Юрий Самусь - «Приключения, фантастика» 1994 № 01

Книга называлась «Гадание: как это делается». В ней описывались тысячи способов гаданий, начиная с кофейной гущи и кончая телячьими хвостиками. Более интересной книги Уоркер никогда не читал. Теперь он спешил как можно скорее вернуться с работы и окунуться в сладкий омут таинств предсказания. Сейчас он знал намного больше любой трехдолларовой гадалки. Он мог бы зарабатывать неплохие деньги, но никогда не задумывался над этим. Его просто завлекал сам процесс постижения таинств, скрытых от человеческого глаза.

Уоркер открыл книгу на странице, заложенной закладкой. Вчера он дошел до главы «Гадание с помощью зеркала и двух свечей».

«Итак, — прочитал он, — у вас есть все необходимое. Вы садитесь к зеркалу, ставите слева и справа от себя по одной зажженной свече и пристально смотрите на свое отражение. Причем вас ничего, не должно отвлекать. В комнате царит полумрак. Только свет от свечей освещает ваше лицо и его зеркального двойника. Думайте о том, что вы хотите увидеть, и вы добьетесь своего. Ни время, ни пространство для вас не станут помехой».

Уоркер дочитал последнюю строчку, захлопнул книгу и поднялся с дивана. У него чесались руки, и зуд нетерпения нарастал с каждой минутой.

Усевшись на стул и поставив свечи рядом с собой, Уоркер принялся педантично изучать свое отображение.

«Боже мой, до чего обычное, ничем не примечательное лицо, — подумал он, будто видя его в первый раз. — Средних размеров уши, средний нос, обычный рот, пробор с левой стороны, стандартные голубые глаза, и на подбородке нет никакой ямочки».

Уоркер тяжело вздохнул и тут же вспомнил, что надо думать о том, что он желает видеть. Полчаса он размышлял над этим, но так ничего толкового придумать не смог.

Свечи уже наполовину оплыли, и Уоркер, проклиная свое атрофированное воображение, решил, что с него хватит узнать о дне завтрашнем и что он ему принесет. Сосредоточившись, он начал думать об этом. Но…

Уоркер честно пытался не отвлекаться. Он дважды подавлял в себе желание почесаться, трижды — высморкаться, но все было напрасно. В зеркале по–прежнему маячила его физиономия, при виде которой хотелось плакать.

Прошло двадцать минут, затем еще столько же. Уоркер облизал пересохшие губы, громко выругался и решил навеки выбросить из головы эту бредовую идею. В этот момент отражение моргнуло. Уоркер мог поклясться, что он этого не делал. Бешено заколотилось сердце. Уоркер стал пристально вглядываться в свое лицо за стеклом. Но ничего не изменилось. Как и прежде, его двойник повторял каждое движение, не допуская вольностей. Уоркер напряг все мышцы и резко встал. Его отображение продолжало сидеть.

— Ага! — обрадованно воскликнул Уоркер. — Получилось!

— Что получилось? — спросило отражение.

Уоркер опешил. Действительно, он рассчитывал узнать свое будущее, увидев его как бы со стороны. Но произошло нечто иное.

— Кто ты? — спросил Уоркер.

— Я? Хм… Я — Джеймс Уоркер.

— Значит, ты — это я?

— Не совсем так. Я — есть я, а ты — есть ты. Ты когда‑нибудь слышал о параллельных мирах?

«Понятно, — подумал Уоркер, — у меня, кажется, начались галлюцинации».

— Получается, ты — это я из другого параллельного мира? — недоверчиво спросил он.

— Что‑то вроде того, — кивнуло отражение.

Только сейчас Уоркер заглянул ему за спину и увидел абсолютно чужую комнату. Она была обставлена гораздо богаче его, и, хотя в ней царил полумрак, Уоркер заметил резную деревянную мебель, красивую посуду в серванте, толстый ковер на полу, ярко расписанные шторы, закрывающие окна. Рядом с его двойником стояли позолоченные подсвечники и в них горели свечи, напоминающие фигурки львов.

— Так ты тоже пытался вызвать меня? — догадался Уоркер.

— Разумеется. Это обычный способ перемещения между параллельными мирами.

— Перемещения? Ты хочешь сказать, что я могу попасть в твой мир, а ты — в мой?

— Вот именно.

Уоркер вновь почувствовал сердцебиение, лихорадочно заработал мозг.

«Это шанс! Надо попытаться его уговорить. Вот только согласится ли он на это? Вероятно, он значительно богаче меня, я же что могу ему предложить? Ничего. Выходит надо действовать хитростью».

Уоркер посмотрел на своего двойника и увидел, что тот также находится в состоянии задумчивости.

— Эй, — позвал его Уоркер.

Отображение подняло на него глаза.

— Скажи, в твоем мире к тебе пристает каждый встречный с дурацкими вопросами? — затаив дыхание, спросил Уоркер, понимая, что от полученного ответа зависит дальнейшая его судьба.

— Нет. У нас такого не бывает.

— А как вообще у вас там жизнь?

— Так себе.

— И у нас ничего. Только вот любопытных — хоть отстреливай.

— Нет. У нас это не принято. А на улицах так вообще никто не пристает с расспросами. Хотя жаль. Я был бы только рад собеседникам.

Уоркер решил поставить на кон все. Теперь от него требовалось лишь красноречие. Но как он ни пытался, нужные слова не лезли в голову.

— Знаешь что, — наконец выдавил он, — давай поменяемся мирами.

— Что ж, я не против, — на удивление легко согласился двойник.

Уоркер от радости даже вскрикнул. Будь он более наблюдательным, он бы наверняка насторожился. Но этого не произошло.

— А как это сделать?

— Очень просто. Ты шагнешь в зеркало, а я тебе навстречу. Только учти, канал срабатывает только раз. Потом он сворачивается навсегда, и ты уже не сможешь попасть в свой мир.

— Плевать, — мелко дрожа от возбуждения, выкрикнул Уоркер. — Я никогда не жалею о том, что оставил.

— Тогда приготовься. На счет «три» входи в зеркало. Раз… два…

Уоркер шагнул, ощутил слабое сопротивление, но в следующий миг увидел, что находится уже не в своей комнате. Он резко повернулся. Перед ним было зеркало и в нем — он сам, повторяющий каждое движение.

Уоркер плюхнулся в кресло и рассмеялся.

— Ловко же я его надул. Через неделю его будет тошнить от собеседников, а через месяц он захочет сбежать из этого мира хоть к черту на рога.

Еще несколько минут Уоркер не переставал хохотать, затем вытер набежавшую на глаза слезу и принялся исследовать свои новые владения. В холодильнике он нашел ветчину, несколько баночек искусственной красной икры, фунта полтора мяса, с десяток бутылок пива и разную зелень. Уоркер сделал себе бутерброд и, запивая его пивом, начал расхаживать по комнате, пытаясь разглядеть богатства, хозяином которых он теперь стал.

В помещении по–прежнему царил полумрак, так как оно все еще освещалось свечами. Впрочем, свет также пробивался из‑под штор.

«Похоже, в этом мире сейчас день», — подумал Уоркер, подходя к окну. Он отдернул штору… и остолбенел.

Перед ним, сколько хватало глаз, простирались заводские трубы. Они выбрасывали клубы черного дыма, заслонявшие небо, и солнце, и весь мир. Люди, бежавшие по тротуарам, были закутаны в пластиковые плащи, лица были скрыты противогазами. Сверху капал кислотный дождь и, касаясь одежды, испарялся, оставляя на пластике черные отметины.