Н Неизвестный - Приключения, фантастика 1994 № 4

Ларри прислонил Мельского спиной к шершавому стволу и принялся шлепать его по щекам, в надежде привести его мозг в состояние сообразительности.

— Где девушка? — тихо спросил Хоуз, который, оказывается не терял времени даром и пока в пещере происходила потасовка, отыскал брошенный им «винчестер».

— Боюсь, что ей не повезло, — коротко ответил боксер и поставил на ноги ничего не соображающего Мельского. — Ты готов передвигаться самостоятельно, парень?

— Кажется, да, — без особого энтузиазма отозвался Штопор, с опаской посмотрев на зияющую в овраге дыру.

— Тогда вперед! — скомандовал Кристиан и бегом бросился сквозь кусты, забрав перед этим у Хоуза оружие. Пистолет с одним патроном так и остался у Штопора. Он побежал следом за Ларри, часто оглядываясь на пещеру, пока она была видна. Он, видимо, смирился с мыслью, что Вера осталась там и больше не касался этой темы, оставив Кристиана в покое, чему тот был несказанно рад.

Обратную дорогу мужчины, естественно, потеряли и блуждали по острову до сумерек, пока доктор не обнаружил какую‑то, запомнившуюся ему примету на местности. Прежде чем это произошло, они едва не застряли в болоте и едва не столкнулись с блуждающими по лесу роботами.

Когда Ларри подходил к пещере, его переполняла тревога за Джулию, которая осталась одна и, которую, сила страха могла толкнуть на необдуманные, опасные для жизни поступки. Кроме этого, в пещере могли побывать роботы…

Мужчины не сразу заметили маленький неподвижный комочек, прижавшийся к стене грота. Это была Джулия. Ее глаза были закрыты и она молча ждала от судьбы новых «сюрпризов», не заметив склонившегося над ней доктора. Тихо, так, чтобы не испугать девочку, Хоуз позвал ее. Несмотря на его предосторожности, Джулия вздрогнула всем телом и на толстяка уставились большие круглые глаза, полные паники.

— Это мы, детка… Все хорошо… Мы снова вместе

Мягкий спокойный голос Хоуза успокоил девочку и она прильнула к нему, дав волю слезам. Ларри облегченно вздохнул и вышел из пещеры. Штопор последовал его примеру, так как не любил сцен со слезами…

Кристиан быстро нашел себе занятие… Он обследовал все ближайшие скалы и чудом умудрился найти среди них две сухих палки. Он перекинул их через расщелину и снова исчез среди валунов, провожаемый скептическим взглядом Мельского. Он не пытался как‑то помочь Ларри, не подозревая, что он хочет предпринять. Он стоял и смотрел в одну точку, пока боксера не было поблизости и не на ком было остановить свой взгляд. Обида душила его невидимыми руками… Перед глазами стояли взлетающие вертолеты, поднявшие тучи мелкого песка в тот самый момент, когда мужчины только–только подбирались к пляжу. Пилоты так и не заметили несчастных…

Ларри удалось отыскать среди камней одинокий куст и, изрядно над ним попотев, он наломал тонких прутиков, оттащив их затем к расщелине. Там он сложил их на сухие палки и получил жалкое подобие мостика, который мог обрушиться в пропасть от дыхания бабочки.

Наблюдая за работой боксера, Мельский усмехнулся, сделав это нарочно громко, и Ларри повернулся к нему с немым вопросом.

— Этим ты успокаиваешь свои нервишки? — спросил Штопор, указывая на декоративный мост.

— Чтобы до нас добраться, необходимо пересечь вот эту расщелину… Роботы обязательно найдут нас, вот увидишь, и если они клюнут на мою ловушку — с тебя бутылка виски… Программа, заложенная в них, подскажет им наиболее легкий вариант преодоления препятствия и они не станут прыгать…

Штопор прикусил язык. Объяснение показалось ему логичным…

— Неплохо, — расщедрился он на похвалу, — но только я сомневаюсь, что эти чучела нас здесь найдут, — помолчав немного. Штопор добавил. — Как ты думаешь, Ларри, они правда думают напустить на нас ящеров?

Второй час Вера не приходила в сознание. Она полулежала в огромном кресле, освещенная ослепительным светом, исходящим с потолка большой лаборатории. Руки, ноги и голова ее были зажаты специальными зажимами и она не смогла бы пошевелиться, даже если бы пришла в себя. Кресло окружили Раки. Они смотрели, как безмолвный робот уверенно подносит остро отточенный, похожий на скальпель инструмент к голове девушки. В несколько ловких движений, лишенные чувствительности, руки оскальпировали Снегиреву, оголив испещренный сетью кровеносных сосудов череп… Сделав свое дело, робот отошел в сторону и на его место встал другой. Он пристроил на окровавленную голову девушки какой‑то блестящий зеркальный колпак, от которого к пульту управления вели многочисленные цветные провода. Поправив свое приспособление, он нажал несколько кнопок и лаборатория наполнилась низкочастотным гулом. Через минуту цвет лица Снегиревой стал меняться до неузнаваемости, одновременно с изменениями становился тише гул… Когда тело девушки приняло землисто–голубой оттенок, робот отключил серебристый колпак и снял его. Оскальпированный череп Веры был изменен до неузнаваемости. От крепкой черепной коробки осталась лишь прозрачная эластичная пленка, сквозь которую просвечивался мозг. Рассмотреть можно было каждую извилину.

На место зеркального колпака был помещен такой же, но только совершенно черный со множеством мелких ячеек по всей плоскости… Снова что‑то загудело и на экране, занимающем половину лаборатории, замелькали извилистые линии. Меняя цвет, они закручивались в замысловатые узоры.

В руках робота появился красный провод с тонкой иглой на конце. Он приблизил иглу к колпаку и вогнал ее в одну из ячеек… По экрану поплыли радужные пятна… Некоторые из них, на несколько секунд, превращались в лица каких‑то людей. Игла переместилась в соседнюю ячейку и изображение на экране поменялось, превратившись в смутное очертание какого‑то дома, который затем превратился в черное пятно… Поменяв ячейку, робот поменял изображение. На этот раз, на экране отчетливо возникли деньги…

Вся информация, которую держал в себе мозг девушки: люди, места, эпизоды и многое другое — все перенеслось на экран и на это было потрачено полтора часа. Но вот одно из изображений особенно заинтересовало Раков. Они задвигались и их клешни создали дружное стрекотание… На экране появилась скала и вход в пещеру, при этом замигала красная лампочка и через несколько секунд изображение было увеличено и превратилось в схему острова. Мигающая точка на схеме указывала Ракам место, где должны были прятаться сбежавшие пленники…

Выжав из мозга девушки всю информацию, роботы убрали колпак и мягкая пульсирующая поверхность черепа снова блеснула в ярком свете.

Вера очнулась в тот момент, когда был убран колпак. Прямо над ее головой висел большой шар, зеркальная поверхность которого позволяла видеть себя в несколько увеличенном виде… Тело Снегиревой не чувствовало ничего: ни боли, ни усталости, страх ушел куда‑то, как давно забытое ощущение, но от увиденного, глаза ее полезли из орбит. Опухшее серо–зеленое лицо, похожее на кусок воска, или даже больше на утопленника, было несомненно ее лицом. Голова казалась пустой, как перевернутое ведро, но в глубине ее что‑то подсказывало Вере, что уродливое отражение в шаре — это она.