Н Неизвестный - Приключения, фантастика 1994 № 4

Доктор Хоуз выглядел слишком взволнованным, чтобы прямо с порога не спросить у него, «в чем дело?» Он был бледен и на лбу у него застыли мелкие бисерки пота.

Джулия сидела на кровати с таким страдальческим выражением на лице, что ее пожалел бы самый извращенный злодей. Она смотрела на доктора с таким неподдельным ужасом, что посторонний человек, не задумываясь. принял бы его за садиста.

— Что ту у вас, док? — устало спросил Ларри, с любопытством посмотрев на Джулию.

— У нее очень серьезная рана, — развел руками Хоуз, — чтобы хорошо обработать ее, мне нужна ваша помощь.

— И в чем она будет заключаться? — нахмурился боксер, прекрасно зная, что скажет доктор.

— Вам нужно будет крепко держать ее, — понизив голос до шепота заявил доктор. Девочка все–же услышала его и в больших круглых глазах появились слезы.

— А что ты хочешь с ней сделать? — дрогнувшим голосом поинтересовался Штопор, потянувшись к бутылке вина, как утопающий к спасательному кругу.

— Ничего дурного, уверяю вас. В ране у девочки полно мелкого стекла, его нужно извлечь. Думаю, нет смысла объяснять вам, как важно это сделать поскорей.

— Ну… если нужно… — замялся Мельский. — Но только мне не очень хочется выглядеть извергом в глазах этой крошки.

— Извергом буду выглядеть я, — заверил его Хоуз.

— Что вы мелете? — зашептал Кристиан. — Джулия вас слушает.

Мужчины подошли к кровати с разных сторон. Джулия умоляюще посмотрела сначала на Ларри, затем на Штопора, но мужчины старательно отвели взгляды в сторону.

— Детка, тебе нужно будет совсем немного потерпеть… Я постараюсь закончить побыстрее, и после этого ты будешь совсем здоровой, — мягко заговорил Хоуз, приближаясь к девочке со специальным пинцетом в руке.

— Кончай нытье, корешок, — оборвал его Мельский, — думаешь, ей от этого легче? Тоже мне — наркоз местный.

— Заткнись, Пит, — спокойно попросил боксер, — он делает свою работу.

Доктор с благодарностью посмотрел на Кристиана и убрал повязку с кровоточащей раны. Штопор при этом принялся усердно осматривать свои руки.

— Ну… держите, — вздохнув, распорядился Хоуз и увидел, как исказилось лицо девочки. Из горла у нее вырвался какой‑то скрипучий звук и больше ничего, хотя по тому, как напряглось маленькое тельце, можно бы с уверенностью сказать, что Джулия кричит. Именно тогда доктор понял, что от пережитого страха Джулия очевидно замолчала навсегда. — Один держит ноги, другой все остальное… Приступаем.

— Я держу ноги, — заявил Штопор. — Не хочу видеть ее лицо.

Операция длилась тридцать минут, и за это время Хоуз успел извлечь все застрявшие в ноге стекла. Мужчины так и не поняли, почему же девочка не кричит и мысленно восхищались ее выдержкой.

Доктор весь вспотел, но пинцет продолжал уверенно погружаться в глубокую рану, и всякий раз, когда он выходил с кусочком стекла, все облегченно вздыхали.

Раздвинув края раны, Хоуз еще раз внимательно осмотрел ее, промокнув марлевым тампоном. Внезапно глаза его сузились, превратившись в щелочки и рука потянулась к скальпелю, который среди других инструментов лежал перед ним.

— Держите ее крепче, я кое‑что нашел, — с этими словами он немного вспорол мышцу и извлек пинцетом маленький серый комочек.

Почти минуту доктор разглядывал находку, совершенно позабыв о Джулии. Пинцетом был зажат небольшой червь. Хоуз надавил на него сильнее и червь зашевелился… Омерзительная находка. Доктор попросту не мог поверить, что извлек его из живого тела девочки, а вспомнив о том, что вероятнее всего и в нем самом есть такой же, он передернулся, и изо всех сил сдавил червя. Концы пинцета, однако, не соединились вместе, как ожидал Хоуз, хотя это непременно должно было произойти, учитывая мягкость твари. Что‑то твердое находилось в самом черве, но что? Доктор очень этим заинтересовался, но тут вспомнил о девочке, истекающей кровью и бережно положил пинцет на краешек стола.

Снегирева сидела довольно далеко от кровати, где лежала Джулия и как она могла увидеть то, что извлек доктор, оставалось загадкой, но она в одно мгновение оказалась возле стола и взгляд ее замер на пинцете.

— Доктор! Доктор, это то самое, что я видела! Оно… оно есть у каждого из нас! Доктор… — задыхаясь словно после долгого бега, глотая окончания слов, выпалила девушка и в страхе отступила от стола. Даже вид крови на кровати не смутил ее так, как поблескивающий шевелящийся комочек, с которым у нее были связаны самые ужасные минуты в жизни.

Хоуз нетерпеливо взмахнул рукой, словно останавливая Веркину тираду Мельский посчитал, что его помощь доктору уже не нужна и перестал держать девочку. Он отошел в сторону, по–прежнему стараясь не смотреть Джулии в глаза, и закурил, с жадностью уничтожив одной затяжкой четверть сигареты.

Хоуз обработал развороченную рану и бережно укрыл малышку одеялом, беззвучно шевеля губами, будто извиняясь за причиненную боль. Краем глаза он заметил какое‑то резкое движение сбоку от него. Доктор стремительно выпрямился и увидел Снегиреву, которая снова была у стола, на этот раз с книгой в руке и уже замахивалась ею, намереваясь оставить от червя мокрое место. Быстро и ловко, насколько ему позволило его разбитое состояние, Хоуз выбил книгу из рук девушки и стал между ней и столом. Брови Мельского удивленно подпрыгнули вверх:

— В чем дело, док? Что за бесцеремонное обращение с дамой?

Вообще‑то Штопору было наплевать на Верку, но то, что доктор так с ней обошелся из‑за червя, которого он и сам не прочь бы вдавить в пол, возмутило его.

— Я не хочу, чтобы червя трогали раньше, чем я его обследую, — спокойно сказал Хоуз и взял в руки пинцет.

— По–моему все ученые — фанатики, — фыркнул Штопор и убрался в дальний угол помещения, окружив себя обществом из двух бутылок. Усаживаясь в кресло, он мельком подумал: «бедные люди, они и не подозревают, чтобы я отчебучил, не окажись здесь в достаточном количестве алкоголя…»

Ларри оставался безучастным ко всему и лишь, когда Хоуз поднес червя ближе к свету и принялся его рассматривать, словно ювелир бриллиантовое колье, он почувствовал неприятное подергивание мышцы в правом бедре. Когда доктор принялся разделывать свою находку по частям, Кристиан переключил свое внимание на темное непроницаемое окно. Его, вдруг, охватило равнодушие ко всему; чего раньше не случалось.

Разделав червя, Хоуз обнаружил маленькую бусинку размером с крупинку черного перца, она была внутри коричневатого тельца и этот факт озадачил его. Он долго и бессмысленно рассматривал ее. но в конце концов решил пожать плечами, и спрятать бусинку в карман…, наверное, надеялся излить ее в своей клинике,

От слабости и от выданных доктором таблеток, Джулия быстро уснула. Она единственной, кому удалось это сделать. Сон ее был спокоен и безмятежен.