Елена Клещенко - Еще о квартирном вопросе

— Кто?

— Зебра, зебра! Знаешь, лошадь такая в полосочку! Перед — морда и ноги — в коридоре, задняя часть уселась на этот самый… Не понимаю, что смешного! Я стою, размышляю: правду, значит, пишут, что от абсента бывают глюки, только кто бы мог подумать, что они начинаются не сразу, а дня через два-три — пили-то мы его когда?.. А зебра и говорит человеческим голоском: «Мама, давай как будто я зебра, а ты нашла меня на улице и взяла домой! Не беспокойся, я уже умею сидеть на унитазе! Ты рада?» Прикинь!

Дэн слабо попискивал и хватал ртом воздух. Глядя на него, Аня сама начала смеяться.

— Папа! — дверь детской щелкнула, и в коридор вылетело тощее создание серо-зеленого цвета с перепончатыми лапами и клювом на месте носа.

— Это что? — осведомился Дэн.

— Каппа, японский водяной, — ответила Аня. Японский водяной подбежал к Дэну и повис у него на шее, тоненько вереща. — И как это тебе?

— Нормально, — сказал Дэн, игнорируя сарказм в голосе жены. — Я же чувствую, что там внутри Машка… — он ухватил клювастого монстра за бока, тот заверещал громче и начал вырываться. — В кофте шерстяной…

— Вот-вот. Мне надоело, что я даже не вижу, во что она одета, в тапочках или босиком. Надоело находить в кроватке вместо ребенка всякую пакость — то дракона, то Горлума, то метровую куклу Барби, то песчаного червя с планеты Дюна, — (Машка залилась счастливым хохотом), — надоело! Сделай что-нибудь.

— Что?

— Почисти базу образов! Убери хотя бы гадов и червей…

— Нет, нет, нет! Папа, давай оставим песчаного червя! — завопила каппа. — Я буду его не очень часто загружать! Мама, не стирай червя, пожалуйста!

— Ладно, девушки, вы решите этот вопрос между собой, — сказал Дэн, — а мне еще надо к предкам зайти.

— Уходишь от разговора, — сказала Аня.

— Да нет, ну что ты, я все понял.

— Вот расскажи Алле Сергеевне про гадский трансформер, увидишь, что она тебе скажет.

— Не буду.

— Потому что бабушка в обморок упадет, да, папа? — уточнила каппа, переливаясь из зеленого в лиловый цвет и беззвучно щелкая клювом.

Дэн вышел на лестничную клетку и щелкнул переключателем. Дверь не изменилась, только на овальной плашке с номером квартиры появилась маленькая двоечка, которую подрисовал отец. Получилось 28-2.

Дверь открыла мама.

— Привет, заходи. Хоть почаще теперь тебя видим.

— Ходит как к себе домой! — отозвался отец из кабинета. Шутка стала уже привычной.

Обои здесь оставались старые, бежевые с букетами тонко прорисованных злаков: десять лет назад казалось шикарно, сейчас уже не так. В той квартире, где жил Дэн с женой и дочерью, были жидкие обои с радужными волоконцами и эффектом перламутра, которые Аня купила со скидкой и собственноручно, глядя в книжку по ремонту, широкой кистью нанесла на стены. После того как для Ани сбылась хрустальная мечта каждой москвички — чтобы спальня и гостиная были в двух разных комнатах — в новом жилье она устроила прямо-таки невероятную красоту.

Жить в столице хорошо. Спокон веков князья, цари, президенты и прочие начальники знали: из всех обязательств перед подданными самые обязательные — те, которые даются подданным, проживающим вблизи от резиденции. Которым в случае чего ближе всех бежать с кольями или другими средствами восстановления справедливости. Совершенно понятно, что условия проживания в столицах лучше, чем в среднем по стране. Люди не могут этого не замечать, отсюда жилищный кризис и квартирный вопрос.

Родители, когда он предложил им, сначала ужаснулись. Но потом обдумали и взвесили: с одной стороны — неопределенность параллельного мира, не совсем узаконенного и в физике, и в жилищном кодексе, а с другой — варианты размена, один другого страшнее, с доплатой, но с проживанием в Братеево или Новопеределкино, либо с полулегальной пропиской в хрущобу под снос, дабы потом переселили из нее в новостройку, совсем уже страшно подумать где… (О покупке квартиры в семье научных работников речь не шла. Мама и Аня получали немало, а Дэн и отец — даже очень прилично, но все равно не СТОЛЬКО .) А теперь возьмем первый вариант: всего одна чисто техническая манипуляция, и пожалуйста — вместо одной любимой, удобной и полностью меблированной квартиры получаются две, причем раздваиваются и новая ванна, и стиральная машина, и тремя поколениями собранная библиотека, и у Машки будет личная детская, а у отца — кабинет, и в то же время — внучку отправить к бабушке с дедушкой без проблем, живем-то на одной лестничной клетке…

Фактически по-прежнему в одной квартире. Только в разных мирах.

Маленькая коробочка, открывающая вход в параллельное пространство (в московском сленге уже появилось словечко «портал», спасибо, хоть не «врата»), завоевывала город так же необратимо и стремительно, как двадцать лет назад — интернет или мобильный телефон. Но если мобилами сначала заинтересовались богатенькие, то порталы первыми начали ставить люди среднего достатка — те, чьих доходов, как правило, хватает на еду. Жилищную проблему обеспеченный человек решает традиционным путем, для него два особняка по цене одного — непрестижно. Зато человеку небогатому две двухкомнатных вместо одной бывают нужны ну просто до зарезу. А если подумать, то и богатому не помешают магазин и склад в одном флаконе. Ради такого стоит рискнуть…

Всех, конечно, интересовало, что произойдет, если прибор перестанет работать. Портал — всего лишь коробочка с электронной начинкой, да еще и Windows-совместимой. Ну как эта маленькая дрянь испортится и обитатели первой квартиры вместе с мебелью и прочим окажутся во второй… или наоборот? Однако при пробных отключениях ничего подобного не происходило. Участок пространства, единожды раздвоившись, не сливался снова в одно целое и, вероятно, должен был оставаться двойным до конца времен. Другое дело, что только работающий портал давал возможность выбирать нужное пространство: без него жилец никогда не знал, увидит ли он, выходя из лифта, квартиру 28 или 28-бис. Но если работает лифт — кто мешает спуститься и подняться еще разок? Без лифта, скажу я вам, куда хуже, чем без портала…

Был тут, правда, еще один нюанс. Проникать в одно из двух, и именно в нужное пространство, можно было только через портал — то есть, как правило, через дверь. А насчет брошенного в окно букета никто не мог знать, влетит ли он в квартиру к девушке или к маме девушки… Положим, в наших широтах не так часто что-нибудь бросают в окна. Но удвоенные пространства обычно имели форму сплюснутой сферы — то есть не совпадали с кубатурой квартиры, а вылезали за ее пределы. Соседи счастливых обладателей порталов иной раз буквально зверели: ведь сам же, черт подери, клал на полочку бумажник, потом смотрю — нет бумажника, все обыскал — нету, смотрю опять — лежит на полочке!.. Пожаловаться бы куда-нибудь, но нельзя же, в самом деле, писать в жалобе: полдня не мог найти деньги, а потом вдруг нашел, помогите! Другие граждане вскоре после того, как их соседи ставили портал, с изумлением обнаруживали, что, например, книги на стеллаже или свитера в шкафу у смежной с соседями стены существуют в двух экземплярах: одна книга на столе лежит, а вторая такая же на полке стоит… Но жаловаться на это было бы еще более странно.