Сергей Маслов - «Приключения, фантастика» 1996 № 06

Приставленный к пленникам стражник был на редкость ленив и не всякий раз утруждал себя тем, чтобы подняться и сопроводить кого-либо из двоих до места: колодца ли, поленницы дров, группы соплеменников, которым они несли котел с пищей. Куда им деться, думал, очевидно, он. Днем мимо сторожей на стенах и у ворот не проскользнет никто. Ночью пленники заперты, да и случись так, что каким-то немыслимым способом им удастся бежать, лес надежнее любой стражи. Безоружный, не имеющий ни клыков, ни когтей, ни яда, не умеющий летать, зарываться в землю, прятаться в воде — шансов выжить в лесу не имел.

Именно благодаря лени Георгию случайно удалось подглядеть, как двое воинов-пауков в присутствии младшего старейшины проверяют подземный ход, скрытый в колодце на задворках барака. Возле этого барака находилась поленница, из которой Георгий и Фиолетовый брали дрова для кухни.

Случилось это так. Когда Георгий отправился за очередной охапкой дров, он увидел подле колодца трех людей-пауков. Присутствие старейшины заставило его задержаться и понаблюдать скрытно за их действиями.

Вначале Георгий решил было, что они просто проверяют колодец или собираются чистить его, но вскоре понял, здесь затевается нечто иное. Притаившись за углом, он стал следить за троицей.

Воины привязали к перекладине толстую веревку, затем один из них разделся до пояса и стал спускаться в колодец. Его товарищ и старейшина склонились над срубом. Прошло некоторое время и из глубины донесся глухой голос. Старейшина ответил. Потом наверх пошли ведра с землей и камнями. Георгий смекнул, в чем дело и побежал на кухню к гэйгу. Пусть пойдет и прочтет мысли аборигенов. И Фиолетовый отправился за дровами.

Ждать ему пришлось недолго: снизу послышался приглушенный крик:

«Дальше чисто!»

Старейшина удовлетворенно кивнул и приказал проверить ход до конца.

Гэйг отнес охапку дров на кухню, швырнул ее под ноги жадно ловящему его взгляд Георгию и вернулся к наблюдательному пункту за углом барака. Старейшина и второй воин ждали, сидя на краю сруба. Время тянулось невыносимо медленно, Фиолетовый начал нервно оглядываться, боясь, что долгое отсутствие погонит на его поиски стражника, либо случайный прохожий заметит его.

Наконец сидевшие на срубе люди-пауки соскочили с него и склонились над колодцем. Ход был цел!

Гэйг радостно обхватил шершавые чурки и побежал к кухне.

У них сразу родился план: оглушить и связать стражника, когда он поведет их вечером в темницу, завладеть оружием и, заперев человека-паука в комнате, бежать через подземный ход. Бежать сегодня же ночью, единственной, отпущенной им на все про все.

И удача, словно пробудившись после долгого сна, улыбнулась им. Верхом на усталом бистонге — помеси ящера и лошади, с зубастой пастью, длинным чешуйчатым хвостом и когтистыми лапами — прискакал гонец, сообщивший, что посланный из центра карательный отряд окружил на болоте большую орду «диких». Орда засела на острове, и чтобы покончить с ней требуется подкрепление. Поэтому старейшине крепости приказывалось, оставив необходимое для охраны ее число воинов, поспешить с остальными силами на подмогу.

Два часа суматохи, и все стихло. Городок тревожно затих в ожидании неизбежных смертей, в страхе перед новым нападением «диких», замер в беззащитности.

Конвоировавший пленников стражник был сонен и вял. Ночью он стоял несколько часов на стене, днем караулил пришельцев, у него была одна мысль — поскорее лечь спать. Георгий и Фиолетовый быстро справились с ним. Молниеносным прыжком гэйг кинулся на воина, вывернул правую руку с мечом, зажал рот и притиснул плечом к стене. Георгий вцепился в левую руку и подобранным во дворе булыжником ударил стража по голове. Без звука тот осел к их ногам. Пленники затащили его в свою каморку, заткнули рот и связали. Заперев дверь, прокрались в караульное помещение, располагавшееся в начале коридора. Сейчас, когда почти все воины ушли в поход на «диких», оно пустовало. Здесь беглецы пополнили свое вооружение арбалетами, колчанами со стрелами, тяжелыми ножами. Как бы сейчас кстати оказались бластеры, но они были вне пределов досягаемости.

Вернувшись в свою камеру, Георгий и Фиолетовый уселись подальше от человека-паука и стали ждать темноты, до наступления которой оставалось полтора часа. Молча считали про себя секунды — раз, два, раз, два; десятки секунд, минуты, десятки минут. Несколько раз по коридору кто-то проходил и руки пленников крепко сжимали арбалеты. Тетивы их были натянуты, стрелы лежали в желобах. Шаги приближались и удалялись, затихая — никого сейчас не интересовали человек и гэйг. Прошло более часа, когда их незадачливый конвоир задергался и замычал.

«А я уже начал было думать, ты его насмерть пристукнул», — промыслил Фиолетовый и поднялся. Подойдя к пауку, он легонько пнул его ногой в бок. Тот повернул голову и увидел перед своим носом острие меча. Несколько мгновений оно поблескивало перед его глазами, затем опустилось и холодная сталь коснулась горла.

Георгий продолжал считать, наблюдая за товарищем. Он дошел до 20, когда гэйг убрал меч от горла конвоира и вернулся назад.

Больше их пленник не шевелился и не подавал голос. 15 минут спустя они поднялись, погасили светильник и вышли в коридор.

Через полчаса беглецы были уже на другой стороне озера. Остановившись, чтобы перевести дух, они наблюдали за крепостью — все было спокойно и тихо. В окошке над воротами светился огонек, свободные от дежурства караульные спали у очага, коротали время за играми и разговорами. Над стеной не спеша передвигались трепещущие огни — то ходили дозорные воины с факелами.

Дул сильный порывистый ветер, лес шумел, как море в бурю. В тихую погоду здесь были бы слышны голоса ночной стражи. Но сейчас, словно невидимая стена отгородила беглецов от крепости, стоявшей на противоположной стороне озера.

Все началось максимально благоприятно для них — Георгий и Фиолетовый получили 8–9 часов форы. Побег обнаружится между 6 и 7 утра, когда пленники не явятся вовремя на кухню. Еще полчаса на расспросы недотепы-конвоира, на обдумывание плана погони, на поиски следов. Но это было призрачное преимущество, так как ночью идти через лес они не могли, такой шаг был равноценен самоубийству. Придется ждать предрассветного часа, лес опустеет, ночные хищники спрячутся в свои логова, дневные еще не выйдут на охоту. Тогда они и должны будут использовать с максимальной эффективностью свою фору — 2–2,5 часа. Дополнительные надежды вселял тот факт, что люди-пауки не знали, в какую сторону направились беглецы.

Вечером следующего — шестого дня — истратив всего пять стрел, целые и невредимые беглецы достигли края саванны. Заночевали на открытом месте в травяных дебрях — здесь было как-то спокойнее — переплетенные, словно корни, мрачные кроны внушали постоянную тревогу, боязнь, что кто-то вот-вот бросится тебе на плечи, вонзит когти, обовьется вокруг шеи, воткнет ядовитое жало.