Елена Долгова - Предсказатели

— Все это правда, но случилось двадцать лет назад.

— Я вижу ту же самую девочку, много позднее, на веранде большого дома, рядом ее отец, мачеха и чужой подросток.

— Это Вэл, друг Марка.

Нэн дернулась, белесые, почти птичьи веки опустились, скрывая яркую желтизну глаз. Но тут же поднялись снова.

— Мне тяжело, завеса… Не вижу. Тут какая-то беда.

— Да, через несколько месяцев после утра на веранде люди террориста Ральфа Валентина штурмовали нашу загородную резиденцию в Арбеле. Моя мачеха была ранена, не поправилась до конца и умерла через четыре года от энергетического истощения. Ее звали Джулия, она любила меня как свою дочь. Ральф убил ее. Мне очень жаль, что Ральфа прикончила не я.

— Кто прикончил Ральфа? — быстро спросил Северин у монашки.

— Я вижу комнату, где много книг, библиотеку — пробормотала Нэн. — Высокого мужчину с черной аурой, которая уже угасает и отчаявшегося мальчика с оружием в левой руке. Правая висит неподвижно, она сломана. Это Марк!

Птичьи глаза сестры Разума раскрылись еще шире — так, что исчез ободок пронизанных сосудами белков. Она дышала хрипло, голова запрокинулась, жилы выступили на морщинистой шее.

— Видите что-нибудь еще?

— Камень в степи, шакалов и хромого человека. Женщину, которая песнями добивается странной власти над людьми.

«Менгир, Келлер и певица из ресторана, — с неожиданным уважением к пророчице подумал Северин. — Это не шарлатанство, она не могла угадать, если только… не вытащила информацию прямо из моих мозгов. Для псионика такое не трудно. Нужно задать ей вопрос, на который я сам не знаю ответа»

— Чем сейчас занят мой отец?

— Он умер, умирает или скоро умрет, — четко и жестко ответила Нэн. Она не смутилась, и даже не повернула лицо в сторону Мика.

Старуху одолели судороги, кости грозили вот-вот вывернутся из суставов.

— Все черно, плохо вижу.

— Опасность реальна?

— Не вижу… Вижу чуть-чуть. На Нину открыта охота. Там туман, ручей, длинные бараки в маленькой долине. Мужчины. Много. Хотят твоей смерти.

— Но я же ничего плохого не сделала.

— Ты сделала, — хмуро сказала Нэн. Исступление уже покинуло монахиню. Она перестала быть пророчицей и сделалась просто разбитой старухой.

— Ты сделала, дочка, — ворчливо и грустно сказала она. Может быть, и сама не знаешь, что ты натворила. А если не натворила, то натворишь в будущем. Они знают. Пророчество доступно не только тебе.

— Я хотела бы увидеть иллирианские архивы матери Наан. Беренгар сказал, что записи оказались у вас.

Нэн скрипуче, наполовину с кашлем, рассмеялась — как будто вскрикнула больная сова.

— Все, что осталось от Наан, больше десяти лет как забрали власти в Порт-Калинусе. Мне не пришлось даже распаковывать посылку. Не жалей. Ты пророк, девочка, мне это видно без подсказок…

— Вы расстроены? — спросил Беренгар уже в машине.

— Вполне удовлетворен, — сардонически ответил брат Нины. — Мне сообщили, что я только что сделался сиротой. До гибели моей сестры осталось менее года. Это, конечно, сущие пустяки по сравнению с Разумом и Вечностью.

— Замолчи! — грубо сказал Нина.

— Не сердитесь, ребята, — примирительно сказал философ. — Старуха склонна изображать события драматически. «Смерть» иногда следует толковать только как «опасность», а «опасность» как «неприятности».

Так сказал Марк Беренгар и ничего не говорил всю оставшуюся дорогу.

Возвратившись домой, Мик закрылся в своей комнате и попытался связаться с виллой в Порт-Иллири. Связи не было, тогда он настроил уником и послушал сухие сообщения о «хаосе в иллирианской столице». Потом лег спать, но проснулся среди ночи.

Трудяга-кибер шелестел, сообщений пришло не много — реклама компании связи, присланная наугад проповедь Конгрегации активных действий, заманчивые предложения адвокатской конторы в Порт-Калинусе, заблудившееся, старое сообщение от Прокла Риордана, и отдельным письмом маленький странный файл, возможно, компьютерный вирус.

Сообщение Риордана Мик прочел немедленно:

Здравствуй, паскуда, сукин сын Мык Сывыриныч.

Извени за ашибки, затем што я немнога пьян и агарчении, што ни магу вмазать тибе в рыло, чиво ты, без самненья, стоешь. Дила у нас так сибе, паскольку эликтричества нет и, чтобы паслать это письмо, я полчиса крутил гиниратор, так што даже идва ни протризвел, што абидна, патаму как выпивки вздаражали.

Слышал, што ты удачно устроился у врагофф, но сильно тибя ни асуждаю, потому шта у нас плоха стала с жратвой, а ты всигда бил худащавый. Твой дом стаит пустой, што с тваей мамой, я ни знаю, гаварят, што лазарет периехал в правинцию, но письмы оттуда ни ходят. Здаровья у нас паршивае — дипрес. Лика, Мика и Гермиона шлют тибе привет, а Соня и вовсе ни шлет, патаму што бальна дрисней и не вылазиет из дома. Напаследак агарчу тибя, саабщив, что папа твой сделал ноги и отбыл падальшы и от тваей мамачки и ат тибя, так что встретитись вы идва ли.

Астаюсь с самыми искринными приветами и очин харошими пажеланиями,

Твой друк Риардан.

Несмотря на невероятные ошибки, все запятые стояли на месте. Мик трясущимися пальцам вытащил сигарету, распахнул окно, чтобы запах не потревожил квартирную хозяйку и выпустил струю дыма в ночь.

«Медик придумал, как обойти цензуру. Все послания или уничтожаются или проходят кибер-контроль, но машина ищет профессиональные шифровки, а этот текст не был зашифрован. Зато искаженные слова и имена мешают автоматическому анализу смысла. Я понятия не имею, кто такие Лика, Мика и Гермиона, но, очевидно, что в Порт-Иллири плохо с провизией, энергией и водой».

Главная новость, предельно осторожно сформулированная хитрым магистром, касалась отца. «Вы никогда не встретитесь» могло означать смерть или бесследное исчезновение. Нелепый текст на целую страницу преследовал единственную цель — понадежнее донести предупреждение до Мика. Возвращение в Иллиру оценивалось Риорданом как крайне опасное.

«Вот и все». Мик машинально взялся за похожий на вирус файл.

— Кибер, проверь уровень угрозы и расшифруй содержимое.

Он ждал результата, закрыв глаза и с неловкостью понимая, что готов заплакать. «Я размяк, нельзя поддаваться. Мы с отцом уже несколько лет как отдалились друг от друга. Из-за него едва не погибла мама».

И все же Северин не мог справиться с собой, главным образом потому, что находился в одиночестве. Нина беззвучно спала за стеной. Кибер прошелестел, расшифровывая то, что оказалось вовсе не вирусом. Мик вытер скулы кулаком, веки — тыльной стороной ладони и прочел:

Привет, сынок!

Пользуюсь возможностью послать тебе последнее сообщение. По всей вероятности, завтра меня не станет. Я сам предпочел вариант действий, который не оставляет другого выхода. Наследства не жди. Никого в этом мире не жалей, меня тоже. Информации, полученной из третьих рук, не верь. В ближайшие несколько лет постарайся просто выжить.