Сергей Маслов - «Приключения, фантастика» 1996 № 06

— О! — изумился неизвестный, увидев гэйга. — О! Мы думали, это те длиннорукие твари.

— Кто тут с тобой еще? — спросил Георгий.

— Брат.

«Они близнецы, — вмешался Фиолетовый. — Вы по-прежнему скрываетесь под корнями вывороченного дерева?»

— Да. Услышали шум. Искристый послал нас посмотреть.

«Все целы? Как тебя зовут?»

— Да. Адиу.

«Веди нас».

Парень встал.

Они миновали прогалину, на краю которой Адиу напал на Фиолетового, свернули налево и направились к какой-то большой темной массе. Адиу крикнул по-звериному, ему ответили. Вблизи масса оказалась зарослями высокого густого кустарника. В кустах кто-то завозился, из-за их осьминожьих щупалец показался человек. Брата Адиу звали Анви.

Минут через двадцать Георгий, Фиолетовый и близнецы добрались до лагеря, где скрывались Искристый, Фаина, Даша и остальные беглецы. Фэй, рыдая, целовала Георгия. Он прижимал к себе ее и малышку Дашу, которая стояла, обхватив его за ногу и лепетала: «Папа, папа».

Утром Фиолетовый и Георгий вновь оценивающе оглядели оставшихся в живых попутчиков. Близнецы были рослыми, стройными и кудрявыми. Живые карие глаза и широкие губы, всегда готовые улыбаться.

Третий парень — Андрей, проявивший себя во время стычки на лесной дороге был настоящим богатырем: высокий с широченными плечами. Ноги руки немного толстоваты, но это только добавляло его облику спокойной уверенной силы. Могучие мышцы, словно пушечные ядра перекатывались под кожей. Волосы — цвета соломы, темные с узким монгольским разрезом глаза. В нем все было ясно и чисто: его стремления, мысли, чувства сразу отражались на простом добром лице.

Себастьян выглядел недомерком рядом с Андреем. Но он вовсе не был тщедушным. Выпуклая грудь и узлы мышц говорили о том, что он способен постоять за себя. Просто рядом с Андреем 99 мужчин из 100 выглядели бы худосочными и низкорослыми. Себастьян был черноволос, имел горбатый нос и темно-карие подвижные глаза. Выражение его лица всегда было неспокойным и напряженным, какие-то скрытые мысли непрестанно неслись в его голове.

После первого взгляда на Кину хотелось сказать — красивая девушка. Правда, совсем еще молоденькая — лет 16–17. Свежа, как недавно распустившийся цветок. В ней не было еще той женской законченности, земной тяжести и уверенной неторопливости, свойственных ее полу. Длинные каштановые волосы рассыпались волнами по плечам и спине, открывая чистый выпуклый лоб, тонкий заостренный нос с резко вырезанными и кажущимися поэтому постоянно нервно напряженными ноздрями, острый подбородок, придающий ее лицу выражение целеустремленности. Стройная гибкая фигура — всегда удивлявшее и восхищавшее Георгия в женщинах чудесное сочетание округлых и удлиненных форм, тонкие пальцы, длинные ноги. Гибкая гордая спина. Тело, не знающее усталости, тело в котором спит страсть, полное неосознанной уверенности, идущей от здоровья и молодости. Ко всему этому робкие глаза и по-детски пухлые обидчивые губы.

Фаина, Даша, Искристый — вот и вся команда. Двое взрослых, двое детей, Хрустальный погибли во время взрыва скаэра.

Близнецы сразу же взяли на себя роль разведчиков. Привычные к лесу, легкие на ногу, гибкие, они знали, откуда и кто может выскочить, выползти, спрыгнуть, хотя этот вечный лес и отличался своей фауной от того, в котором они охотились всю свою предыдущую жизнь. Их чуткие уши просеивали все звуки: опасные или могущие означать опасность; отделяли шелест падающего листа от шума дальнего ручья, поступи зверя. Шаг у близнецов был вольный и бесшумный — кошачий шаг. Глаза быстрые, зоркие, глядящие так широко, что казалось, с затылка и то подмечали все вокруг.

Чувствовалось, они были довольны судьбой. В руках арбалеты, на арбалетах толстые стрелы с черным четырехперым хвостом, и еще много свистящих смертей в колчанах — целый рой, готовый к вылету. Да мечи убитых людей-пауков, подбадривающе хлопающие по бедрам, способные в умелой руке разрубить череп до подбородка или снести голову с тонкой короткой шеи врага, отсечь его противную паучью лапу; тяжелые ножи в кожаных чехлах, заточенные с обеих сторон.

Хорошо, бесшумно шли братья, слушали, смотрели по сторонам, но находили еще время наклониться, подобрать в траве или шелухе листвы орех и бросить на крепкие зубы.

Только успел Анви раздавить скорлупу, как замер, словно вкопанный. Что-то больно много крутилось впереди птиц. Вон, несколько гонят затесавшегося в стаю зубчатого хвостокола. Значит там, на опушке лежит какая-то крупная падаль. Как вспархивают! Небось, трупоеды отпугивают от добычи.

Прячась за деревьями и кустами, близнецы подобрались ближе. В голубом ковыле с пушистыми метелками лежали убитые. Деревья вокруг были утыканы стрелами, в одном стволе даже торчал меч. По вытоптанной траве было раскидано не менее десяти тел: половина в городской одежде, половина в шкурах. Смотреть на них было неприятно — хищники уже потрудились над мертвецами.

Под ближним деревом два трупоеда, поджав хвосты, приседая на задние лапы, трепали кучу окровавленной одежды; чуть поодаль их собрат остервенело грыз руку убитого, дергая ее так, что заставляло мертвеца садиться. Стервятник, обхватив когтистыми лапами исцарапанную голову, косил круглым глазом, выгнув длинную шею.

Анви и Адиу осмотрели все до мельчайших подробностей и, опустив высокие голубые стебли, бесшумно отступили в глубь трав. Отойдя от места побоища на расстояние, достаточное, чтобы животные и птицы не услышали их шагов и не подняли шум, братья побежали.

Рассказав товарищам об увиденном, они повели их пройденной уже раз дорогой. Нужно было все тщательно осмотреть, собрать оружие и прочие пригодные вещи, а главное выяснить, кто из врагов ушел живым. Фиолетового эта вторая встреча крайне обеспокоила — слишком много убитых. Не ошибся ли он? Может быть никаких «диких» на болоте не было? И Дого не уходил никому на помощь, а бросил все силы на охоту за беглецами? Или друзья из других городов прислали ему своих охотников и воинов. Тогда безо всякого риска для себя он мог выставить столько загонщиков, что сквозь их сети беглецам ни за что не проскользнуть.

«Не надо преувеличивать, — промыслил Искристый. — Как говорят люди, у страха глаза велики. Просто мы невольно держимся в зоне повышенного риска, идем той дорогой, которую инстинктивно выбирают все, она наиболее безопасна. В этом узком коридоре между саванной и лесом ничейная полоса для всякого зверья с той и с другой стороны, а потому здесь так много самых опасных хищников — разумных».

Георгий с семьей и Кина отказались идти с товарищами, остались ждать их в лесу. Через час разведчики вернулись и сообщили, из «диких» уйти удалось только одному. Второй человек-паук, по чьему следу они шли был ранен. Они нашли его вскоре, загрызенного трупоедами.