы.

На Мельском загорелась одежда и он с дикими криками принялся кататься по траве.

Вспышка осветила всю полянку перед домом. Собаки в страхе отбежали к лесу.

Пытаясь сбить пламя, Штопор подкатился к яме и, упав в нее, начал закидывать себя землей, извиваясь так, словно хотел зарыться с головой. Скоро огонь потух и из ямы доносились лишь мучительные стоны. Обсыпанный с ног до головы сырой землей, Мельский пытался придти в себя.

Через полчаса, на том месте, где лежали трупы, остались лишь угли и черная обгоревшая канистра.

Джулия еще не знала, что все уже пришли в себя и стали, как прежде, нормальными людьми, поэтому поспешила спрятаться в гостиной. Она спряталась за портьеру и стояла там, стараясь не шевелиться. И только когда боль в обожженных руках становилась невыносимой, девочка позволяла себе подуть на ожоги.

Вскоре она услышала топот ног. Четыре человека прошли мимо Того места, где она стояла, затем протопали где‑то наверху. Джулия села на пол, почувствовала себя совершенно разбитой. Боль в ноге становилась все сильнее.

В течение пяти минут в доме стояла тишина, затем девочка услышала свое имя, произнесенное громким гоосом Ларри Кристиана. Ее звали. «Не нашли в спальне и принялись искать», — подумала Джулия и постаралась не дышать. Боксер позвал снова. Голос его был спокойным и мягким, как всегда. Еще долго девочка не решалась поверить в то, что все позади и отозвалась лишь услышав голос доктора.

В спальне было как прежде, как–будто и не было ничего, как–будто все, что произошло было одним из приключений во сне. Доктор заботливо намазал чем‑то ожоги и ласково попросил Джулию принять какие‑то таблетки. Девочка сделала все это, хотя испытывала сильное отвращение от присутствия окруживших ее людей. Интересно, помнили ли они, что делали полчаса назад?

Джулия уткнулась головой в подушку, чтобы никого не видеть и постаралась не думать о происшедшем, правда это оказалось не так‑то легко. Мысленно она вновь и вновь возвращалась к страшному пиршеству, чувствуя, как к горлу подкатывается тошнота… Внезапно она услышала голос Штопора, совсем рядом:

— Ты все сделала правильно, малышка.

Прикосновение тяжелой руки к плечу, как ни странно, успокоило Джулию.

Утро было ясным и теплым. Дождевые капли, застывшие на ветвях, блестели всеми цветами радуги, заставляя на миг забыть о страшных событиях.

Снегирева вышла на балкон и смотрела на эти капли словно загипнотизированная… Где‑то в ветвях запела птица. Этот переливающийся звук почему‑то показался девушке диким и совсем неуместным. Она совершенно спокойно отнеслась бы к похоронному маршу, если бы тот зазвучал где‑нибудь в лесу. Никакие яркие краски и приятные видения не могли отвлечь Верку от мрачных мыслей, были моменты, когда ей хотелось умереть, но она прекрасно понимала, что судить таким образом о смерти можно до тех пор, пока непосредственно с ней не столкнешься. А потом? Потом начинаешь цепляться за жизнь, как за спасательный круг в океане.

Экономно расходуя последний рулон бинтов, Хоуз сделал Джулии новую повязку и предложил своим друзьям покинуть виллу, перебраться в пещеру. Все только и ждали, когда он закончит перевязку. Находиться в доме, с которым связано столько кошмарных событий, никто больше не хотел. И когда двухэтажное строение осталось позади, каждый почувствовал облегчение, хотя впереди все было покрыто толстым слоем неизвестности.